Лагерем разместились тут же — у маленькой речки. Снасти были безнадёжно запутаны и оставлены ещё на предыдущем месте рыбалки, поэтому, Шмель даже не помышлял о подобного рода развлечениях. Костёр трещал сухими дровами. Жуку с Кротом, наконец-то, дали возможность совершить свой подвиг, по снабжению лагеря топливом. Остальные молча осваивались на незнакомой территории. Барбариска вызвалась приготовить ужин, памятуя о том, какую бурду сварил Терминатор на прошлой стоянке. Она громыхала котелками и кастрюлями, которые прихватил едва ли не каждый и теперь, едва ли не каждый мечтал от них избавиться. К чему столько? Так что экспедиция рисковала остаться совсем без посуды… От костра к походному ведру тянулись красные языки пламени, а по зелёной лужайке расползался сизый дым. Запахло кухней, но, Ворон никак не мог идентифицировать запах, применив его к какому-либо блюду. У него сложилось впечатление, что пахло всеми кухнями мира сразу. «Ладно, хоть, не дерьмом», — посетила его голову утешительная мысль.

К вечеру вернулись Кот с Чингачгуком, ходившие на разведку под предводительством Терминатора. Всё оказалось банальным настолько, что изначально теряло всякий смысл похода в это место. Военные забаррикадировались в проходе наглухо. Вокруг них, нисколько не смущаясь подобным соседством, бегали великовозрастные дядьки в камуфляжных костюмах, купленных в магазине «Военная форма стран НАТО». Противоборствующая сторона экипировалась в лабазе «Каптёрка». В руках противники тискали страйкбольное оружие и играли в войну, по заранее написанным сценариям. Силиконовые шарики, из этих автоматов, свистели у висков «ролевиков» и терялись среди жёлтого песка стройки, обогащая фабрикантов, работающих на эту индустрию развлечений. Потерянный боезапас надо, время от времени, пополнять. Так же и пружины не вечны… И прочие запчасти… Часто, между игроками, создавались ситуации, когда стычки перерастали в ближние бои и две противоборствующие стороны сталкивались в рукопашной схватке. Игроки в натовской форме чаще ходили с фонарями под глазом, так как противная сторона, видя вражеское обмундирование, забывало про всё на свете и яростно вступало в настоящий бой. Противники терялись, видя нашу форму на сопернике и ничего не могли поделать — воля к битве пропадала. Идейная мотивация не та…

На поляну опустилась темнота, отгоняемая отблесками костра. Разговор не клеился и Мастодонт достал из кармана карту. Это была схема переходов лабиринта штольни, находящейся неподалёку. В отличии от Ларискиного, его полиграфический шедевр отличался свежестью: лист белый, а не коричневый; края не успели обтрепаться, а места сгибов протереться до дыр.

— Что это? — поинтересовался Ворон, под пристальные взгляды остальных участников экспедиции.

— Старая заброшенная штольня, — лениво ответил Фёдор. — По ней, как мне сказали по секрету, можно обойти военный пост.

— А я в неё пролезу? — забеспокоился Бегемот.

— Ты? — усмехнувшись, уточнил Мастодонт и не дожидаясь ответа, уточнил детали. — В неё мамонт просвистит — без задёва! Раньше здесь, как и в севастопольских катакомбах, добывали туф для местного строительства. Судя по размерам выработки, указанных на карте, строительный материал, явно, куда-то увозили, потому что добывали его в таком количестве, в котором не нуждался местный домострой. Возможно, шахту разрабатывали с какими-то другими целями. Кое-кто связывает эти интересы непосредственно с охраняемым, теперь, объектом.

Мастодонт, понизив голос до шёпота, рассказал собеседникам о штольне и мистике, которая присутствует в её лабиринте:

— Таинственного хватает не только в севастопольских катакомбах: и революция, и Гражданская, и Отечественная войны, коснулись этих мест, не только краем — это была самая активная зона проведения военных действий всех трёх кампаний. Многие из диггеров, углубляющихся в лабиринт переходов, встречались с призраками. Верить, подобным сведениям или нет, личное дело каждого, но, как-то неуютно себя чувствуешь, после таких рассказов.

Ночь опустилась на стоянку сталкеров, которыми предстояло стать новоявленными диггерами, хоть первые и не различают разницы между обоими движениями. Если диггеры обследуют, в основном, только пещеры и подземные ходы, совместно с коммуникациями, то сталкеры не брезгуют ничем. По роду своей деятельности, последние суют свои носы во все щели, если это сулит, хоть какую-нибудь выгоду и, как правило, не всегда материальную.

На небе, в полную силу сияла Луна, отражая лучи скрывшегося за горизонтом солнца. Костёр уже догорел и вяло тлел, пуская синий дымок перед тем, как совсем потухнуть. Вставать и подбрасывать дрова в огонь желания ни у кого не возникало и постепенно, сон сморил участников экспедиции.

В эту ночь Чингачгуку снился сон про то, как он променял свои мокасины на огромные, несуразно сплетённые белые лапти, подёрнутые желтизной. Изделие русских мастеров было красиво украшено иглами дикобраза и бисером, которые не свойственны национальной культуре средней полосы России. Те места, на которые не хватило украшений, были заляпаны гуашевой краской. Мастер отдал предпочтение красной и синей. Жёлтую с успехом заменял естественный цвет лыка. Лейб скептически осмотрел приобретение и осознал, что к этой обуви чего-то не хватает, пока не понял, чего именно. Не хватало индейских штанов с бахромой по краям и, как онучи, перевязанных верёвкой. Под полной луной, в лаптях на босу ногу, Чингачгук отплясывал замысловатые индейские танцы…

Утро выдалось туманным и прохладным. Штольня находилась в значительном удалении от стройки, но, торопиться смысла не было, так как в лабиринте всё-равно темно. Мастодонт поднапрягся и сделал предположение, что возможно, в штольне есть освещение, хотя бы в её начальной части. В ней постоянно крутилось много народа: кто отправлял породу дальше — по назначению, кто ремонтировал подъездные пути, ну, и так далее. Откуда изначально поступало электричество, было неизвестно. Терминатор, как и Мастодонт, так же, находился в неведении. Лектор с Диплодоком, тоже не могли внести ясности в данное дело. Ворон сплюнул и сделал важный вывод — разберёмся на месте.

Рявкнув хором, сталкеры синхронно поднялись со своих мест, сгибаясь под тяжестью поклажи. Вытянувшись в длинную стонущую вереницу, толпа потянулась в сторону штольни. Пыльная просёлочная дорога петляла между зелёными прибрежными лугами, сворачивая в перелесок. Прямо перед подъёмом в гору, возникла небольшая заминка. Толпа парнокопытных, в простонародье именуемое стадом и образующее коровье поголовье данного анклава, неспешно пересекало путь сталкеров, позвякивая колокольчиками. Прочие регалии, в виде хомутов, сёдел и упряжи, естественно, отсутствовали, но у Бегемота в голове застрял именно этот факт и возник вопрос: «Почему? В Азии на волах и прочих родственниках коров землю пашут; запрягают в арбу, а в Малороссии — в бричку. Такая тягловая сила пропадает!» Пыль за стадом клубилась, стадо ревело, а Бегемот пристально вглядывался в коровьи морды.

— Мотя — очнись! — раздался голос Ворона. — Чего ты на них вылупился? Они, от твоего всепроникающего взгляда, доиться перестанут.

Жук с Кротом переглянулись, и первый сделал предположение, насчёт несанкционированной ревизии Бегемотом коровьего поголовья:

— Мотя, наверное, себе бурёнку на шашлык подбирает.

— Подругу он себе подбирает! — эмоционально возразил Кот.

Ворон, повинуясь всеобщему порыву, хлопнул Барбариску по заду и получил в ответ затрещину. От громкого шлепка все вздрогнули и, после того, как стадо миновало дорогу, сталкеры скрылись в перелеске.

Вход в штольню, как и следовало ожидать, оказался классическим: почерневшие стропила, проржавевшая дверь, еле держащаяся на несмазанных петлях и темнота внутри. Рельсовый путь протянулся на несколько метров от входа в поле и тоже, новизной глаз не баловал. Внутри рядами стояли вагонетки нашего времени, что говорило о том, что штольню эксплуатировали до самого последнего момента. Причину, по которой её забросили, стоило искать в глубинах лабиринта, а может быть и в самом строительстве. Были и другие предположения, насчёт современных материалов, обрушившихся на строителей с падением железного занавеса, но, с мистической подоплёкой, к которой относили катакомбы, эта версия не вязалась.