Я провел рукой по воздуху, пальцами вырисовывая огненные символы.

— Чаша его могущества уже была переполнена. Именно поэтому он не смог ее больше сдерживать. Это все равно, что пытаться удержать руками ветер — совершенно невозможно. Прародитель не мог бороться с этим, но породил Аргетовых монстров, что теперь обречены на вечную жизнь, без малейшей надежды на смерть. Он сразил их в первый раз, но не смог уничтожить полностью. Он разрушил лишь оболочки, но души Аргетовых монстров продолжали существовать, навеки привязанные к Звездному лесу. Именно поэтому раз за разом он порождал их. Они желали найти Прародителя. Желали обрести покой, но лишь он один мог дать им его. Ни я, ни Экраон, на боги не способны уничтожить этих созданий. Лишь Прародитель.

Я встал с трона.

— Я понимаю, что они такое. Я понимаю, насколько они опасны. И я собираюсь использовать их. Я обещал своей госпоже покой, и для этого мне нужен Прародитель. Я обещал уничтожить Смерть, прекратив причиняемые ей страдания. Но бессмертие лишь один способ осуществить ее желание.

— А второй?

Я улыбнулся:

— Как можно даровать Смерти покой? Почему она существует, продолжая испытывать боль физическую и эмоциональную? Смерть есть, пока есть кому умирать. Люди, животные, насекомые — все подвержены смерти. Все умрут и когда-то окажутся в мире мертвых. Но что, если никого не будет? Что, если жизнь как таковая исчезнет? Что, если я уничтожу все, оставив на месте городов могильники, осушу бездонные озера, а леса превращу в выжженные пустыри? Что будет, если я уничтожу жизнь? Пропадет ли Смерть? Умет ли госпожа? Без сомнений.

Я взглянул на Высшего, в глазах которого уже зарождалось подозрение:

— И знаешь что? Разрушать намного легче, чем созидать. А выбор между этими двумя способами нужно сделать как можно скорее.

— Ты безумен!

Сущность Высшего бросилась на меня, в прыжке превращаясь в рослого, широкоплечего воина.

Фигура за моей спиной шагнула вперед, сбрасывая с себя плащ и одновременно отбрасывая Высшего назад. Одного вида противника оказалось достаточно для того, чтобы сущность бога остановилась.

Он по-прежнему был закован в доспехи, за спиной развевался плащ из теней, а руки его сжимали посох. Седая бородка исчезла, кожа лица покрылась ожогами, а раны, оставленные Экраоном, упорно не заживали. Из глаз бывшего священника выливалось пламя, а его рот напоминал растопленную печь.

Сиптуаг был мертв, его душа оказалась практически уничтожена, но Экраон смог собрать ее воедино. Цидариас привязал душу к телу, Таррес сковал его, а я вдохнул в него жизнь. Теперь он был всего лишь одним из мертвецов нашей армии. Но мертвецом могущественным.

Сиптуаг ударил посохом, отшвырнув Высшего. Естественно, он не был силен настолько, чтобы поразить бога, но сейчас мы боролись не с самим Высшим, а лишь его жалкой частицей. Бог ударился о стену, пробив ее насквозь, а Сиптуаг пошел за ним.

— Стой!

Мертвец замер, а я прошел мимо него. Высший уже отправился от шока и был готов встретить нас своей силой.

— Ничтожество! Ты осквернил нашу веру, извратил нашего священника! Неужели ты думаешь, что можешь противостоять богам?

Я улыбнулся:

— Теперь я понимаю, откуда в Сиптуаге столько ярости и ненависти. Вы мало чем отличаетесь друг от друга. Бог и его слуга. Интересно, а каков из себя Низший?

— Тебе этого никогда не узнать, некромант. Ты не доживешь до этого момента, ведь тебя погубит самоуверенность.

— Разве?

Мои пальцы окутало пламя, Хелион и Сиптуаг стояли за моей спиной, ожидая любого приказа.

— Я — некромант, жрец смерти, король мертвых, император неживых! Я видел саму Смерть, видел богов, видел ужасы, созданные одним лишь страхом. Я познал отчаяние и боль такой силы, что свели бы с ума любого. Я видел смерть всего живого и жизнь всего умершего! И я объявляю войну этому миру! Проваливай отсюда. Беги, прячься, но ты не сможешь скрыться от неизбежного. Армия мертвых готова и ждет своего часа. И даже боги не смогут помешать ей исполнить свое предназначение! Насылай на нас проклятия, обрушивай волны силы, заставь небо пылать, а землю — мерзнуть; посылай армии фанатиков, найди нового первосвященника — делай что хочешь! Но тебе не остановить нас. Эра некромантов наступила, и именно вы повинны в этом!

Высший глядел на меня со смесью понимания и ужаса. Теперь он осознал свою ошибку. Принимая меня за очередного рядового некроманта, Высший совсем забыл о том, где мне удалось побывать, и кто дал мне силу. А самое главное — он понял, что своей провалившейся попыткой уничтожить некромантов, он лишь приблизил нас к возвышению.

Высший бросил на меня последний убийственный взгляд, а затем исчез. Я вышел на балкон, за мной тянулись языки пламени, а плащ развевался на ветру. На балконе стоял небольшой табурет, на котором покоились две книги. Два бесценных труда, что позволят нам достичь своей цели. Первая — дневник Прародителя, вторая — его магические формулы, заклинания и другие магические изыскания, о которых никто раньше и не слышал. Их принес мне Экраон, обнаружив столь бесценные реликвии в разрушенном лагере нападавших. Палатка, в которой они лежали, сгорела, а вот книги остались нетронутыми. Пламя пощадило их, и я сомневаюсь, что в мире есть хоть что-то, что сможет навредить им.

— Я изменю этот мир, чего бы мне это ни стоило, — мои пальцы погладили жесткий корешок дневника. — Уничтожить его? Спасти? Судьба всего сущего зависит сейчас от одного лишь случая.

Я поднял книгу на уровень глаз, наслаждаясь игрой света на золотистых буквах.

— Ты дал нам шанс перестроить мир, и я использую его. Клянусь тебе, Прародитель. Клянусь.

.