Между тем частная промышленность почти не занимается сама изготовлением средств производства. Она покупает необходимые ей материалы в готовом виде у госорганов (металл и т. д.) или у крестьян и т. п. (сырье для пищевой, кожевенной и др. отраслей). Она знает, конечно, как и государственная промышленность, несколько звеньев в продвижении уже готовых изделий от фабрики к потребителю. И то, благодаря характеру её производства, этот путь оказывается у неё сплошь и рядом имеющим меньше звеньев, чем у государственной фабрики. Государственная фабрика сдаёт изделие тресту, тот продаёт синдикату, тот продаёт Центросоюзу, тот продаёт областному союзу, тот продаёт окружному (или губернскому), тот продаёт районному — и тот продаёт первичному кооперативу. И уж первичный кооператив продаёт потребителю. Скорость оборота и меньшее количество звеньев по продаже чувствуются в частной торговле, как показало в частности обследование Наркомторга (опубликованное в сборнике под ред. т. Залкинда), весьма заметно.

Таким образом, налоговая статистика Наркомфина не может дать представления, какая часть товаров проходит через частную торговлю, ибо в ней сложены не сравнимые слагаемые. Хлопок засчитан по нескольку раз, ибо при нашей организации госорганы должны его несколько раз продать друг другу, чтобы доставить на фабрику. И притом ещё один трест продаёт иногда другому пряжу, и уж только другой трест начинает делать и продавать ткань. А частная фабрика прямо начинает с покупки пряжи и продажи выделанной ткани. Таким образом, налоговая статистика Наркомфина по самому своему свойству должна преувеличивать и преувеличивает долю, приходящуюся на долю государства и кооперации. Ибо она считает не товары, а обороты. И если, например, налоговая статистика показывает (по «Контрольным цифрам» Госплана), что в 1925/26 г. в оптовой торговле на долю частной торговли приходится 9,4%, то это отнюдь не значит, что через частный опт прошло только 9,4% товаров. Это значит лишь то, что если в государственной части хлопок, металл и т. д. считать по нескольку раз, пока они доберутся до фабрики, — чего по самому её свойству никоим образом не может быть в частной доле‚ — то доля частной торговли в сумме оптовых оборотов будет 9,4%. Очевидно, нам очень легко было бы, если б зачем-нибудь понадобилось, свести эту долю статистически к 2% или к 1%. Стоит только приказать всем синдикатам и трестам ещё раз продать взаимно через биржу друг другу хлопок, металл, руду и т. д. Но очевидно, что заниматься такими статистическими фокусами для вящщего посрамления частного капитала нам не к чему. Потому мы должны обратиться к другому методу — к выяснению того, какая часть товаров проходит через частную торговлю и какая часть товаров попадает по окончательному назначению без посреднического участия частных торговцев.

Для того, чтобы определить проходящую через частную торговлю часть промышленной продукции страны, надо рассмотреть отдельно оптовую и отдельно розничную торговлю, ибо целый ряд изделий (например непосредственно продаваемая кустарями часть кустарной продукции) продаётся потребителю, не проходя капиталистическую оптовую и полуоптовую торговлю.

Через капиталистическую оптовую и полуоптовую торговлю проходят следующие части промышленной продукции страны:

1) продукция капиталистической промышленности, в том числе домашней системы её;

2) часть продукции трудовой кустарной промышленности, скупаемая капиталистическими скупщиками;

3) часть продукции государственной промышленности, легально продаваемая частному опту и полуопту;

4) часть нелегально скупаемой частными торговцами государственной продукции (через подставных перекупщиков в государственных и кооперативных розничных лавках).

Продукция капиталистической промышленности (включая лжекооперативы и домашнюю систему) составила в 1925/26 г., как мы видели, около 11,7%. Часть этих изделий капиталисты продают госорганам и кооперативам, так что потребитель получает эти изделия иногда не из частных лавок, но во всяком случае первоначально сбыли их госорганам капиталисты, так что через капиталистическую торговлю они прошли целиком.

О том, какая доля из всей кустарной продукции (в том числе организованной в «домашнюю систему капиталистической промышленности») продаётся через частных скупщиков, имеется довольно много сведений. На 1 апреля 1926 г. по СССР из всех кустарей участвовало в кооперативах, входящих в систему кооперации, только 9%, т. е. 280 тыс. чел. Кроме того, участвовало в «диких» кооперативах, не входивших в эту систему, т. е. почти сплошь в лжекооперативах, ещё 11%. Наконец совсем не входило ни в какие кооперативы 80% всех кустарей (цит. по статье т. Цылько, стр. 75 журнала «На аграрном фронте» за 1927 г.). Но даже и кустари, участвующие в кооперативах, входящих в систему, всё же оказываются подверженными в значительной степени зависимости от частного скупщика. По данным Всероссийского союза промысловых кустарей — Всекопромсоюза, опубликованным в журнале «Плановое хозяйство», № 2, за 1927 г.‚ на стр. 28, кооперативы, входящие в систему кооперации, продают через частника 30% своей продукции. Это — по РСФСР. По Украине же они продают через частника даже 40% своей продукции. Это кооперативы, входящие в систему кооперации. Что же касается кооперативов, не входящих в систему кооперации, то они продают ещё в большей мере, почти сплошь. Роль частника в сбыте промышленных изделий всей сети промысловой кооперации РСФСР оказывается в результате: по деревообделочному промыслу 65%, по кожевенному промыслу 38% и т. д. (Цылько, стр. 75). Наконец что касается кустарей, не входящих ни в какие кооперативы, — а таких кустарей у нас 80%, — то, по всем имеющимся данным, они продают свои изделия в подавляющей части через частного скупщика. Например

и т. д., а в итоге, даже по Всекомпромсоюзу, для кустарной промышленности в целом (включая кооперацию)

Следовательно, в среднем надо считать никак не менее 75%. Но мы знаем уже, что из всей кустарной продукции около 25% организовано в «домашнюю систему капиталистической промышленности». Вычтя это, получим, что из остальной, т. е. из трудовой кустарной продукции всё же никак не менее половины скупается капиталистическими скупщиками (точнее — около двух третей). В разделе о промышленности мы видели, что из всей промышленной продукции СССР на трудовое частное производство приходится около 10%. Следовательно, на скупаемую для перепродажи капиталистическими скупщиками часть трудового частного промышленного производства приходится не менее 6% всей промышленной продукции СССР.

Часть продукции государственной промышленности, легально продаваемая синдикатами, трестами, торгами и т. д. частному оптовику и полуоптовику, сравнительно невелика. Для 1925/26 г., по отчётным данным Наркомторга, т. Дволайцкий определяет её следующим образом:

Вся государственная продукция, как известно, составляла в 1925/26 г. около 80% промышленной продукции СССР, причём около половины государственной продукции шло на широкий рынок (46% по «Контрольным цифрам» Госплана). Значит передававшиеся частникам из этой половины 15% составляют около 6% всей промышленной продукции СССР. Как было уже указано, тресты и синдикаты имели дело приэтом почти всегда не с частным розничником, а с частным оптовиком и изредка — с полуоптовиком.