— Ладно, ладно, прости, — Аэлин приподняла руки и качнула головой. — Дурацкая мысль, знаю.

— Иногда я удивляюсь, как так получается, что вам с Бэсом одни и те же идеи приходят в голову, — нервно хохотнул Мальстен. — Когда я жил в Малагории, он часто заводил со мной такие разговоры, намекая на то, что вокруг ходит множество милых дам, которые были бы не против поучаствовать в таких экспериментах.

Охотница нахмурилась.

— И ты… что на это отвечал?

— Что не буду с ним это обсуждать.

— Обсуждать не обязательно, чтобы сделать, — осклабилась она, в этот момент и впрямь напомнив Бэстифара.

— Аэлин, — осуждающе произнес данталли.

— Извини, — смиренно кивнула она. Некоторое время она молчала, а затем задумчиво заглянула в его глаза. — Я не спрашивала раньше… у тебя там был кто-то?

Мальстен на мгновение отвел глаза, помедлив с ответом. Аэлин глубоко вздохнула.

— Был, стало быть. И как ее звали?

— Это было очень давно, — уклончиво ответил Мальстен.

— Кто-то из труппы?

— Да… то есть… послушай, Аэлин, об этом и вправду не стоит думать. Ты знаешь, я еду в Малагорию из-за…

— Из-за моего отца, да.

— Дослушай. Я еду в Малагорию из-за тебя. Частично и из-за Бэса с Грэгом, но единственный человек, кто меня заставил пуститься в это путешествие, это ты. Девушки из труппы… это было давно.

— Девушки, — хмыкнула охотница. — То есть, ты там слыл дамским угодником?

Мальстен поморщился.

— Аэлин, пожалуйста. Хватит.

— Ладно, ты прав, — вздохнула она. — Извини, не знаю, что на меня нашло. Возможно, просто боюсь, что прошлое утянет тебя настолько далеко, что я потеряю тебя.

— Не потеряешь.

Мальстен привлек ее к себе и крепко обнял. Через некоторое время дыхание Аэлин стало ровным и глубоким: Заретт увлек ее в свой туманный мир сновидений. Про Мальстена бог-покровитель снов, похоже, забыл, и единственное, что осталось верным спутником беглого анкордского кукловода в эту бессонную ночь, это воспоминания.

Ночь выдалась тихой. Для вечно живого и вечно будто бы пребывающего в состоянии праздника Грата — пожалуй, даже слишком тихой. Хотя с улиц и долетал шум, сегодня он отчего-то казался приглушенным и менее бойким, чем обычно, хотя причин для этого Мальстен не видел.

Ийсара сладко застонала во сне и повернулась к данталли спиной, по-хозяйски потянув на себя легкое одеяло, и почти полностью завернувшись в него. Мальстен некоторое время смотрел, как девушка умиротворенно спит, прикрыв одеялом изящную спину. Затем он тихо, стараясь не разбудить Ийсару, поднялся с кровати и быстро оделся, желая выскользнуть из собственной комнаты незамеченным. Мальстен понимал, что на эту ночь по какой-то причине окончательно потерял сон, и решил прогуляться по дворцу, потому что лежать в кровати и позволять собственным мыслям и воспоминаниям забраться себе под кожу ему совершенно не хотелось.

Бесшумно выскользнув из комнаты, он, стоя уже в дверном проеме, еще раз оглянулся на Ийсару. Та даже не пошевелилась, ничто не потревожило ее сон. На лице Мальстена мелькнула тень улыбки, и он прикрыл за собой дверь, направившись вдоль по коридору.

«Занятное дело. Этот дворец огромен, но у меня такое чувство, что идти мне в нем некуда», — поймал себя на мысли Мальстен и криво усмехнулся этому. С каких, интересно, пор он так думал о гратском дворце? Уж не прав ли оказался Бэс, намекая на то, что Грэг Дэвери своими разговорами дурно на него влияет? Впрочем, Мальстен понимал, что на деле никогда не считал это место своим настоящим домом. Или боялся считать, сейчас уже трудно было сказать наверняка. Подумать только — так много воды утекло со дня разоблачения анкордского кукловода при дэ’Вере, а воспоминания о том дне и вообще о том периоде Войны Королевств были свежи, словно вчерашние.

«Интересно, я когда-нибудь вернусь на материк?» — подумал Мальстен, тяжело вздыхая. — «Или путь туда мне навсегда отрезан?»

А кто там, в конце концов, ждет? Мальстен вдруг острее обычного осознал, что на материке у него никого не осталось, кроме врагов. Рерих VII, Бенедикт Колер и его свора… разве что Теодор?.. Но у аггрефьеров свои жизненные принципы, и долгое время находиться с ними бок о бок непросто. Резкое, как удар ножа, чувство одиночества навалилось на плечи Мальстена всем своим огромным весом. Возможно, именно оно привело его на балкон в большой зал, где совсем недавно произошло его примирение с Бэстифаром — единственным, кого можно было назвать другом. Его и, как ни странно, плененного охотника, но о нем сейчас думать совершенно не хотелось.

— Кого я вижу! — послышался удивительно бодрый для ночного часа возглас аркала. Мальстен вздрогнул, поняв, что поначалу не заметил никого здесь.

— Бэс… — произнес он, сам толком не разобравшись, каким тоном: то ли обрадованным, то ли раздосадованным, то ли просто констатирующим факт присутствия.

— Ты кого-то другого ожидал тут увидеть? — осклабился аркал, подходя. Как всегда, в алой подпоясанной рубахе поверх темных штанов, заправленных в высокие сапоги. Мальстен напряг зрение уже по привычке, чтобы черты друга не превращались для него в размытую кляксу.

— Я никого не ожидал… — начал было данталли, но предпочел не продолжать. — Извини, если помешал тебе. Ноги, похоже, сами привели меня сюда. Я тебя оставлю, если ты…

— Ох, Мальстен, брось ты эту свою драму! — по-доброму насмешливо закатил глаза Бэстифар, хлопнув друга по плечу. — Я, правда, немного удивлен тому, что ты здесь, а не у себя, учитывая то, в какой компании ты собирался провести эту ночь.

Аркал заговорщицки улыбнулся, заставив Мальстена недовольно нахмуриться.

— Тебе обо всех моих передвижениях по замку докладывают, что ли?

— Боги, что за вздор! — нервно хохотнул Бэстифар. — Просто Ийсара сегодня достаточно громко и восторженно обсуждала тебя с Риа. Знаешь, проходя мимо, я при всем желании не мог этого не услышать. А твоя подвальная марионетка, что, пытается убедить тебя, что я за тобой слежу? С него станется.

— Не надо впутывать сюда Грэга, — качнул головой Мальстен.

— Ну не надо, так не надо, — пожал плечами принц. — Значит, не будем впутывать. Как бы то ни было, мой друг, я не лишился языка и о твоих передвижениях вполне могу расспросить тебя самого. Что, кстати, и собираюсь сделать. Рад, что ты последовал моему совету и перестал блюсти этот никому не нужный обет воздержания.

— Не было у меня никакого обета, — почти обиженно буркнул данталли, отводя глаза.

— Знаю, что не было. Поэтому и нечего было его блюсти, — ухмыльнулся Бэстифар, опираясь на перила балкона. — Так, значит, твой выбор пал на Ийсару. Она — интересная особа, привлекательная. Не совсем в моем вкусе, правда, но все же… и как она?

Мальстен недоуменно посмотрел на принца, округлив глаза.

— Она… эм… в порядке, — растерянно произнес он, не представляя, какой ответ ожидал услышать собеседник. На несколько секунд на балконе воцарилось молчание, нарушаемое лишь отдаленным шумом с улиц Грата, а затем Бэстифар вдруг прыснул со смеху, согнулся и расхохотался в голос. Мальстен неловко перемялся с ноги на ногу и хмуро уставился на друга, дожидаясь, пока тот закончит этот непонятный эмоциональный всплеск.

— Не помню, чтобы так искрометно шутил, — ничего не выражающим голосом сказал данталли, приподняв подбородок.

Бэстифар распрямился, постарался восстановить дыхание, однако еще несколько секунд его охватывали легкие приступы смеха. Наконец, смахнув выступившую в уголке глаза слезу, он шумно выдохнул и ответил:

— Боги, Мальстен! Ты нашел способ пытать аркала — с тобой можно смертельно устать от смеха. Это же надо! Нет, я не могу… — на этот раз он постарался не поддаться порыву и остаться спокойным. — Серьезно, Мальстен, ты меня в могилу сведешь так. Ты, что же, решил, что я о ее состоянии здоровья у тебя спрашиваю?