– Ну что, Док, – к ученому подсел Моль, – не передумал еще посмотреть на своего объекта?
Трофим отрицательно покачал головой, держа обеими руками кружку чая.
– Я вот тоже думаю, если сейчас с тобой не пойду, то сам в жизни туда не полезу. Останется это Пепелище за нами или нет еще вилами по воде писано, место то стратегическое, долговцы его теперь из принципа отдавать не захотят, а мертвецы в любой момент обратно полезть могут. Ребята наши вход нашли, он же и выход.
– Где?! – оживился Трофим.
– Там, – он неопределенно махнул рукой в темноту, – у нас сейчас следующие варианты, либо взорвать тоннель и заварить железные ворота ко всем чертям, либо узнать что там в этой шестой лаборатории. Мы вообще сидим тут как… – он запнулся, – не безопасно сидим в общем. Мертвецы сами ту дверь открыть не могли, ее изнутри открыли, – Моль сделал паузу, глядя на реакцию Трофима. – Это означает, что? – спросил он.
– Что?– широко раскрыв глаза переспросил Трофим.
– Это означает что кто-то изнутри открыл дверь, понимаешь? Открыл и может быть вышел. Потом, за каким лешим вся ватага ходячих вдруг решила смыться в тоннель?
Трофим нервно обернулся, нащупав в подсумке кристалл.
– Я вот тоже с собой ношу теперь, – показав артефакт, просвечивающий цветом крепкого чая в свете костра сказал сталкер. – Ребята там на посту стоят, плюс сигналку поставили там чуть дальше в тоннеле, но неспокойно все это.
– Да не то слово, – кутаясь в непромокаемый плащ согласился Трофим.
– А знаешь что еще Док? – наклонившись к самому уху некробиолога спросил сталкер.
– Да что еще? – не в силах сдержать нервный озноб спросил Трофим.
– Мне тут ребята карту скинули, считай что восстановили и дорисовали ее экстренно, были у нас старые затертые только понять мы их не могли до поры до времени. Этот тоннель, куда смылись мертвецы, который ведет к Х6… если по картам смотреть, так вот из Х6 есть еще один ход. Тоннель такой не широкий, так вот он прямехонько ведет под этот ваш самый неприступный Янтарь.
Костер громко щелкнул искрами сырой древесины, на мгновенье чуть ярче осветив сидящих вокруг людей, оживив их игрой света.
– Моль, – твердо сказал Трофим, глядя сталкеру в глаза. -Я иду сейчас. Я должен.
Глава 18. Зверь
– Не понял, – недоуменно воззрился на снимающего комбинезон Берика, – это что за пляски?
– Уходим мы, Якорь, – сказал Моль, разглядывая кристалл, по совету Трофима расколотый на несколько частей.
– А…, – протянул свободовец так и не поняв что бы это значило. – Куда?
– Я с Доком пойду в лабораторию, ему видите уже не в терпеж, да и нам надо точку зачистить и проверить, – наклонив голову рассматривая крупный скол кристалла ответил Моль.
– Ясно, – Якорь нахмурился. -Тоннель дело опасное, бойцов побольше надо, да пушки поскорострельнее, дистанция маленькая.
– Бойцы не помогут. Только народ положим. Вон Док, я так понял намерен без шума и пыли пройти и вернуться, так я помогу. Видишь он даже лаборантов с собой не берет, – заметил Моль.
В действительности Трофим ранее отвел в сторону всех троих из своей группы и объяснил ситуацию. Берик сомневался вообще в целесообразности такой спешки и необходимости двигаться туда без зачистки Долга, но Долгу сюда уже не пробиться без больших потерь, и не факт что они сунутся в подземелье, а не взорвут его со всем содержимым. Сагитай и Яков внимательно выслушав, что без кристалла они не выйдут наружу трезво рассудили, что работа, работой, а жизнь дороже. Яков отдал Трофиму один из своих пистолетов, взяв взамен его ПМ.
– Смотри Док, это тебе не Макаров, это Desert Eagle тут отдача такая что тебе стрелять только одиночными с паузой. Вот три обоймы калибр сорок четвертый магнум на семь патронов, – перекладывая обоймы в кармашки Трофиму говорил Яков.
– Спасибо, – сильно сомневаясь в полезности такого громоздкого оружия поблагодарил Трофим.
Но это было ранее. Сейчас же в свете налобных фонарей и ночного костра в окружении сталкеров Свободы, Моль пощупывая где и как Трофим расположил осколки кристалла, подшивал их к своему комбинезону изнутри, также раздевшись до нижнего. На двоих у Трофима и сталкера было почти три десятка осколков от трех артефактов. Замотавшись от ночного холода в плащи они на время переквалифицировались в портных, пришивающих кристаллы в ложные кармашки, размещая их на лодыжках, в области колена, паха, солнечного сплетения, груди и головы. Комбинезон Моли оказался хоть и древним, но совершенно не устаревшим, современный контрольный модуль, помеченные изнутри точки крепления датчиков, сенсорное проекционное стекло, все это вызвало у Трофима удивление.
– А ты как думал Док, что мы все индейцы? – не без самодовольства заметил его интерес Моль. – Мы же тебе говорили, у нас кадры что надо имеются, хочешь к нам пойдешь? Аппаратуру тебе организуем, помощников…, – он покосился на Берика и "лаборантов", – ну в общем если лаборанты с тобой вдруг не пойдут, то наши ребята завсегда примутся.
– Не лаборанты они, – буркнул Трофим, перекусывая нить зубами.
Ему почему-то надоело что Якова и Сагитая, приставленных к нему как наблюдателей и охрану называют лаборантами.
– А кто?! – недоуменно спросил сталкер.
Капезович, сидящий рядом и помогавший Трофиму то светом, то рукой насторожился.
– Это? Это… охрана моя, чтоб не сбежал…
– Не понял, ты что под арестом что ли? – напрягся сталкер, переводя взгляд на Сагитая и Якова.
– Да не совсем. Ребята, кто вы? Расскажите хоть людям, а то ни я, ни Берик, ни вон мужики не знают о вас ничего. Сейчас может на Янтаре люди гибнут, а утром вам некуда идти будет, останетесь здесь, ни вертолет ни прилетит, ни еще что. Объявят карантин и все.
Трофим давно заметил за собой, стоит ему побыть в открытой Зоне несколько часов, как он менялся, становился тверже, прямее, даже где-то злее, но не той злостью, от которой хочется сломать, а той злостью, когда хочется отбросить все не нужное, лишнее, мешающее, и двигаться дальше в сторону неизвестного, не оставляя за своей спиной не понятое. А тут в Зоне, на ее меняющем все ветре и облучении он уже больше двенадцати часов. Яков и Сагитай, явно не ожидали такого хода от Трофима.
– Док… ты чего?– начал Сагитай.
– Я бы промолчал ребята, но мне уже самому интересно в свете последних событий, кто так интересуется там c Большой Земли, и еще мне обидно вот за это, – в его руке показалась небольшая прозрачная силиконовая капсула с чипом микросхемы, питающего элемента внутри и усиками антенн. – Этот маячок в моем вспоротом комбинезоне был. Я когда артефакт из подкладки вынимал нашел, у Берика такого нет.
– У нас нет на это права, Док, – ответил Сагитай.
– У вас не было права вот на это! – громко сказал Трофим кинув в них маячок.
Один из сталкеров быстро подобрал его.
– Сейчас выясним! – и исчез в темноте, очевидно направившись в местный штаб.
Как то незаметно у "лаборантов" исчезли лежащие рядом автоматы, а позади встали два бойца Свободы нарочито громко щелкнув предохранителями оружия. Сагитай и Яков подняли руки, у них моментально вынули пистолеты и ножи.
– Трофим, елки палки, мы же тебе жизнь спасли, -сказал Яков.
– Спасибо. И я вас спасаю, с собой не беру, так что мы квиты, – Трофим опустил иглу и нитки, собираясь с мыслями. – Двести могил у секретного бункера, который имеет номер шесть как и наша лаборатория, занимающаяся вирусами. Двести могил и лаборатория вирусных форм жизни. Берик, скажи как специалист, что это значит?
Берик Капезович сидящий рядом прокашлялся.
– Это испытания. Испытания боевого вируса. Последний контрольный этап над человеком, две выборки по сто, – негромко сказал он, сам пугаясь вдруг осознанного.
– Почему тела не сожгли? – спросил Трофим, обводя взглядом собравшихся сталкеров, лица которых от удивления вытянулись.
Моль открыв рот следил за происходящим, по-турецки сидя на земле, разложив на коленях частично вывернутый комбинезон. Якорь напряженно сощурил глаза, как от яркого света, глаза превратились в амбразуры, рука лежала на пистолете. Другие сталкеры в гробовой тишине обратились в слух.