И в ту же самую новые враги ворвались во двор с другой стороны. Некроманты были так заняты отстаиванием стен, что совсем забыли еще о двух проходах, что имелись у дворцовых стен. И внутрь ворвалась конница.

Ивирион наблюдал за тем, как и без того хрупкая оборона дворца разваливается. Его огонь уже истребил десятки людей, но даже его сил не хватало для сдерживания абсолютно всех угроз. Пиррион уже послал созданных им мертвецов на прикрытие вторых ворот — тамошние мертвые уже давно бросились вниз на спины всадников и теперь изломанными кучами лежали в грязи.

— Я не позволю вам погубить нас.

Ивирион прикрыл глаза и отыскал своих собратьев.

Битва за стены проиграна. Нам не сдержать их здесь. Уходите во дворец. Уведите людей. Защитите их! Во дворце еще есть множество мертвецов. Используйте их, уничтожайте всех, до кого только сможете добраться.

А ты?

Я останусь, Экраон, и устрою этим фанатикам бойню, которой они столь желают.

Ивирион бросил взгляд на воина с золотой полосой, что прорывался со двора на стену, и усмехнулся.

Я заставлю их страдать, друг мой. Я заставлю их страдать.

Пламя окутало фигуру некроманта, взвившись в воздух десятком огненных змей. Ивирион шагнул вперед и ударил. Его пламя обрушилось на священника, который, стиснув зубы, упорно шел вперед.

— Во славу двух богов!

— Во имя Смерти!

Люди отступали так быстро, как только могли. Десятки женщин и детей каждую минуту пробегали через центральный дверной проем. Их пустили первыми, пока взрослые мужчины под предводительством некромантов удерживали врагов на расстоянии.

Экраон и Цидариас оставались во дворе до тех пор, пока не пропала последняя надежда на спасение всех людей. Снаружи еще находилось больше тридцати слуг, вызвавшихся задержать нападавших, но они оказались слишком далеко, а пробиться к ним не представлялось возможным. Такие недосягаемые. Такие храбрые.

Таррес и материализаторы уже давно вернулись во дворец, из окон которого теперь их управляли уцелевшими мертвецами. Их личные запасы свитков и костей уже давно закончились, но во дворце было много оборудованных специально для них тайников.

Ивирион все еще стоял на стене, но когда его видели в последний раз, он выступал против золотого священника.

Экраон призвал троих ледяных гигантов, окруженных десятком призраков, и отправил их в атаку на подступающих солдат.

— Цидариас, закрывай двери!

Старый некромант ввалился в собственный же дворец, оставляя за собой грязный след от испачканной одежды. Слыша, как за его спиной захлопнулись створки, Экраон тревожно огляделся.

— Сколько выживших?

— Две, может быть три сотни.

Так мало. Так мало живых, стоящих посреди поля мертвых! Их остались сотни, а врагов тысячи! Они убивали нападавших десятками, сотнями, а те все равно продолжали прибывать, каждую секунду владея численным преимуществом.

— Нужно уходить отсюда. Выводите мертвецов, — крикнул Экраон своим помощникам. — Поставьте здесь десятерых — пусть держат двери. Остальных распределите по коридорам. Все слуги и крестьяне отправляются на верхние этажи! Мы с Цидариасом примем удар на себя и будем отступать вглубь. Надеюсь, что вскоре нам помогут Таррес с Ивирионом. Пусть материализаторы продолжают направлять мертвецов снаружи.

Люди заспешили на лестницы; Цидариас подошел к Экраону.

— Думаешь, Ивирион сможет одолеть его? Еще ни один из нас не видел, на что способны золотые.

— Он убил больше серебряных, чем кто-либо другой, а затем одним усилием остановил их вторую атаку. Он позволил нам уничтожить серебряное духовенство, так что я не думаю, что один единственный золотой сможет его остановить.

— Будем надеяться, — произнес Цидариас, когда на двери обрушился удар.

Сиптуаг ступил во дворец первым. Обломки дверей висели на погнутых петлях, под ногами лежали изломанные кости мертвецов.

— Колдовство пропитало здесь каждый коридор. Каждая стена, пол, потолок — они осквернили и заразили все, до чего только смогли добраться.

Архиерей раздавил сапогом череп, шагая вперед.

— Нам понадобится всего сотня воинов. Оставьте солдат во дворе, найдите мне добровольцев, и мы начнем прокладывать путь. Пусть Тудор закончит снаружи, а затем приводит остальных.

— Вы уверены, что он справится? Этот некромант оказался силен — одолел сразу двоих из серебряного духовенства, — спросил Ловенс.

— Верь в нашего брата. Тудор — диакон, и занимает это место по праву. Он сможет справиться с любым врагом. Найдите нам солдат!

Уже через две минуты отряд под предводительством архиерея шел по просторным коридорам. Людям едва хватало света от факелов, но никто не жаловался. Сиптуаг решительно ступал вперед, посохом сбивая со стен любую вещь, которую считал богомерзкой. Металл противно царапал по камню, заставляя людей передергиваться.

На первом же перекрестке солдаты остановились.

— За мной идут двадцать, — проговорил архиерей, указывая посохом на боковое ответвление. — Золотое духовенство продолжает двигаться вперед. Разделяйте силы, если понадобится, но будьте осторожны.

Сиптуаг не прошел и десяти метров по коридору, когда прямо на него вышли семь отвратительных полуразложившихся мертвецов. С их желтых зубов стекал гной, а в костлявых ладонях были зажаты старые ржавые ножи.

— Во имя двух богов!

Посох ударил в пол, Сиптуаг сделал шаг назад, занимая позицию для броска вперед; воздух вибрировал от излучаемой первосвященником силы.

— Идите сюда, и я дарую вам покой, который вы заслужили.

Цидариас ждал их. Солдаты опустошали коридор за коридором, перекресток за переростком. Волна за волной накатывали мертвые на ряды вооруженных людей, но не могли даже замедлить их продвижения.

Таррес уже давно отступил на верхние этажи, а материализаторы пытались изменить ход битвы на стенах. А Экраон? Цидариас даже отсюда чувствовал силу одлеттиана, что бушевал в собственном дворце. Призываемые духи уже исчислялись десятками, но некромант и не думал останавливаться. Большая часть этих существ отправлялась наружу, чтобы сдерживать нападавших во дворе как можно дольше, но некоторые все же присутствовали во дворце.

И хоть Экраон и сразил больше десятка врагов, он все-таки отступал. Он просто физически не мог сдержать такого противника. Золотое духовенство давило на него. Давило на всех некромантов, постоянно подавляя их силу. Ни один из собратьев Цидариаса не мог себя чувствовать в порядке, находясь поблизости от этих людей.

Теперь он понимал, почему Ивирион до сих пор не пришел им на помощь. Враг был слишком силен!

Двери распахнулись, и в помещение ввалились два мертвеца. Их ободранные до кости полуразложившиеся тела все еще пытались подняться, когда за ними же вошли три золотых священника, за спинами которых уже собрались оставшиеся в живых солдаты.

— Где это мы?

— Очередная лаборатория?

— Осмотреть все!

Священники ступили в комнату решительно, чего нельзя было сказать о солдатах. Они явно не стремились добровольно входить во тьму, которой священники, казалось, совершенно не опасались.

— Быстрее! — скомандовал священник с двумя полосами, бросая на солдат убийственные взгляды.

— Будьте предельно осторожны. Никто не знает, что за грязное колдовство здесь творилось.

— Иерей! Стены! Взгляните на стены!

Священник прикоснулся к холодному камню.

— Что это? Они, — прошептал священник. — На них что-то нарисовано.

— Это кровь! Во имя двух богов! Стены покрыты кровью!

— Не просто кровью.

Люди заозирались в ужасе. Солдаты бросились на выход, а священники подняли свое оружие.

— Это кровь наших слуг. Наших друзей и братьев. Тех, кто верил нам, и не боялся ничего, находясь под нашей защитой. А затем пришли вы и убили их. Убили всех.