Но в нем еще остались силы, чтобы усмирить этот гнев и понять – бойня ни к чему не приведет. Все станет только хуже.

Раздался грохот. Эсмунд повернулся и увидел, как в Третьем квартале рухнул маяк, поднимая тучу дыма и пыли. Следом в воздух взлетел торжествующий вопль. Люди радовались разрушению собственного города.

Несчастные глупцы. Как они могут так поступать? Ведь даже животные помнят добро и не кусают руку, которая их кормит. А кто, как не Эсмунд, спас горожан от голода, позволив сколько угодно рыбачить в Скованном море? Эта вода – королевские угодья, и за каждую рыбку, пойманную без разрешения, раньше взимался огромный штраф. Но когда людям стало нечего есть, Законник без раздумий принял верное решение, не говоря уже об отмене налогов на ввоз пропитания, что позволило купцам не слишком задирать цены.

Но людям было наплевать!

– Ваше величество, капитан Теодриг Вельд просит приема, – раздался за спиной голос Герды.

– Кто? – Эсмунд, задумавшись, не расслышал имени.

– Теодриг Вельд, – сжимая зубы, ответила Щит. – Капитан стражи Кольца.

– Впустите его.

Эсмунд вышел с балкона и направился к креслу. Йоэн поспешно поправил подушку, не поднимая при этом глаз. Он почему-то считал себя виноватым за то, что случилось тогда на площади.

Войдя, Теодриг низко поклонился королю. Это был невысокий, но крепко сложенный мужчина с аккуратно подстриженной бородкой на вытянутом лице. Длинная кольчуга выглядела потасканной, сапоги были стоптаны. Широкий нос пересекала поджившая ссадина, под глазом красовался желтый синяк. Но несмотря на это, в чертах легко узнавался Защитник Государства – предок Теодрига.

– Добрый день, ваше величество.

– Давно я уже не видел добрых дней, капитан. Садись. Йоэн, принеси вина.

Теодриг уселся напротив короля и сцепил руки в замок. Хранитель принес два кубка. Капитан пробурчал «спасибо» и сделал большой глоток.

– Очень вкусно, ваше величество, благодарю. Давно я не пил вина.

– Расскажи, что происходит в городе, – велел Эсмунд.

– Думаю, что вам и так прекрасно видно, – сказал Теодриг, кивая на балкон.

– Я спрашиваю тебя, – поморщился Эсмунд.

– Простите. Что ж, – капитан вздохнул, – тогда я скажу прямо. Дело хреновое, ваше величество. Народ обезумел. Они убивают стражников и друг друга, грабят и жгут дома. Мне кажется, многие позабыли, из-за чего все началось, и просто упиваются разрушением.

– Это свойственно людям.

– Стража на последнем издыхании, ваше величество. Потому я и пришел. До мятежей у меня была почти тысяча мужчин, теперь осталось вдвое меньше.

– Их убили?

– Кого-то убили, а кто-то бежал из города или примкнул к мятежникам, – Теодриг отпил вина и продолжил. – Мы перестали контролировать южные кварталы, от Четвертого до Шестого. Народ уже дважды пытался штурмовать Черный мост.

– Об этом можешь не рассказывать, – Эсмунд отдал Йоэну так и непочатый бокал. – Скажи мне, Теодриг, что ты думаешь?

– О чем, ваше величество?

– О том, что я сделал. Будь честен. Лгать королю – преступление.

– Я бы не посмел, – капитан повертел в руках кубок. – Я думаю, вы поступили правильно. Те рыцари, они же хотели помочь вам, и отомстить за Эрига Раддерфорда. Мне понятно, почему вы хотели их спасти. Непонятно только, почему сир Лавеллет выбрал смерть.

– Он не имел на это права! – воскликнул вдруг Йоэн. – Проклятый безумец, он погубил их всех и честь короля заодно!

Эсмунд жестом попросил его замолчать. Еще что-то бурча под нос, хранитель опустил глаза.

– Я верен вам, государь, – косясь на Йоэна, сказал Теодриг. – Вы многое сделали для страны, люди просто не имеют права бунтовать. Клянусь памятью прадеда, что не сделаю ни шагу назад, покуда жив.

– Твоего прадеда не просто так назвали Защитником Государства, – сказал Эсмунд. – Он тоже не сделал ни шагу назад в тяжелый момент. От имени короны я благодарю тебя за верность, Теодриг. Как жаль, что подобных тебе осталось мало.

– Спасибо, ваше величество, – вдруг покраснев, сказал капитан.

– Что тебе нужно, чтобы исполнить свой долг?

– Люди прежде всего. А также пропитание и доспехи. Наши мечи сгодятся, а вот кольчуги никудышные.

– Хорошо. Когда вернешься в город, отправь отряд к Гвардейскому мосту. Им дадут припасы. Что касается людей… Я прикажу солдатам с Длани переправиться на Кольцо. Три-четыре сотни воинов поправят дело?

– Я надеюсь, государь.

– Я тоже, – сказал Эсмунд. – Они поступят под твое командование. Проследи, чтобы никто не умирал напрасно – ни солдаты, ни простые люди.

– Конечно, ваше величество. Я сделаю все, чтоб отстоять Кольцо Вальдара и Кроунгард.

– Я уверен, Защитник смотрит на тебя из Небесного дома, – сказал король. – И попросит Господа даровать тебе сил. Я горжусь твоей службой, мой верный страж.

– Благодарю, мой король.

– Иди. Сделай, что должно.

Теодриг встал, отдал Йоэну кубок и с поклоном вышел. Эсмунд откинулся в кресле и уставился в потолок.

– Почему же все вокруг не такие, как этот Вельд? Йоэн?

– Потому что хороших людей всегда меньше, государь.

– Ты прав. Это неизмеримо печально, но ты прав, – Эсмунд вдруг почувствовал невыносимую усталость. – Проводи меня до кровати. Я хочу немного вздремнуть.

Хранитель поставил кубки над камином и помог королю добраться до спальни.

– Задерни шторы. И пусть никто меня не беспокоит хотя бы пару часов.

– Хорошо, государь.

В комнате сделалось темно, и Йоэн вышел. Король закрыл глаза.

Он вспоминал Мариэль. Представил, как она стоит у кровати, прекрасная и молодая, как в день, когда они поженились.

Теплая рука коснулась его плеча, и Мари наклонилась к нему. Он ощутил ее запах, такой знакомый, до сих пор не забытый. Он чувствовал его, как наяву.

Мягкий поцелуй лег ему на лоб, и Эсмунд улыбнулся.

– Спи, муж мой, – раздался голос Мариэль, тихий, словно шепот.

И он уснул.

V

Северная Лотария

Рейнвиль

Храм был охвачен запустением. Двор за невысокой стеной был завален мусором – жженные тряпки, дырявые мешки, полусгнившая куча свиных потрохов. Дело рук горожан, не иначе. Они же сняли ворота и разобрали на камни часть стены.

Внутри все было не лучше. Сразу за дверями начинался притвор – довольно узкий коридор без окон. Стены покрывала копоть, в центре притвора чернело пепелище. Похоже, здесь сожгли иконы – на запыленных стенах виднелись пустые места.

За притвором начинался неф – главная зала храма, отделенная рядами колонн от боковых нефов, где валялись переломанные лавки и осколки разбитых окон. В апсиде – дальней части храма, представляющей из себя пятиугольный выступ – сложился разбитый надвое каменный алтарь. Прямо перед ним чернела куча засохшего дерьма. Один человек бы столько не оставил.

Люди вдоволь поглумились над храмом. Кассандра никогда не была слишком набожной, но от такого святотатства у нее перехватило дух.

Будь у Дэнтона побольше людей, им стоило бы запросить у Низарета Право железа – исключительный указ, который позволял предать мечу всех жителей города, захваченного ересью. Право железа по умолчанию давалось на языческие города, но внутри стран истинной веры его выдача была редкостью. Кассандра слышала только об одном случае за время после войны с Дар-Минором. Город Гринвид в землях Вилонии был уничтожен за то, что отвернулся от церкви Просветителя.

Возможно, Рейнвиль ждет такая же судьба.

– Неверные, – сказал Бастиан, перебирая обрубками пальцев. – Господь покарает их за то, что они сотворили с церковью.

– Мы здесь, чтобы нести его кару, – сказала Кассандра. – Приберите здесь все. Забейте окна. Проверьте подвалы – может, остались какие-то запасы.

– Это вряд ли, – буркнул Бастиан.

Храм действительно оказался большим – внутри не слишком тесно разместились все солдаты. Лошадей и телеги оставили снаружи, но припасы Кэс приказала перенести внутрь, а телеги накрыть. Дожди в последние недели были редкостью, и в Кассандру это почему-то вселяло беспокойство – на ее памяти не было такого, чтобы весна в Лотарии обходилась без ливней.