Сжимая пухлые пальчики в кулачки, Егор сидел и ждал, когда мама проснется. Ведь, он хорошо себя вел, слушался и бабушку, и отца, и мама говорила, что если ведешь себя правильно, то получаешь за это награду. И мальчик очень хотел, чтобы мама к нему вернулась. Ей надо лишь проснуться…

Егор просидел до утра. Но мама по-прежнему спала. Смерть не знает милосердия. На то она и смерть.

Тихо приоткрылась дверь, и на пороге замер мужчина, одетый в джинсы и серый свитер с высоким горлом. Он стоял, небрежно засунув руки в карманы. Его темные глаза обвели внимательным взглядом комнатку. Тонкие губы дрогнули в подобие улыбки.

- Будь  я на твоем месте, тоже решил бы остаться в одиночестве,- прошел и сел на кровать. Егор молча кивнул.  Вглядевшись в красивое лицо, ребенок понял, что гость ему незнаком. Как собственно, и половина присутствующих.

- Егор,- мужчина чуть склонил голову набок, оглядывая ребенка.- Это имя тебе подходит.

- Его выбрала для меня мама.

- Мама… Наверное, мне стоит сказать, что я сожалею о твоей потере.

- Наверное,- согласился Егор.- Папа сказал, что мама попала в Рай. И она там счастлива.

- В Рай? – усмехнулся гость.- Я бы не был столь в этом уверен.

- Если не в Рай, то куда еще? – насупился мальчик.- Моя мама хорошая. Она не может попасть в Ад.

- Ну, - он качнул ногой,- кроме Рая и Ада есть масса занимательных местечек,- заметил.- Да и  я слышал, что у людей есть поговорка. Благими намерениями выстелена дорога в Ад.

- Моя мама хорошая! – упрямо повторил Егор, стиснув маленькие пальчики в кулачки. Издевательская улыбка вновь заиграла на губах мужчины.

- Я и не спорю. Такие в Ад попадают редко, но если попадают… Хм, там становится не так скучно.

- Моя мама попала в Рай.

- Черт,- гость в притворном раздражении вскинул руки.- А ты упрямством в Веронику пошел. Это даже забавно. Надеюсь, что ты не такой же святой мученик, как твоя мамаша… Хм,- бросил взгляд на наручные часы,- мне пора идти,- поднялся, развернулся к выходу.- И да,- обернулся на пороге,- Вероника просила передать тебе это,- и вынув из кармана серебряную цепочку с крестиком, поморщился.- Никогда не любил эту штуку,- бросил на светлое покрывало.- До встречи, Егор,- и ушел.

Егор же еще несколько секунд сидел, не шевелясь, а потом оставил свое место. Взяв крестик в руки, мальчик вздрогнул. Тот был ледяным.

*****************

- Сегодня должны состояться твои похороны,- Вероника недавно проснулась. Одетая лишь в тонкую ночную сорочку, босая, она сидела за туалетным столиком из розового дерева, отражаясь в обрамленном в деревянную раму зеркале. Широкой щеткой рассчесывала темные волосы.

В жизни девушка их стригла коротко, здесь же блестящие волнистые локоны опускались до лопаток.

Хозяин Пустого Мира появился как всегда тихо и бесшумно. В принципе, приглашение ему никогда не требовалось.

Князь остановился за её спиной, положил широкие ладони на голые плечи. Вероника вздрогнула от холода его прикосновения.

- Я знаю,- ответила она.

- И тебе наверное очень хочется поучаствовать? Даже не смотря на то, что похороны не самое веселое мероприятие. А уж собственные тем более,- забрал у нее щетку и принялся расчесывать её влажные волосы.

Вероника кивнула.

- Пожалуйста. Я хочу попрощаться с семьей…

- С семьей или со своим телом? – со знакомыми издевательскими нотками полюбопытствовал Люцифер.- И с тем, и с другим ты давно попрощалась.

- Пожалуйста… - тихо повторила, наблюдая в зеркальном отражении, как Люцифер расстегивает цепочку с крестиком.

Ту самую, что когда-то подарил ей Николай. Ту самую, что оставил ей Хозяин Пустого Мира… Оставил единственную дорогую вещь, чтобы потом забрать ее. Часто Вероника засыпала, сжимая крестик в руке. Она не молилась. Никакие молитвы и никакой бог, кроме господствующего в Пустом мире, не могли ей помочь. Эта крохотная и на первый взгляд обычная вещица придавала сил, когда она, измученная возвращалась из мира людей.

Люцифер делал всё, чтобы за те крохотные визиты к родным, она платила, как можно больше. И порой Веронике казалось, что он специально “отпускает” ее, подталкивает прочь, лишь для того, чтобы потом изо всей силы выдернуть обратно.

Вот, крестик исчез в кармане пиджака.

- Неужели  ты действительно думаешь, что эти скулящие “пожалуйста” заставят меня передумать?

- Нет,- раздалось в ответ глухое.

- Умный мышонок,- улыбнулся Люцифер и оставил ее одну. Осталось совсем немного до начала.

Эта незатейливая игра ему пришлась по душе. Ослабить поводок ближе к ночи, когда её тоскующая душа так рвется к родным. Лично открыть для нее “дверь”, слегка подтолкнув к порогу… И глупая поддавалась искушению – возвращалась в мир людей. Никто не мог уйти без разрешения Люцифера. Ей он давал такой шанс. Давал, чтобы потом резко натянуть невидимый поводок, сдавливая горло. Тысяча игл впивались в ее бесплотное тело, тысячи пальцев впивались в безмозглую преданную душонку, забирая ее обратно в Пустой мир.

Ему нравилось смотреть, как она мучается. Как стонет, приходя в себя на полу столь “любимой” спальни. Как стискивает пальцы от боли, как упрямо пытается подняться и как падает, как наливаются кровью ее светлые, словно небо глаза… Но больше, чем её странное упрямство, Люциферу нравилось поражение. Когда она обессиленная не могла и пальцем пошевелить… Лишь безвучно двигала губами, перед тем как провалиться в черный омут беспамятства.

Он ведь предупредил её, что за все, даже за секунды придется платить. И она платила… Против воли, но платила. И Люцифер всё пытался понять, зачем.

И вот, сейчас всё повторялось сначала. Она отчаянно хотела домой, уже ставшим для нее бывшим, и Князь позволил ей освободиться. Чуть ослабил поводок, предвкушая…

Вероника начала исчезать. Ее яркие доселе эмоции померкли. И когда она почти перешагнула порог Пустого Мира, Князь настиг ее. В серости, наполняющей пустое пространство мира, он схватил ее за руку.

Вероника коротко вскрикнула, ощущая, как холодные сильные пальцы сомкнулись на ее запястье.

- Куда бежишь, мышонок? – ехидно поинтересовался, развернув к себе.

- Не надо … Пожалуйста… - и в ее больших глаза отразился страх. Тот самый отчаянный страх загнанной в угол жертвы.

- Тише, мышонок… - прижал палец в ее губам, заправил прядь волос за ухо.- Тише…

- Не надо… Умоляю… - тихо повторила, пытаясь справиться с крупной дрожью.

Князь как-то странно усмехнулся и сильнее стиснул пальцы. Начинался его любимый момент. С громким, даже оглушающим в гнетущей тишине, треском ломались кости. Вероника закричала от ослепляющей, будто вспышка, боли. И ее крик разнесся в пустоте, поглощаясь и тотчас затихая.