- Без специальных инструментов мы тут проторчим до второго пришествия, - заключил Файзаль.

- Надо копать вокруг, - сказал Ахмед. – Найдем под песками дверь?

- Могу послать за экскаватором, - предложил Демитри. Они с Андреасом перекинулись людьми и уже успели облачиться в одежду, которая лежала в джипе. При упоминании экскаватора Ребекка вздрогнула, однако язык за зубами удержала.

- Тяжелое оборудование сможет пройти по здешним дорогам? - спросил Андреас.

- Честно говоря, не знаю.

Ахмед всмотрелся в запад и вздохнул.

- Похоже на старте следующая песчаная буря. Взаправдашняя.

Нико взобрался на блестевшую в лучах солнца каменную плиту, сердце екнуло.

Это и есть его испытание? На что он готов для спасения Патрисии? Подставить под удар своих друзей и незнакомцев, которые пытаются ему помочь? Попытавшись добраться до любимой, подвергнуть опасности и ее?

- Вам нужно уходить, – сказал он резко.

Андреас зарычал, глаза опасно вспыхнули, но тут вмешался Демитри.

- Зачем?

- Затем, что я должен быть один.

- Нет, - заявила Ребекка. - Я видела стену. Тебе должны помогать тигр и снежный барс.

- Так и было. Вы посодействовали в победе над дионами и устоять против Геры, но большéму риску подвергать вас я не намерен. Прошу, уходите.

- Что произойдет, если ты проиграешь? - спросил Андреас. В глазах читалась тревога.

- Гера уничтожит меня.

- Ну ни хрена себе, - выдавил Андреас.

Нико взирал на него, человека, который все эти годы сражался с ним плечом к плечу, ни разу не предал, его верный друг.

- Я буду здесь, пока не изыщу способ ее спасти, - проговорил Нико. – С места не сдвинусь. И если это значит, что мне суждено оставаться тут, прикованным цепями, – пусть будет так.

- Она в жизни не освободит тебя, - втолковывал Андреас. – Ведь в этом суть, верно? Гера заставит тебя века потратить на поиски, и невозвратимо поработит.

- Больше я не парюсь по этому поводу. – Нико положил руку Андреасу на плечо и сжал. – Хочу лишь удостовериться, что с Патрисией все в порядке. Гера может загадать любое свое чертовое желание: сохранить мою кабалу, убить. Меня это не волнует. Я лишь желаю, чтобы с Патрисией ничего не произошло.

Андреас открыл было рот, но, увидев что-то в глазах Нико, захлопнул.

Мужчина положил руку на плечо друга и с силой стиснул в крепких объятиях.

- Заберите отсюда Ребекку, - велел Нико. – Уходите.

Андреас кивнул. Он отвернулся, но недостаточно быстро, чтобы скрыть влагу в глазах. Перевертыш подошел к Ребекке и повел к пескам.

- Кричи, если мы понадобимся, - напутствовал Демитри. Потом подарил Нико те же дружеские объятия.

- Не буду.

Демитри только кивнул и последовал за остальными, однако Нико знал, что они еще долго будут оставаться неподалеку и ждать, и лишь после этого выкинут белый флаг и отправятся по домам.

Ахмеда с Файзалем убедить было куда проще. Если в легенде говорится, что крылатый человек должен самолично спасти свою леди, то он это делает. А на подробности вы не заморачиваетесь.

Снабдив его водой и пожелав удачи, братья запрыгнули в джип и рванули к дюнам.

Как только они исчезли с горизонта, Нико склонил колени на каменной плите. Он взметнул крыльями, разгоняя воздух, вдоль лица и полуобнаженного тела потекла струйка пота. Мужчина скрестил запястья перед собой, точно предлагал связать себя.

- Твоя взяла, Гера, - проговорил он развязным тоном. – Я здесь. Я нашел ее. Делай, к черту, со мной все, что хочешь. Только позволь ей, целой и невредимой, уйти домой.

Мгновение ничего не происходило. Нико лишь почувствовал, как волос коснулся легкий ветерок, послышался шум песка, осыпающегося с дюны - угроза шторма миновала.

Он подождал, зная, что Гера может заставить простоять его на коленях много лет, однако сильно подозревал: дамочка не отличается терпением в подобных делах.

От песка вверх потянулся столб света, и перед ним, излучая пламень, предстала Гера. Одеяния и темные волосы богини даже не колыхались.

- Ты хочешь сказать именно это, полубожочек? – вопросила она. – Ты пожертвуешь собой во имя спасения женщины?

- Да.

Нико отказывался встречаться с ней глазами, отказывался пресмыкаться и умолять, как она того желала. Единственное, что беспокоило его – безопасность Патрисии, а остальное пусть катится в тартарары.

- Твоя жизнь взамен ее? – уточнила Гера.

- В случае необходимости.

Богиня уперла руки на полные бедра.

- Ну, последнего не гарантирую. Твой отец недвусмысленно дал понять, что я не вправе убить плод его чресел, ведь он следовал правилам и не совал нос в мою месть.

Насколько Нико было известно, Дионис всегда был безалаберным отцом, и придавал значение лишь процессу его порождения. Нико гадал, как бы все сложилось, прояви отец заботу, или если бы он сам оказался понастойчивей.

- Тогда делай все, что угодно, - произнес Нико. – Только позволь Патрисии мирно уйти домой.

Гера, склонив голову набок, созерцала его темными пытливыми глазами.

- Ты правда считаешь, что пойдешь на все ради ее спасения, не так ли?

- Именно, - спокойно изрек Нико. - Я люблю ее.

- Никогошеньки ты не любишь. Это игра. Я заставляю испытывать тебя те чувства. Я.

- Не важно.

Гера выпрямилась, лицо ее смягчила улыбка.

- Он думает, что в конце концов чему-то научился. – Окруженная жаром, она склонилась над Нико. - Что, если я позволю ей уйти, но тебя она не вспомнит? Что, если она равнодушна к тебе и больше не любит? Ты все еще хочешь, чтобы я ее освободила?

В тот момент Нико понял, что потерял любимую навсегда. Гера ввек не позволит ему обладать Патрисией. Все суесловие богиня затеяла, чтобы развлечься и в очередной раз напомнить Бесу, что она во много могущественней его.

- Да, - проговорил Нико, горло сжало. – Не суть важно, что обо мне думает Патрисия.

- Хм. - Гера еще какое-то время не сводила с него взора, внезапно в ее глазах засветилось торжество. – Просто превосходно. Она выходит на свободу.

Богиня ткнула перстом на угол плиты, и он приподнялся, обнажая темный лаз. Когда Нико нырнул к нему, Геры и след простыл.

Стены, окружающие Патрисию, задрожали. Музыка прервалась, словно кто-то нажал на «стоп», плясун исчез.

Девушка задохнулась и сжала кушетку, на которой возлежала, с ужасом глядя в потолок. Получается, что все взорвется, как тогда в некрополе? Потом обрушится и погребет под собой ее?

Молчаливый танцор хоть и был бестолковым занудой, но худо ли бедно, а компании. А теперь умирать ей в гордом одиночестве.

Кушетка исчезла, и Патрисия грохнулась на пол. Свернувшись клубочком, она накрыла голову руками.

Красивые плитки тоже исчезли, как и ванна со столом, заставленным всевозможной снедью и напитками. Свечи растворились, оставляя ее в непроглядной тьме.

Сердце Патрисии выскакивало из груди. Почему все убрали? Она что, недостаточно пылко благодарила? Или надо было бить челом святой Гере и пресмыкаться?

- Ты сука бессердечная! – прокричала девушка. Не самый лучший способ задобрить богиню, но зато Патрисия почувствовала себя лучше.

Она услышала, как сдвинулись, трясь камнем о камень, стены. Строение мучительно долго покачивалось и гудело, а потом так же внезапно все затихло.

Патрисия вскочила на ноги. Ощупав тело руками на предмет повреждений, она пересекла свою темницу. И чуть не закричала, когда тут же коснулась стены, поняв, что вновь загнана в свою шесть-на-шесть клетку-ловушку.

По щекам покатились слезинки. Может, ей пригрезилось наяву еда и вода, ванна и постель. Возможно, все это не было реально, однако разум воспроизвел все в деталях, не давая ей тем самым лишиться рассудка.

И еще на ней шелковые одеяния, а собственные вещи девались невесть куда.

- Черт побери. - Патрисия уронила голову на руки и сорвалась. Задыхаясь от рыданий, она голосила так, как никогда в жизни. Ее замуровали, а жизнь висит на волоске.