— Ничего, — улыбнулся Кот. — Сослались бы на временное умопомешательство.

— В состоянии аффекта укусил пачку печенья? — рассмеялся Чингачгук. — Расписную такую…

Шмель тоже усмехнулся и добавил к сказанному:

— Если бы так получилось, то я даже не могу себе представить последствий этого поступка.

— А почему милиция, а не полиция? — спросил Терминатор. — По-моему, в странах содружества была везде полиция.

— Кроме Югославии, — возразил Шмель. — В Дубровнике видел единственного на весь город милиционера. При нём имелась служебная машина и на ней было чётко написано, на местном языке, «Милиция». Кстати, про рекламу времён поздней перестройки. Присылает мужик в редакцию известного на всю страну журнала этикетку, с вопросом: «Что это такое?» На ней: «Лимонад «Буратино». На клочке бумаги стоит полубоком Буратино-Геркулес. Рожа злобная, а в мускулистой руке заветный золотой ключик, похожий на отмычку от амбарного замка, весом, эдак так, пуда на два. Вылитый покемон. Вот до чего доводят самостоятельные поиски маркетинговых ходов, срисованных вслепую с запада.

Народ посмеялся и стал собираться в дорогу. Небо посветлело и из красного постепенно стало розовым, пока совсем не приняло более привычные цветовые оттенки. Мастодонт долго сверялся с картой, восстанавливая в памяти наиболее превентивный маршрут, пока не указал рукой направление. Вроде бы у него всё сходилось: и с картой, и с памятью, и с компасом, но, он продолжал хмуриться, в чём-то явно сомневаясь.

— Что-то не так? — спросил подошедший Ворон.

— Ты понимаешь — на нашем пути находится нелегальный рыбзавод, а на нём пришлых не любят. Не приветствуются там посторонние глаза и уши… Придётся сделать крюк…

— Что это за нелегальный рыбзавод? — удивлённо поинтересовался Шмель, чуть не ошалев от услышанного.

— Огромные бассейны, — пояснил Лектор. — На них выращивают ценные породы рыбы: озёрную форель, осетров и некоторые другие виды.

— А почему нелегально? — засомневался Лис.

— Потому что условия такие, — ответил Терминатор. — Когда потребитель узнает, откуда балычок с чёрной икрой, то… Ну, сами понимать должны. А растёт здесь рыба на удивление хорошо.

— Ну ясно, — усмехнулся Бегемот. — Кормление форели с лопаты. Мужика, вместе с ней, чуть на дно не утащило. Хорошо что черенок сломался…

— Примерно так, — улыбнулся Диплодок. — В водоотводном канале живут сомы. Все угрожающих размеров, которых там зовут по именам. Идущие на службу люди подкармливают их батонами…

— А откуда взялись огромные бассейны, — поинтересовался Крот у новых знакомых, — неужели сами копали?

— Это бывшие отстойники, — пояснил за всех Лектор. — И прочие гидротехнические сооружения.

Оставив нелегальных, а от того нервных рыбоводов в стороне от своего маршрута, приятели плюхали практически по неизведанным болотным тропам. От этого пришлось сделать изрядный крюк и все порядком устали. До города было ещё далековато, но и привала в плавнях больше никто не желал. Привкус протухлой воды до сих пор стоял во рту, заставляя постоянно сплёвывать. Кот без конца об этом напоминал, зачастую в самых непристойных выражениях. Барбариска на него гневно косилась, а Шмель вспомнил старую бабушкину поговорку:

— Не хай воду, а не то обдрищешься!

— Ой, судя по запаху, уже начинается, — подхватил дружескую подколку Чингачгук.

Жёлтое солнце окончательно разогнало багровый окрас на небе, когда сталкеры постепенно выходили на сухие места. Отдельные лужицы и оазисы тростника были ещё часты, но уже во всём чувствовалось приближение твёрдой земли, а когда стали встречаться группами корявые деревья, товарищи поняли — их болотные мытарства закончились.

Городские улицы утопали в зелени. Она здесь буйствовала, стараясь занять все доступные места. Росла она и на кирпичных стенах, укореняясь даже на самом маленьком комочке земли, ветром надутого в расщелину. Бесхозный город поглощался растительностью не хуже, чем его брошенные собратья в тропических дождевых лесах. «Не едина ли судьба и тех и этого?» — подумал Шмель, но, вслух свою мысль выражать не стал. «Почему бы и нет», — проскрипела в мозгу вторая извилина. Упёршись в серое здание, автор скорбных мыслей обречённо прочитал название, некогда государственного заведения. «Мля — прачечная,» — простонала третья мозговая извилина. «Этот город над нами издевается!» — возмутилась четвёртая. «Как некультурно!» — мысленно, но хором, прокричали пришельцы, независимо друг от друга. Решительно дёрнув ручку на себя, Ворон, не менее решительно, вошёл в рабочее помещение. Он решил для себя раз и навсегда покончить с неопределённостью, насчёт устройства подобных заведений, так как ни разу в них не был. К слову сказать, приёмные пункты теперь находятся далеко от мест постирушек… Огромные стиральные машины стояли в ряд. В их барабаны можно было запихать всех пришедших сюда сегодняшним днём, вот только электричества не было, чтобы провернуть содержимое. Вестибюль прачечной оказался скучнее — он был пуст. Отделанные кафелем стены навевали скуку, и Вова не менее решительно, чем вошёл, покинул заведение. Удовлетворив своё любопытство, он теперь находился в растерянности, относительно того, куда сейчас направить стопы. Ларисе нетерпелось немедленно бежать в КБО, остальные, относительно дальнейших действий, не имели вообще никакого мнения, а вот новые знакомые советовали не торопиться, а осмотреться вначале. На вопрос Лиса, почему нужно партизанить, Диплодок ответил просто:

— Конкуренция.

— Это в каком смысле? — насторожился Бегемот, не ожидая увидеть в этих местах себе подобных.

— Во всех: и в прямых, и в переносных. Возможно даже пищевое соперничество…

От этих мыслей Моте стало не по себе и он уточнил ситуацию:

— Здесь что — как по «Бродвею» шастают?

— Бывает и так, — лениво ответил за товарища Лектор, а Терминатор добавил. — Туристов полно. Новоявленных сталкеров, пытающихся оставить свой след, не только в истории движения, но и в мировой культуре — пруд пруди. Да и насчёт нашего дела не стоит исключать конкурентов.

— Действительно — пруд пруди, — проворчал Чингачгук. — Форели в рыбхозяйстве тоже что-то есть надо…

В бане, расположенной рядом с прачечной, почти сразу за магазином «Берёзка», было так же скучно.

— Интересно, — высказал мысль вслух Кот, — какой здесь предлагался комплекс услуг?

— У кого чего болит, — усмехнувшись, ответил Ворон, вспомнив старый анекдот. — Плата по таксе. Такса — тысяча рублей.

— Ладно — давай, тащи сюда свою таксу, — подыграл ему Лис.

Крот с Жуком слушали своих товарищей, не зная в каком месте смеяться, а Чингачгук, между тем, подытожил результаты таких походов в «кино»:

— Учти, Вася, это — беспроигрышная лотерея.

— Это в каком смысле?

— Или скандал, или Венера, в виде одноимённого заболевания, или… Тут вариантов может быть много. И вообще, будь осторожен, а то закажешь тайский массаж…

— Ну и? — заинтересовался Кот, понимая, что это разговор ни о чём.

— А вместо стройной таитяночки явится… Короче, пошли мои знакомые в подобный банный комплекс. Заказали простой массаж и через некоторое время в дверях нарисовался массажист таких угрожающих размеров, что у второго приятеля закрались сильные сомнения в целесообразности этих услуг, относительно своего товарища. Они очень быстро вырастали в худшие подозрения, чем он и не замедлил поделиться с банщиком: «А он не порвёт его, как «Краковскую» колбасу?» «Кого?» — с придыханием уточнил банщик сиплым голосом, искоса, и с некоторой долей брезгливости, поглядывая на клиента. «Пациента, естественно! А ты что подумал — старый извращенец?»

Бегемот увидел на полу бани эмалированную, самую обыкновенную стандартную ванну, вытащенную, по всей вероятности, из отдельного номера. Она сильно пожелтела, но была ещё вполне работоспособной, без видимых следов ржавчины.

— Сейчас бы ванну принять, — мечтательно озвучил он свои мысли.

Ворон поперхнулся, представив себе это действо: