Аррексия была на грани бунта. Девятый легион не участвовал в походе, поскольку кто-то должен был следить за порядком в империи в отсутствие его владыки, но Цест сам поднявшийся наверх из самых низов прекрасно понимал, что чувствуют простые парни, которым пообещали красивую сказку, на деле обернувшуюся страшным кошмаром и подлым предательством со стороны своей же родины. В южной степи дела складывались немногим лучше. Потеряв своих братьев и сыновей на войне невыгодной никому кроме аррекса, многие вожди племен втихую объявили его своим кровным врагом, не решаясь правда пока выступать в открытую. Лишь в землях Мечей все было более менее спокойно, но и там тем не менее недовольных хватало. Империя Дракона оказалась на грани распада, а ее владыке будто до того и дела не было. Он наглухо заперся в своих покоях, и приказав никого к себе не пускать, предавался мрачным думам, суть которых была ведома лишь ему одному.

От тяжелых размышлений легата отвлек возникший перед его столиком гвардеец, молчаливо передавший ему послание. Бумага была от Кая Грасса и содержала в себе приглашение на разговор. Девиний вздохнул, нехотя поднимаясь из-за стола. Что ж, первый фаворит императора не тот человек, чьим приглашением можно пренебречь. А, значит, ему стоило поторопиться.

Кай Грасс принял его в собственном роскошном особняке, располагавшимся совсем неподалеку от императорского дворца. В той битве у вод Бессмертия легат драконов сумел уцелеть, хотя и лишился глаза. Верные солдаты вынесли его тогда с поля боя, а целительные способности его вечного организма после смогли справиться с эльфийским ядом. Ныне второй человек в империи был почти здоров, лишь его глаз теперь закрывала глухая черная повязка.

— Как самочувствие, легат? — хмуро поприветствовал Цеста «дракон», чему-то загадочно улыбаясь.

— Благодарю, не жалуюсь. — Скупо усмехнулся легат. — Спросил бы и вас о вашем здоровье, но боюсь, вам за последние месяцы подобные вопросы и так изрядно поднадоели.

— Ты проницателен для своих лет. — Одобрительно кивнул Грасс. — Но самочувствие любого командира складывается не только из его собственного настроя, но и из настроя тех, кем он призван командовать, ты согласен со мной?

— Более чем, легат. — Отчеканил Девиний. Формально они с Грассом были равны в ранжирах, но лишь формально. На самом деле различий меж ними было намного больше нежели у самого Цеста с самым последним рядовым его легиона.

— Я не буду ходить вокруг да около. — Сменил тон бессмертный. — В государстве неспокойно. По империи ходят слухи о том, что аррекс безумен и не способен более править. И эти слухи имеют под собой веские основания. — Грасс в упор уставился на Девиния. Тот не отвел взора. — Поход в тайные земли обернулся катастрофой. Император сделал неверный ход и проиграл. Империи нужен новый лидер. Такой, который сумел бы навести в ней порядок.

— Кого вы имеете в виду, легат? — выдохнул Цест. Подспудно он ожидал чего-то подобного.

— Отгадай загадку, в чьих жилах течет бессмертная кровь богов, и кто при этом является еще и чистокровным аррексийцем?

— Я знаю лишь одного подобного человека.

— В таком случае тебе известен ответ на свой вопрос. Ты со мной?

— Прежде я хочу услышать весь план. Аррекс все еще могуч, а мечи, они словно верные псы будут с ним до конца. Это грозные воины, грозные и многочисленные. Они даже в случае успеха ни за что не примут вас императором.

— На мечей мне плевать. — Усмехнулся Грасс. — После той мясорубки, что устроили нам твари запретных земель им будет не до войн. Впрочем как и нам. Меня волнуют лишь аррексийские земли. Степняки и мечи пусть убираются к чертям. Проживем как-нибудь и без них.

— Но как именно вы планируете совершить покушение?

— Через три дня аррекс собирает всех военачальников Аррексии для тайного совета. Речь скорее всего пойдет о зарождающихся бунтах внутри страны, поэтому на нем не будет ни мечей, ни степняков. С остальными легатами я уже договорился. Все они согласны. Ты последний кому я предлагаю присоединиться ко мне. Так что ты решил?

— Я с вами. — Выдохнул легат. Несмотря на свой высокий пост он был порядочным человеком чуждым подлости и лжи, но ныне не видел иного выхода. — Целостность Аррексии превыше всего.

В зале совета царила мертвая тишина. Никто не смел здесь говорить без разрешения императора, да и в любом другом месте в его присутствии, ибо аррекс и в лучшие годы имел привычку карать своих поданных смертью за малейшее своеволие. Ныне же великий кесарь и вовсе превратился в алчущего крови дикого зверя. Никто без содрогания не мог смотреть в его жуткие багровые зраки. Казалось, они были способны выпить душу того, кто осмелился заглянуть в их бездонные глубины. После возвращения Уголь и впрямь разительно изменился. Как будто бы поход в запретные для смертного места окончательно иссушил его дух, убив все то немногое светлое что еще вопреки всему оставалось в нем допрежь.

— Ну. — Рыкнул кесарь, когда молчание стало совершенно невыносимым. — Излагайте.

— Владыка. — Осторожно начал Кай Грасс. — В империи неспокойно, в провинциях зарождается бунт и…

— Это я знаю и без тебя. — От ледяного тона императора веяло могильным холодом. — Что ты сделал, чтобы предотвратить это.

— Я привел войска в полную боевую готовность, но без приказа владыки…

— …ты не можешь вытереть себе и сопли. — Закончил за него аррекс. — Да будет тебе известно, легат, что войска и так должны пребывать в полной боевой готовности, на случай если они вдруг понадобятся мне… Итак, что мы имеем. Ты ничего не сделал чтобы предотвратить беспорядки в моей империи. Ты имеешь наглость заявлять мне об этом. И ты меня предал, Грасс. Предал несмотря на то, что это я сделал тебя тем, кто ты есть, и даровал тебе твою силу. Как ты объяснишь мне это, щенок.

Лицо Грасса налилось дурной кровью. Аррекс насмешливо глядел на него, не делая никаких попыток встать со своего высокого резного кресла. Он был один в зале вместе с двадцатью вооруженными мужами, каждый из которых жаждал его смерти, но ему было все равно.

— Что вы сидите, убейте его! — не выдержал Грасс, и вскочив со стула, первым бросился на императора.

Удар чугунной ладони кесаря отшвырнул его назад словно котенка. Миг, и Уголь был уже на ногах. Легаты принялись медленно окружать его, настороженно поглядывая на массивные запертые на засов деревянные двери, за которыми стояла стража. Стража снаружи тоже заметно нервничала, перетаптываясь с ноги на ногу, но верная приказу владыки не смела вмешаться. Аррекс лично желал уничтожить всех заговорщиков. Бунтовщики меж тем нервно переглядывались, не решаясь атаковать. Они прекрасно знали всю чудовищную мощь своего повелителя и его несравненное боевое искусство и теперь несмотря на то что, и сами были далеко не новичками в битвах, откровенно трусили. Император первый нанес удар, резко шагнув вперед и наискось рубанув своим двуручником. Один из мятежников рухнул на пол с перерубленной грудиной. С остальных после этого словно спало оцепенение, и они разом атаковали четко как на учениях, стараясь не мешать друг другу. Однако это им не помогло. С тыла аррекса надежно защищала стена, а фланги и центр он держал крепко. Снова выпад, и еще один легат валится на пол. Заговорщики замешкались. Их клинки были слишком коротки по сравнению с мечом кесаря, и они никак не могли разорвать дистанцию.

И тут внезапно один из них, совсем молодой темноволосый парень прыгнул вперед и нанес отчаянный рубящий удар. Аррекс парировал, и воина силой столкновения отшвырнуло далеко назад. Этим воспользовались остальные, всем скопом навалившись на императора словно свора злых псов на матерого медведя. Меч кесаря успел срубить пару голов прежде чем руки заговорщиков вцепились в него, лишая подвижности. Кто-то выхватив кинжал, с остервенением полоснув владыку по открытому лицу и оставив на щеке глубокий порез даже несмотря на ороговевшую кожу последнего. Зная с кем именно им придется сражаться, легаты, весьма состоятельные и знающие толк в оружии люди, взяли на дело лишь первосортные клинки. В ответ аррекс со страшной силой боднул одного из противников в переносицу, отчего несчастный тут же обмяк, бессильно осев на пол, а затем не обращая внимания на то и дело бьющие в сплошной доспех клинки расшвырял нападавших в разные стороны словно детей. Меч вновь оказался в его руке. Прыжок удар — и еще одного врага клинок рассекает надвое. Обратное движение взрезает глотку еще одному. Девиний Цест бросился на кесаря подняв клинок, но чудовищный пинок в живот отбросил его прямо в окно, и тот разбив своим телом цветное мозаичнее стекло рухнул вниз. Стремительное движение и в руке аррекса оказывается массивный дубовый стул которым он разбивает голову неосторожно сунувшемуся к нему полного светловолосого легата пятнадцатого легиона. Бросок, и стул сшибает с ног еще одного. На ногах остается двенадцать противников.