Мы перешли через дорогу и стали подниматься по Маунтин-роуд. Я перекинула сумку с Геркулесом на другое плечо.

— После того, что Оуэн натворил в библиотеке, возможно, Истон решил, что ты хочешь возместить ему ущерб.

Я поморщилась, представив эту картину. Потом поняла. Я остановилась и обернулась к Мэгги.

— Но тогда, значит, тот, кто послал записку, знал, что произошло?

Она кивнула.

— Ну, и кто знал?

— Ты, Сьюзен, Мэри, — я загибала пальцы, перебирая имена. — Вот и всё. Ох, и Эрик, муж Сьюзен, я просила ему позвонить, хотела, чтобы Истону доставили завтрак в качестве извинения.

Мы снова стали подниматься на холм и Мэгги заложила руку за голову.

— Ещё кто-нибудь?

— Только коты, — сказала я. — Но не думаю, чтобы они кому-то говорили. И понятия не имею, кто — Сьюзен, Мэри или Эрик...

— ... или даже сам Истон мог сказать, — закончила Мэгги. — Ты видела эту бумажку? Знаешь, что в ней?

— Видела. — Перед глазами всплыла картинка — детектив Гордон, держащий передо мной записку в пластиковом пакете. — Она написана на листке из библиотечных блокнотов. Ты их помнишь? На них написано «Мейбл» вместо «Мейвилл». Их в рабочей комнате две коробки. Там в левом уголке силуэт открытой книги и сверху надпись «Мейбл-Хайтс, Бесплатная публичная библиотека». — Я опять потёрла затылок.

— А в самой записке вот что: «Встретимся в библиотеке в одиннадцать тридцать. Кэтлин».

Мэгги скептически фыркнула, тронула мою руку.

— Детектив, конечно, чересчур уверен в привлекательности Истона, если решил, что тебе захотелось с ним встретиться в полночь среди кучи бумаг.

— Чего-чего, а уверенности ему хватает, Мэгс, — сказала я.

Она улыбнулась, рука, касавшаяся моей, была тёплой.

— Завтра я тут поспрашиваю, посмотрим, что удастся узнать про Истона. Чем он здесь занимался. Никто не поверит, что это ты его убила.

Геркулес в сумке мяукнул, соглашаясь. Мэгги подняла руки.

— Слышала? Это даже Лохматой морде понятно. — Она посмотрела на часы, похлопала полотняную сумку, которую держала в руках.

— До шоу пять минут. У меня здесь пакет сырных пирожных и ещё бутылка домашнего вина от Руби.

Я открыла дверь, вошла вслед за Мэгги в дом и сунула в карман ключи. Пальцы коснулись маленькой бусинки из сине-зелёного стекла. Похоже, я не отдам её полиции. Можно попробовать разобраться самой и выяснить, что произошло. Кто-то воспользовался моим именем, чтобы выманить Истона на встречу. И, возможно, убил его. Это не случайный прохожий, не чужой. Кто-то из Мейвилл-Хайтс. Кто-то, кого я знаю.

Игра на гитаре

Я проснулась рано, а когда не получается снова уснуть, я готовлю. К восьми утра на стойке рядом с двойной порцией любимой кошачьей еды для Геркулеса и Оуэна остывала кучка маффинов с черникой и маком. Пока я варила кофе и чистила яйцо, о каждую из моих ног тёрлось по коту. Я налила чашку кофе, поставила на поднос вместе со своим завтраком и горстью кошачьего корма. Потом подобрала у двери газету и понесла всё на задний двор — конечно, в сопровождении котов. Я поставила любимое деревянное кресло, разложила на траве салфетку. Половину кошачьих крекеров высыпала на один край, половину на другой. Геркулес принялся тщательно обнюхивать еду, несмотря на то, что ходил за мной с того момента, как я вынула печенье из духовки. Должно быть, ему понравилось то, что сказал нос — он начал есть, прикрыв глаза от удовольствия. Оуэн, как обычно, утащил пару кусочков и спрятал в траве.

— Оно же там размокнет, — сказала я ему.

Он сердито зыркнул на меня и продолжил таскать крекеры на газон.

За едой я прочла газету. О расследовании смерти Истона — почти ничего, кроме заявления детектива Гордона о том, что оно еще не окончено. Главной темой было — что теперь станет с музыкальным фестивалем. Редакция газеты явно считала, что теперь, без известного дирижёра в роли музыкального руководителя, фестиваль следует закрыть. Мнения читателей, приславших в редакцию письма, охватывали диапазон от продолжения фестиваля без приглашённой звезды до привлечения последнего победителя шоу «Кумир Америки» или даже приглашения Лучано Паваротти, который, к сожалению, уже умер.

Коты закончили завтрак. Оуэн направился через лужайку, должно быть, дремать наверху беседки Ребекки. Геркулес сновал по двору, делал ежедневный утренний осмотр. Я смотрела на него — видимо, прошлой ночью у меня были какие-то вызванные стрессом галлюцинации. Я же знаю, кошки не могут проходить через стены или запертые двери. И собаки не могут, и обезьяны, и змеи, и люди — разве только тараканы. Я, конечно, в курсе слухов о котах из Вистерия-Хилл, но там речь не шла о сверхъестественных способностях. Истории про котов Вистерия-Хилл простирались от безобидных (у всех тамошних котов на лапах по шесть пальцев, но не у моих) до очень странных (те коты уже старше ста лет). Но я ни разу не слышала ни слова про способность котов исчезать, когда захотят. Правда, мне не много удалось узнать про тот полуразрушенный дом или его котов. Большинство просто меняло тему, если я об этом заговаривала. Может, когда я пойду туда с Ромой, удастся выяснить больше.

Герк закончил проверку двора и направился ко мне. Он наскоро обнюхал салфетку, ещё лежавшую на траве, а потом прыгнул на мои колени. Я почесала кота за ухом, он заурчал. На самом деле, я даже рассказать никому не могла о том, что видела. Если кто-нибудь мне поверит, то моих котов просто заберут в какую-нибудь лабораторию с решётками на окнах, побреют и подключат электроды к головам.

— Уж лучше пусть я буду сумасшедшей леди с кошками,— сказала я Геркулесу.

Он замурлыкал ещё громче. Понятно, жизнь с сумасшедшей кошатницей его вполне устраивает. Внезапно кот поднял голову и посмотрел в сторону дома, уши у него зашевелились. Я обернулась, но никого не увидела, правда, это не означало, что там никого нет. Я посадила кота на траву, поднялась на ноги, и тут со стороны дома показался Эверетт Хендерсон.

— Как ты это делаешь? — прошептала я Геркулесу.

Эверетт Хендерсон — лысеющий, коротко стриженый, с седой бородой, яркими тёмными глазами и живым лицом — напоминал Шона Коннери, так сильно, что я всё время ожидала услышать шотландский акцент. Когда Эверетт, высокий и худой, входил в комнату, на нём сразу же концентрировалось всеобщее внимание. Если он намеревался что-то сделать — это выполнялось. Мне неизвестно, как он заработал своё состояние, но судя по тому, сколько он тратил на библиотеку, денег у него немало.

— Привет, Кэтлин, — сказал он, — извините, что побеспокоил вас за утренним отдыхом.

— Ничего, я просто читала газету и пила кофе. Хотите чашечку?

— А он не без кофеина?

Я сложила крестом указательные пальцы.

— Честное слово, нет.

— Тогда хочу, — улыбнулся он.

— Пойдёмте на кухню, — я указала на заднюю дверь.

Мы с Эвереттом отправились в дом, а оба кота куда-то исчезли. Я налила кофе Эверетту и ещё одну чашку себе. Мы уселись за кухонный стол.

— Хотите маффин? — спросила я. С черникой и маком.

Он покачал головой.

— У меня аллергия на мак.

— Я слышала, бывает аллергия на арахис и моллюсков, а на мак — никогда.

— Это семейное, — Эверетт поднял кружку и сделал глоток. — Ммм, хороший кофе.

— Спасибо.

— Итак, я слышал, вы нашли тело Грегора Истона, — сказал он. Эверетт — не тот человек, кто станет ходить вокруг да около, думаю, за несколько месяцев я его неплохо узнала.

— Нашла.

— Это вы его убили?

— Нет.

— Да я и не думал, что вы. Не хотел обидеть.

— Всё в порядке, — улыбнулась я. — И ещё — у меня не было романа с мистером Истоном.

Эверетт поставил чашку на стол и рассмеялся.

— Кэтлин, не очень-то похоже, что вы стали бы тайком заводить роман с мужчиной, старым... ну, примерно, как я.

— Вы совсем не старый, Эверетт.

— Старый, конечно, — улыбнулся Эверетт, — но я ценю вашу лесть. Потом его лицо стало серьёзным. — Ко мне приходил детектив Гордон.