Мальчики и девочки, к которым обратилась учительница, заулыбались. А их звеньевой, Лерчик Пуговкин, упитанный, синеглазый крепыш, сказал:
— Не беспокойтесь, Елена Аркадьевна, не надорвемся! — И снисходительно глянул на ребят с третьего ряда. — Так и быть, подцепим их на буксир.
Какими они ни считались бестолковыми, эти ребята третьего звена, но пережить такое унижение было нелегко. А что в ту минуту сделалось с Профессором! Он так вдруг прикусил губу, что скривился от боли.
— А мы не нуждаемся ни в каком буксире! — неожиданно с вызовом выпалил Борька и, вставая, словно для большей убедительности, хлопнул крышкой парты. — И вообще, Елена Аркадьевна, вы напрасно ругаете нас. Мы такое, между прочим, задумали дело, что если сказать, то вы и не поверите.
— Ну, ты все-таки скажи, — с улыбкой проговорила учительница. — Это любопытно.
Профессор поскреб длинным пальцем в затылке и отрицательно помотал головой.
— Не можем мы, Елена Аркадьевна, сказать… Не можем… В общем, это тайна. Понимаете, наша тайна…
Тут Профессор почувствовал, как звеньевая что есть силы жмет своим башмаком на его ногу. Это могло означать лишь одно: перестань пороть чушь! Но не тут-то было! Борька сам наступил на Валину ногу:
— Ведь правда, Валя, мы пока не можем сказать о нашей тайне?
Валя Галкина покраснела, словно морковка, и опустила в парту глаза.
— Ну что ж, — подождав несколько секунд, с веселым лукавством сказала Елена Аркадьевна, — если у вас, действительно, такая важная тайна, то я не буду настаивать — не говорите… А теперь, — учительница придвинула к себе классный журнал и раскрыла его. — Теперь давайте посмотрим, как у нас обстоят дела с успеваемостью…
Вторая половина воспитательного часа прошла шумно. Однако не двойки неуспевающих волновали на этот раз ребят. Всех интересовало другое — тайна третьего звена. Что они задумали? Какое такое дело?
Разумеется, ребята первого и второго звеньев старались не подавать виду, что их разбирает любопытство. Но это им плохо удавалось. То и дело они о чем-то перешептывались, передавали друг другу записки. А то вдруг украдкой настороженно взглядывали направо, на хранителей тайны.
Но что они могли определить по их лицам, если те и сами ничего не знали! К Профессору уже поступили три записки с просьбой открыть секрет. А крепкий Андрюшкин кулак каждую минуту больно упирался ему в спину. И все же Борька хранил, как говорится, гробовое молчание. Тайна продолжала для всех оставаться тайной.
Елена Аркадьевна, хорошо понимая, что волнует ребят, поскорее закончила воспитательный час и разрешила всем выйти в коридор.
Вокруг Профессора тотчас образовалась толпа.
— Атас! Тут полно шпионов! — предупредил Андрюшка.
Через минуту третье звено, как по команде, в полном составе собралось в конце школьного коридора, у окна. Такого единодушия Валя-вторая в своем звене еще никогда не видела. На что уж Валя Зайцева ничего не признает, кроме своих киноактеров, но и она горела нетерпением узнать тайну.
— Ну, говори! — кое-как отогнав крутившихся поблизости чужаков, потребовали ребята.
— Понимаете… — чуть замялся Профессор и потер пальцами тонкий нос. — Понимаете, эта идея пришла мне в голову вчера. Сильнейшая идея! Вы все попадаете, когда узнаете…
— Да ладно, не тяни! — нетерпеливо перебил черноглазый Димка. — Говори, что за идея?
— Понимаете, — Борька опять взялся за свой нос, — я не все еще продумал. Кое-что пока неясно…
— Ну-у, — протянули братья-близнецы. — А уж расхвастался!
— Тоже мне — принц Гамлет! — подняв носик, фыркнула Валя-первая. — Думает!
— Бессовестный! — накинулась на Борьку звеньевая. — Обманщик! Что теперь скажем Елене Аркадьевне? Все ребята нас засмеют!
— Тише ты! — оглядываясь, прошипел Андрюшка. — Раскудахталась! Пачек захотела? Раз Профессор сказал, значит, придумал что-то. А если обманул, — Андрюшка свирепо выдвинул нижнюю челюсть, — тогда держись, Профессор!
— А что лежит в основе твоей идеи? — наставив на Борьку блестящие стекла очков, будто по учебнику, спросил серьезный Юра.
Борька значительно пожевал губами.
— Пока ничего не стану вам говорить… Понимаете, кое-какие детали мне еще не совсем ясны.
Высокая сероглазая Сабина чуть насмешливо взглянула на Борьку. Димка перехватил ее взгляд и тотчас нахмурился.
— А может, выдумал все? Треплешься?
Борька обвел взглядом стоявших кругом ребят.
— Не верите?.. Ну, хорошо. Завтра — воскресенье. Приходите все ко мне. Тогда узнаете. В одиннадцать часов приходите…
Валя-вторая так про себя решила: если с идеей Профессора ничего и не получится, то все равно будет здорово — собраться всем вместе. Тогда-то уж наверняка что-нибудь сообща придумают. Да, надо непременно собраться у Бориса. Квартира у него большая, удобная. Можно устроить настоящее собрание звена.
Глава 2. Почему не пришел Серега
С того момента, когда настенные часы пробили одиннадцать ударов, прошло минут пятнадцать. А собрались еще не все. Не было Сереги с Димкой и Вали-толстенькой. Насчет Вали и удивляться было нечему. Она и в школу каждый день приходила минут на пять после звонка. Но почему до сих пор нет Сереги и Димки? Ведь обещали обязательно прийти.
Конечно, восемь человек тоже неплохо. Но если б собрались все, было бы совсем хорошо.
— Обождем еще немножко и начнем, — поглядывая в окно, откуда открывался вид на залитую солнцем и по-воскресному оживленную улицу, сказала Валя Галкина.
Действительно, через минуту послышался короткий, торопливый звонок. Наконец-то! Звеньевая, а за ней и Борька поспешили в переднюю. Нет, это были не двое друзей с предпоследней парты. Явилась толстушка Валя.
Красная, запыхавшаяся, словно всю дорогу бежала, Валя по обыкновению виноватым голосом пропищала:
— Я чуточку опоздала, да? Наверно, все собрались?
— Да где там! — выполняя обязанности гостеприимного хозяина, пошутил Борька. — Ты сегодня почти чемпионка. Двух марафонцев опередила. — И, помогая смущенной девочке снять пальто, добавил: — Прошу в зал заседания ООН.
Толстенькая Валя, одернув коротенькое платьице, уже и в комнату прошла, где собрались ребята, и отдышалась, и, осмелев, взяла из вазы яблоко и успела съесть его, а Серега и Димка все не приходили.
Будь это в школе — у ребят давно бы лопнуло терпение. А тут, в просторной комнате с красивым полированным столом, на котором возвышалась ваза, еще полная румяных яблок, со шкафом, пестрым от множества книжных корешков, и удобными креслами ожидание было ничуть не в тягость. Мальчишки сгрудились возле «Спидолы». Замечательный транзистор! Только коротких волн пять диапазонов! Вытянув блестящую стрелку антенны, они с увлечением крутили ручку настройки. Серьезная и молчаливая Сабина, одетая в школьную форму с белым воротничком и простые чулки, сидела на тахте — углубилась в толстый том «Английской живописи XVIII века». А Валя Зайцева вырядилась, как на бал. Остроносые туфельки, голубая кофточка, на тонкой руке — часики. Нога закинута на ногу. Чуть передвинув кресло, чтобы видеть себя в зеркале, она с деланно равнодушным видом листала знакомые номера «Советского экрана». Валя-толстенькая доедала второе яблоко и с любопытством рассматривала круглыми глазами и саму комнату и вещи в ней — словно собиралась жить здесь.
Всем было интересно у Борьки, и, похоже, они даже забыли, зачем пришли сюда. Лишь звеньевая помнила. Она нетерпеливо поглядывала то на часы, то в окно.
Сам хозяин комнаты все это время задумчиво похаживал от окна к двери и обратно, а то вдруг доставал из кармана записную книжку и, хмуря высокий лоб, смотрел в нее.
— Может быть, начнем? — спросила его Валя-вторая. — Ждать больше нечего. Видно, не придут.
— Что ж, пожалуйста, — важно ответил Борька. — Я готов изложить свою идею.
— Ребята, внимание! — хлопнула в ладоши звеньевая. — Начинаем… Андрей, выключи приемник.