— Не думаю, что у нас есть выбор, — ответила Лиз. — У нас нет времени, чтобы Калли постилась и молилась. «Гроув» и АМН встречаются в понедельник. — Женщина встала передо мной на колени и сжала обе моих руки в своих. — Магия трансформаций, которую ты пробовала с Дунканом Лэрдом, не смогла разблокировать твою силу. Я признаюсь, что разочарована, что он не смог помочь тебе, но, возможно есть причина, почему он не стал для тебя верным проводником… — Декан заколебалась, и я задалась вопросом, догадывается ли она о моих противоречивых чувствах к Дункану и подозревает ли, что они есть, и почему он не мог помочь мне больше. — Будь, что будет, — продолжила она, — вполне возможно, это единственный способом спасти Брока. Я не предлагала бы это, если бы не думала, что это будет правильно для Брока — и для тебя.

Я посмотрела в глаза Лиз. Мысль о прогулке через этот запутанный клубок внутри меня не была привлекательной, — она была пугающей.

— Что именно я буду делать? — спросила я.

— Ты пойдешь по спирали в мир теней, где потерялся Брок. Если ты сможешь найти его, ты сможешь привести его обратно.

— Если ты сможешь найти его, — передразнила Мунданс.

— У вас есть предложение получше, чтобы вернуть его? — спросила я, гнев сквозил в моем голосе, хотя я пыталась сохранить его спокойным и уравновешенным.

У Мунданс дернулся подбородок. Она покачала головой, от чего на шее заколебалась мягкая плоть. Она выглядела напуганной.

— Я думаю, что кто-то должен объяснить Калли, насколько опасны поиски видения, — возразила Энн Чейз, дрожащим голосом. — Не все, кто идет по спирали возвращаются. Она может заблудиться в тенях, как и Брок.

Я отняла мои руки из рук Лиз, положив одну ладонь на скрученные и трясущиеся пальцы Энн.

— Я хочу сделать это. Я должна.

Но я не добавила, что, скорее всего, я и так уже почти потеряна в тенях и должна найти свой путь назад.

—————

[1] Доу Джонса — один из крупнейших мировых фондовых индексов, который рассчитывается в США и отражает состояние американской промышленности/

Глава 20

Лиз поместила Эльфийский камень в центр лабиринта, под скамью, на которой лежал Брок. Пока Диана размещала и зажигала вокруг Брока четыре свечи, Тара рассыпала соль вдоль внешней части круга. На расстоянии вытянутой руки друг от друга, мы все сели на землю кружком.

— Очень важно быть заземленными при вызове такого рода силы, — объяснила Лиз.

Лиз оглядела круг, останавливаясь взглядом на каждом лице.

— Перед тем, как мы возьмемся за руки, хочу напомнить всем, — как только мы отправим Калли вниз по спирали, круг должен оставаться неразрывным, чтобы мы могли вернуть ее назад. Любой, кто разорвет связь, подвергнет ее серьезной опасности и будет отвечать передо мной. — Переведя взгляд на меня Лиз, заверила: — Скальд будет следить за энергией, и мы сможем узнать, если кто-то разорвет круг.

Я задалась вопросом, почему Лиз посчитала необходимым сделать такое предупреждение. В конце концов, это я разорвала круг в последний раз. Неужели остальные ведьмы не знали об этой опасности? Вместо того, чтобы успокоить, предупреждение Лиз заставило меня нервничать еще больше. Были ли у нее какие-то причины думать, что кто-то в кругу, возможно, планирует сорвать мой визит в мир видений и отправить блуждать в пустоту?

— Всем понятно? — спросила Лиз. Когда все выразили свое согласие, Лиз попросила нас взяться за руки. Круг был завершен, и я почувствовала прилив энергии, которая загудела внутри меня. Лиз начала какой-то бессловесный заговор, вроде «омм», на занятиях по йоге, но используя другие звуки. По мере того, как присоединялись другие участники, звуки слились в один поток, словно в течение воды или порыв ветра. Я обнаружила, что мой собственный голос легко слился с остальными, как капля воды в реке или порыв ветра в буре, словно я родилась, зная эту бессловесную музыку. Так же, как мой голос слился с другими голосами, так и энергия — этот колючий клубок противоречивых убеждений, — выпрыгнула в круг и присоединилась к потоку.

Я увидела стремительное движение энергии в круге, золотую ленту света, в создании которой, подпитываясь от Эльфийского камня в центре, участвовал каждый из нас. Эльфийское золото наполняло каждого члена круга, озаряя светом наши лица. Лицо Скальд больше не искажала гримаса ироничного подростка. Леон скинул свою хипстерскую претенциозность. Энн теперь выглядела лет на двадцать моложе — с ее лица ушли борозды боли и тревоги. Даже вечно раздраженная и скептично настроенная Мунданс сейчас сияла как небесное тело, которое выбрала в качестве основы своего имени.

На мгновение мне стало интересно, каким стало мое лицо, какой отпечаток беспокойства, возможно, упал с меня, но тут я переполнилась большим удивлением, поскольку линии золотого света начали вращаться по кругу, закручиваясь в спираль над нашими головами. Спираль начала заворачиваться в конус, энергия двигалась все быстрее, голоса становились громче, свет стал ярче, размыв лица вокруг меня. Я слышала уханье сов и вой волков, среди человеческих голосов, видела на свету каждый цвет радуги — и несколько цветов, которых в ней не было. Был лунный свет и сияние солнца, нежный румянец рассвета и кобальтовая синь сумерек, и водоворот звезд той поры, когда они еще не были звездами. В спирали кружились все времена. Когда она достигла своего пика, голос — возможно, все наши голоса — вскрикнули.

«Сейчас!»

Спиральный конус взлетел в пространство… и я вместе с ним.

Я путешествовала сквозь темноту, сквозь тени такие глубокие, что могла ощутить вкус мрака на своем языке. Я почувствовала, что если вдохну чернильный мрак, он вольется в меня. Я почти запаниковала, но тут же почувствовала кольца спирали вокруг себя и поняла, что я защищена, пока остаюсь в круге. Смутно, на расстоянии, я слышала голоса, поддерживающие меня на плаву. Когда мои глаза привыкли к темноте, я поймала вспышки изображений, освещенных спиралью: морской пещеры, заполненной отблесками света; поляны в лесу; каменного круга на пустоши — места, что я заметила, когда участвовала в создании круга в прошлый раз. Эти места всегда были в кругу, вне времени, выложенного слоями внутри спирали. И всегда, в центре каждого круга, стояла одна и та же фигура — женщина в капюшоне, с серебряным ножом в руках.

В прошлый раз я не знала, что это была женщина.

Увидев ее, я хотела отступить, но услышала голос в тенях.

«Сюда».

Это был голос Брока.

Я пожелала себе, — и спирали, — остановиться. Завитки спали с меня, как обручи кринолина и я осталась стоять в шестилепестковом цветке, выписанном черными чернилами на бледном камне в центре лабиринта, находящегося внутри огромного собора. Внешний край круга был обрамлен зажженными свечами. За пределами круга сидел человек на каменной скамье.

— Брок! — позвала я и направилась к нему, но как только моя нога пересекла линию лабиринта, тело пронзило импульсом электричества. Я сделала шаг внутри линий, и не почувствовала ничего, кроме низкого гула. Видимо, чтобы попасть к Броку, нужно пройти по лабиринту. Аккуратно продвигаясь между линиями, я поняла, где нахожусь. Это был средневековый Собор Богоматери в Шартре. Я посетила его во время учебы за границей на третьем курсе университета. Когда я вышла из лабиринта, Брок улыбнулся мне и похлопал по скамейке, приглашая присесть рядом с собой.

— Кайлех, я предполагал, что ты можешь прийти, — сказал он так спокойно, как если бы мы столкнулись в деревенской закусочной.

— Круг пытается найти тебя с тех пор, как ты упал с моей крыши, — объяснила я, садясь рядом. Я хотела обнять его, но, насколько я знала, это смутит его, и, к тому же, я не была уверена, стоит ли нам прикасаться друг к другу в этом… измерении, чем бы оно ни было. Несмотря на то, что мужчина был похож на Брока, — я узнала эту клетчатую фланелевую рубашку, натягивающуюся на мышцах рук и груди, рябое лицо, глаза, столь же добрые как всегда, от него исходило странное свечение.