Один пропитой малый наклонился к уху Грога и намекнул, чтобы Авантюрист осадил своего друга. Тот тяжело вздохнул и, с мыслями о пропитых извилинах, ответил ретивому собеседнику:

— Если я скажу Дроуту, что ты оскорбил его маму, то твой шлём, напоминающий помойное ведро, будет напоминать шлем — морион, с загнутыми краями и лёгкой помесью кепки — аэродрома.

Закончилось всё вполне предсказуемо. Незапланированные полёты в окно можно было не считать таковыми, учитывая их неизбежность. Драка вышла скучной и поесть, толком, не получилось…

Придя засветло на пирс, друзья увидели Рэндора с обеими спутницами. Они, как всегда, о чём-то горячо спорили. Заметив приближающихся друзей, рыцарь повернулся к ним и, улыбаясь, спросил:

— Ну, чем вам запомнилась центральная улица города?

— Жуликами и обилием недоученных талантов, всех мастей со всех волостей, — усмехнувшись, ответил Борн.

Грог согласился с товарищем:

— Никогда бы не подумал, что из мусора местной свалки можно сделать столько бесполезных сувениров.

Ночью Грогу снился сон про то, как он изготавливает сувениры, восседая на куче хлама, прямо посередине Кентавра. За поделками уже выстроилась длинная очередь и по ней пронёсся волнительный шёпот о том, что мусора на всех может и не хватить. Вслед за этим, раздался взволнованный голос: «Больше двух в одни руки не отпускать!» Руки, лезущие из-под земли, требовали для себя своей доли и постоянно мешали работать…

Глава восьмая

Подводные пловцы

Утром выяснилось, что Рэндору позарез нужно попасть в город «Единорог», стоящий на другом берегу реки, чуть подальше от её устья. Исходя из этого, паруса подняли рано утром, когда солнце, только-только, поднималось из-за горизонта. Свежий ветер наполнил паруса и Люська отвалила от стенки, держа курс на север. Видневшаяся поодаль деревня называлась «Рыбий хвост», что говорило о рыбацком характере поселения и, о чём недвусмысленно намекал герб над деревянными воротами, стоящими при въезде. На гербе был старательно выведен рыбий хвост, сильно смахивающий на русалочий. Расставленные на берегу, для просушки, сети, колыхались на ветру, вместе с членами рыболовецкой артели, которые, после посещения местного трактира, больше не могли сопротивляться натиску ветреной и сумасбродной стихии.

Неподалёку находилась деревня «Во-бла», в которой располагалось производство по переработке рыбной продукции. Цех занимался сушкой и копчением рыбы, а так же варкой консервов. Копчение производилось холодное и горячее, чем желал воспользоваться Пинк, заботясь о пивном животике. Грог охладил его горячий пыл, сказав:

— Да брось ты! Своих что ли мало? Тем более неизвестно качество местных консервозаводчиков. Никому ещё, в консервах, обручальных колец не попадалось?

— При чём тут обручальные кольца? — нахмурившись, спросила Руди, при этом сильно сдвинув брови к переносице.

— Я же тебе сказал — всё дело в неизвестном качестве продукции…

Город быстро вырастал на берегу и шхуна резво приближалась к берегу. Ситуация осложнялась тем, что он был весь в мангровых зарослях, а местный пирс занят аж в четыре позиции. На рейде, где можно бросить якорь, не приближаясь к берегу, ситуация оказалась не лучше. Очереди дожидалось огромное количество грузовых судов. Столько не было даже в Кентавре и это обстоятельство сильно удивило Грога, да и остальных моряков — тоже. План по высадке созрел быстро. Люська бросила якорь, а на берег было решено отправляться на баркасе, пробиваясь сквозь заросли мангров. Дроута, на всякий случай, оставили на шхуне, в качестве охраны. Поведение местного контингента было неизвестно даже Рэндору, а про наличие пиратов в этих водах ходили довольно упорные слухи. Сопровождать рыцаря вызвались Авантюрист с Борном, а Пинк пользовался востребованностью, как неизменный механик. В итоге, в Единорог попали только Грог и Рэндор. Варвара с гномом оставили охранять баркас.

Пробившись сквозь заросли, Авантюрист с рыцарем вышли к окраинам города. Дорогу преграждала довольно широкая река «Хвост Единорога». Через неё был перекинут каменный мост, а на противоположном берегу расположился форпост, с поэтическим названием «У воды», охранявшим южные подступы к городу. Рэндор недолго разговаривал с комендантом небольшой, во всех отношениях, крепости, и после соблюдения некоторых формальностей, в виде беглой проверки документов, путники благополучно проследовали в сторону городских кварталов.

Несмотря на громкое название, в городе жили все, кто угодно: люди, гномы, эльфы, орки, сатиры и кентавры, но, только не единороги. Серые здания соседствовали с белокаменными и, как говорится, контраст оказался налицо. Вопреки ожиданиям Грога, их путь лежал не во дворец местного правителя и, даже не в фешенебельные районы, а в самые что ни на есть трущобы. Проплутав по узким грязным улочкам, Рэндор постучал в дверь покосившейся хибары. На стук открыл пожилой эльф, предварительно спросив пароль. Поиграв в шпионов, путники оказались в уютном помещении, обставленным со вкусом и никак не вязавшимся с внешним обликом самой лачуги. Грога это не удивило. Даже наоборот — слишком вызывающей показалась внешняя убогость жилища, что могло вызвать подозрения у того, кого это касалось. Кого могла заинтересовать вторая жизнь эльфа, разительно отличающейся от первой — про это Авантюрист старался не думать.

Старик, кряхтя, полез в тайник, из которого извлёк «Клинок Виверны». Холодное оружие, судя по его длине, использовалось больше для метания, чем для рукопашной схватки. Ручка, с филигранной резьбой, отливала зловещей синевой крыльев чёрного ворона. Ножны, по красоте, ничем не отличались от ручки, а защёлка, служившая связующим звеном между обеими деталями, была изготовлена в форме одноимённой морды свирепого животного. Казалось, что в глазах виверны, время от времени, рубиновым светом вспыхивал дьявольский огонь. Эльф нажал на потайную кнопку и защёлка лязгнула, освободив клинок от ножен. Оголившееся лезвие глухо застонало и потемнело, прямо на глазах. По комнате распространился странный запах. Старик повернулся к мишени на стене, пристально на неё посмотрев. На потрёпанном льняном полотне художник изобразил весёлого джокера, что, впрочем, не мешало тому иметь зловещие черты, не хуже, чем у клинка. Не берясь ладонью за остро отточенное лезвие, эльф метнул оружие в шута, попав тому в самое сердце. В следующий момент произошло что-то невероятное. Грогу показалось, что неживое изображение ожило, чтобы в тот же момент умереть. Страшный стон, переходящий в прерывистый хрип, наполнил помещение и джокер, бросив на прощание взгляд, полный животного ужаса, растворился на холсте, как-будто его там и не было. Вслед за ним, почернело само полотно, разлагаясь на отдельные нити. В считанные секунды превратившись в труху, основание рисунка, так же прекратило своё существование. Эльф убрал клинок в ножны и вручил его Рэндору. Тот вопросительно посмотрел на Грога, на что, тот ему ответил просто:

— Чего ты на меня уставился? Да уж — впечатляет!

Вернувшись на корабль, остальных товарищей не стали посвящать в подробности прошедшей встречи. Настроение, от увиденного, было и так, несколько подавленным. Стоя у бушприта и всматриваясь в лазурь морской дали, Рэндор сказал Грогу:

— В этих водах водится хищное морское растение.

— Ну и что? — ответил Авантюрист. — У нас тоже есть плотоядная водная зелень.

— Согласен, — кивнул головой рыцарь. — У нас таких растений в речке полно, но, они маленькие, а в море их родственники большие и, даже — гигантские. Несдобровать тому, кто попадёт в их хищные щупальца. Подводные пловцы — охотники за жемчугом, видели много скелетов русалок, запутанных в гуще ненасытных зарослей.

— В резиновых сапогах? — уточнил Грог, сам не зная почему, задав идиотский вопрос.

— В чём? — не понял рыцарь, от удивления наморщив лоб.

— А — неважно…

Подошедшая Руди спросила в чём дело.