Перед нами тип своего рода новых мелких помещиков, вырастающих из крупнокрестьянских хозяйств в условиях товарно-рыночных отношений.

Любопытно, что в Самарской губернии обследователи из работников Коммунистической академии, обнаружив весной 1927 г. подобный же слой капиталистических крестьянских хозяйств, установили, что местное население так и называет их «новыми помещиками». Дома «новых помещиков» отличаются от обычных крестьянских по размеру, по величине окон (городского типа), по высоте комнат, по внутреннему убранству (обследователи видели в них пианино, граммофоны и т. д.).

Можно ли назвать иначе как «помещиком» того крестьянина, который в станице Эссентукской один в 1926 г. продал из своего хозяйства на 32 тыс. руб. пшеницы и другого зерна? (Из материалов Терского окркома). Ведь это означает посев более 200 дес. Площадь для посева в таких размерах сосредотачивается в руках одного хозяйства благодаря аренде земли и благодаря отсутствию до сих пор внутриселенного землеустройства в подавляющем большинстве местностей СССР. До сих пор в ряде мест (особенно где не было «земельной тесноты») крупные крестьяне пользуются своими купленными до революции землями, а также землями захваченными ими в период гражданской войны и первых лет советской власти, когда «осваивал» свободную землю (бывшую помещичью и бывшую государственную) тот, у кого были для этого в наличности скот и инвентарь.

Что же касается предпринимательской аренды, то о значительной распространённости её позволяют судить даже весьма неполные данные нашего ЦСУ (по материалам весенних опросов), опубликованные на стр. 74–77 упомянутого «Справочника».

Общие данные за 1924–1926 гг. приведены здесь по всей РСФСР. Их немного.

[— … — в 1924 г. — в 1925 г. — в 1926 г.]

— Хозяйства с посевом на арендованной земле — 3,6% — 5,4% — 7,2%.

— Посев на арендованной земле ко всему посеву РСФСР — 2,4% — 4,1% — 5,3%.

По Украине, Закавказью и Узбекистану сведения только за 1925 г. Здесь арендные отношения развиты ещё более.

[— … — Украина — Закавказье — Узбекистан.]

— Хозяйства с посевом на арендованной земле — 6,9% — 7,7% — 8,2%.

— Посев на арендованной земле ко всему посеву РСФСР — 4,7% — 6,3% — 5,1%.

Действительность к 1927 г. надо считать несомненно внушительнее данных этого неполного учёта 1925 и 1926 гг. Что касается распределения аренды между разными группами дворов, то, не считая нескольких северных губерний, в «Справочнике» ЦСУ есть данные только по Рязанской, Тульской, Орловской и Саратовской губерниям, по Уральской области и республике Немцев Поволжья. В эту «производящую полосу» не входят, таким образом, основные и наиболее характерные земледельческие районы: Украина, Северокавказский край, Сибирь и Казакстан. Не входят также Закавказье и Узбекистан с их более развитыми арендными отношениями. Всё же и для этой «производящей полосы» получаем на весну 1926 г., по ЦСУ, такую картину, разделяя хозяйства по величине посева на двор на три группы:

[— … — посев меньше 6 дес. — посев от 6 дес. до 10 дес. — посев больше 10 дес.]

— Число дворов — 78,3% — 16,5% — 5,2%.

— Арендовали из всей арендованной земли — 24,8% — 26,5% — 48,7%.

— На 1 арендующий двор — 1,5 дес. — 2,9 дес. — 8 дес.

— Сдали из всей сданной земли — 87,2% — 9,4% — 3,4%.

Получается картина, совершенно не поддающаяся никакому перетолкованию. Она ясно показывает, что примерно половина аренды относится к аренде капиталистической, предпринимательской. Такая аренда имеет целью не удовлетворение потребительских нужд хозяйства, а производство для дополнительной продажи на рынок, осуществляемое сверх собственных трудовых сил семьи — наёмными рабочими.

Выше мы видели, что узкому капиталистически-предпринимательскому слою крестьян принадлежит, по суммарным налоговым данным, до 10% всей крестьянской посевной площади СССР. Теперь к этому можно добавить, что, судя по динамике неполного учёта ЦСУ, можно приблизительно считать, что в 1927 г. в том числе на предпринимательскую аренду приходится от 2,5% до 3% и на остальное землепользование этой группы около 7%.

Некоторые показания о росте этой группы можно извлечь из данных «Справочника» ЦСУ о росте наиболее крупных хозяйств — имеющих 4 и более голов рабочего скота, имеющих 4 и более коров, имеющих более 10 дес. посева. Конечно, в какой-либо местности и хозяйство с 4 головами рабочего скота может не быть предпринимательским, но в среднем по РСФСР хозяйство такого типа обычно далеко выходит за пределы рядового. Хозяйств с 4 и более коровами по РСФСР было (стр. 81):

— в 1924 г. — 2,2%.

— в 1925 г. — 2,3%.

— в 1926 г. — 3,0%.

Хозяйств с 4 и более головами рабочего скота в 1924 г. было 2% и в 1926 г. — 2‚1% (стр. 81). Хозяйств с посевом более 10 дес. в 1925 г. было 2,7% и в 1926 г. — уже 3,2% (стр. 78). По данным ежегодных переписей 340 тыс. хозяйств одних и тех же селений, производившихся ЦСУ в 1922–1925 гг. в некоторых районах (стр. 85), число хозяйств, сеющих более 16 дес. на двор, изменилось следующим образом:

[— … — в 1922 г. — в 1925 г.]

— Производящий район РСФСР — 0,1% — 0,4%.

— Северокавказский район РСФСР — 1,0% — 4,6%.

— Сибирь — 0,4% — 0,4%.

— Украина — 0,3% — 1,4%.

3.3. Капиталистическая сдача скота и инвентаря

Второй тип капиталистической организации производства в сельском хозяйстве — это организация производства под видом сдачи в аренду своего инвентаря и рабочего скота. Подробно эта форма описана и анализирована в книжке моей «Советская деревня» и в книжке т. Крицмана — «Классовое расслоение в советской деревне».

На вид здесь бедняк нанимает капиталистического предпринимателя в качестве сдельного рабочего с лошадью. На деле же кулак для извлечения эксплоататорского дохода в свою пользу обрабатывает землю бедняка, юридически не арендуя её. За пользование землёй кулак платит бедняку меньшую часть урожая с обрабатываемой таким образом земли. А юридически считается, что бедняк «нанятому» им «сдельному рабочему» платит «заработную плату» в виде большей части урожая. За вспашку, за привоз урожая с поля в деревню, за вывоз для продажи на пункт и т. д. — за всякую «сдельную» работу безлошадный «платит» кулаку изрядную долю урожая (в Киевском округе, например, за один только вывоз с поля — до одного снопа из каждых четырёх и т. д.). Это — система «пролетарской» маскировки кулаком фактических капиталистических отношений (мнимый «наниматель» является обычно фактическим рабочим своего «сдельного работника»). Система такой маскировки является отчасти пережитком первых лет нэпа (когда не было ещё чёткого разрешения аренды), отчасти проводится кулаком для предохранения себя от лишения избирательных прав или от регистрации договора на аренду земли у бедняка или на наём самого бедняка и т. д. Цель маскировки — лишение бедняка той защиты закона, какую бедняк получил бы при открытом обнаружении действительных капиталистических отношений и при регистрации соответственных договоров.

Эксплоатация путём маскарадной «сдачи в аренду» своего рабочего скота и инвентаря является сейчас одним из наиболее распространённых видов капиталистического предпринимательства в деревне. Точно учесть размеры её при наличных материалах совершенно невозможно. Приближённо можно определить низшие пределы её размеров применительно к распространённости найма так называемых сдельных рабочих.

По весеннему опросу ЦСУ в 1926 г. (стр. 88–89 «Справочника») можно видеть, как резко отличается разделение «сдельных рабочих» по группам нанимателей от разделения по группам нанимателей прочих наёмных рабочих (т. е. сроковых, годовых и подённых). И по потребляющему району РСФСР и по производящему району РСФСР совершенно одинаковая картина — прямая противоположность распределения «сдельных» рабочих и прочих рабочих. Вот, например, по потребляющей полосе таблица, показывающая, какой процент из хозяйств каждой группы нанимает «сдельных рабочих»: