Он остановился у двери, нагнулся и положил на пол в паре шагов от Оуэна несколько кошачьих крекеров. Кот насторожился ещё до того, как крекеры коснулись пола.
— Кис-кис, — позвал Гордон.
Оуэн во все глаза смотрел на детектива и на маленькую горку угощения. И как это Гордону удалось припрятать печенье так, что я не заметила? Нос Оуэна дёргался. Усы дрожали. Он поднял лапу. Детектив Гордон поймал мой взгляд и улыбнулся. Самодовольно улыбнулся.
Оуэн начал мыть мордочку.
Я улыбнулась в ответ — извиняясь, и совсем не самодовольно.
— Это не только с вами так,— я пожала плечами. — Эти коты не пойдут ни к кому, кроме меня.
Детектив будто и не слышал.
— Иди сюда, — он продолжал потихоньку подзывать Оуэна.
Кот замер с лапой за ухом. Потом опустил её. Сделал шажок вперёд. И ещё один. Не сводя взгляд с детектива, кот осторожно подошёл ближе, зацепил крекеры лапой, подтащил к себе и отступил назад. Потом нагнулся и с явным удовольствием съел верхнее печенье из кучки.
Детектив Гордон с усмешкой взглянул на меня — сдержанно, но, без сомнения, насмешливо.
— Всего доброго, мисс Поулсон, — сказал он. И ушёл.
Кухню наполнял хруст крекеров.
— Спасибо, что не подвёл, Оуэн, — сказала я.
Он даже не потрудился взглянуть на меня, продолжая чавкать.
Примечание: кошкам плевать на сарказм.
Грива дикой лошади
— Мелкий кошачий предатель! — сказала я Оуэну.
Он взглянул на меня, к носу и усам прилипли крошки. По мнению Оуэна, кошачья честь это одно, а печеньки — совсем другое. На крыльце послышалось мяуканье. Я оставила Оуэна размазывать остатки лакомства по полу и морде и вышла посмотреть, что там с Геркулесом. Он сидел на скамейке у окна.
— Твой братик спелся с моим врагом, — сказала я.
Герк понюхал мою руку. Ну ладно, детектив Гордон не совсем уж враг. Но он мне и не друг. Я выглянула в дверь и заметила в беседке Ребекку, неуклюже пытавшуюся подметать.
— Пошли, — сказала я коту. — Я не вижу Эми, а Ребекке нужна помощь.
Он спрыгнул и подошел к двери. Я остановилась, чтобы сунуть ноги в садовые шлепанцы, которые скинула, когда пригласила детектива Гордона на кофе. Герк нетерпеливо мяукнул.
— Вчера закрытая дверь тебя не остановила, — напомнила я, выпуская его.
Он дернул хвостом, спустился и направился к Ребекке.
О мою ногу снова потерся мех: Оуэн выглянул во двор.
— Мы идем к Ребекке.
При звуке ее имени Оуэн потрусил к изгороди. Я пошла за котами, хотя больше их не видела.
— Привет, Кэтлин, — сказала Ребекка, заметив меня. — Прекрасное утро, да?
— Точно, — ответила я, поднимаясь на три ступеньки беседки и забирая у нее метлу. — Я доделаю.
— Не надо, — запротестовала она. Позади нас мяукнул Геркулес, Ребекка обернулась, а я начала подметать.
Герк стоял передними лапами на верхней ступеньке.
— Привет, Геркулес, — Ребекка наклонилась к коту.
Я стала мести к ним.
— Какая у тебя сегодня блестящая шерсть, — сказала она.
Кот мотнул головой. Смутился от комплимента?
— Сардины, — сообщила я.
Ребекка озадаченно посмотрела на меня.
— Его шерсть. Сьюзен сказала добавить в меню котам сардины. Она считает, что это от них у ее собаки такая красивая шерсть.
Ребекка похлопала себя по щекам.
— Как думаешь, а от морщин они помогут?
— Может и да, но они разрушат твою социальную жизнь, — улыбнулась я. — Ну вот, — сказала я, закончив подметать, — что еще делать?
— Ничего, — ответила Ребекка, — спасибо. Через пару часов из театра вернется Эми, и я хотела накрыть здесь ланч.
— Из театра? Значит, фестиваль не отменили?
Ребекка пожала плечами и взяла со скамейки цветастую скатерть.
— Я знаю не больше тебя.
Я помогла развернуть скатерть. Геркулес наблюдал за нами с перил.
— Оргкомитет созвал всех участников на совещание, — сказала Ребекка, — но не думаю, что они уже что-то решили.
Мы расстелили скатерть, и Ребекка разгладила складки. Ветерок подхватил ткань и завернул ее на стол. Я огляделась.
— Ребекка, а где подвески для скатерти?
— Посмотри в сарае, — она указала на маленькое строение в дальнем углу сада.
— Сейчас, — сказала я, спускаясь по ступеням.
— На полке под окном, — крикнула она мне вслед.
Заодно я захватила и метлу, чтобы поставить на место. Садовый сарайчик Ребекки, окрашенный той же серовато-голубой краской, что и дом, походил на маленький коттедж, в котором могли бы жить сказочные три медведя или Гензель и Гретель. Дверь была открыта. Я зашла внутрь, поморгала, чтобы глаза привыкли к смене света, поставила метлу за дверью и обернулась к окну. Подвески, как и сказала Ребекка, лежали на полке.
Подвески для скатерти, изделие Мэгги, представляли собой причудливых керамических эльфов, фей или горгулий, висящих на шнурке с зажимом. Они прикреплялись снизу к углам скатерти и весили достаточно, чтобы помешать лёгкому ветерку завернуть её в миску с картофельным салатом — правда, в не слишком ветреную погоду.
Я сгребла подвески — четырёх ухмыляющихся, пышнотелых, немного легкомысленного вида крылатых фей — и повернула к двери. Глаза уже совсем привыкли к полумраку, так что я никак не могла не заметить справа от двери Оуэна, опирающегося передними лапами на верхний край мусорного контейнера. Во рту он держал кусок бумаги.
— Оуэн, — окликнула я. Кот обернулся на звук голоса. — Ты что делаешь? Положи обратно! — Я старалась говорить потише, чтобы не услышала Ребекка.
Оуэн опустился на все четыре лапы, но листок бумаги так и остался у него в пасти.
— Положи это обратно! — я кивнула в сторону мусорного ящика, стараясь, чтобы голос звучал строго. Шагнула к коту. — Положи сейчас же!
Оуэн, вытянув шею, разглядывал картон и бумажки, сложенные в ящике сверху. А потом бросился бежать. Я рванула за котом, но схватить его шансов не было. Нельзя поймать то, чего не видишь. В тот самый миг, как Оуэн кинулся прочь, он просто... исчез, растаял за одну секунду.
Я села на порог, прислонившись к дверному косяку. Один мой кот умеет проходить через стены, а другой — исчезать, а теперь он ещё и клептоманом становится. Мой кот превратился в вора-домушника. Я потёрла затылок. Если бы это случилось с кем-то другим — было бы смешно. В руках я всё ещё держала подвески Ребекки. Размышлять о суперспособностях моих котов некогда. И даже нет времени искать этого разбойника Оуэна. Еще парочка глубоких вдохов, и я грохнусь в обморок от гипервентиляции легких прямо на пол сарая. Так что я заправила волосы за уши и отправилась в беседку.
— Нашла? — спросила Ребекка.
— Давай я их прикреплю.
Я опустилась на колено у стола. Цепляя к скатерти фей, я, насколько могла, оглядела двор. Ни следа моего клубка серой шерсти, ни даже летающей по двору бумажки. Я обошла стол, прикрепила там подвески и проверила, ровно ли свисают края скатерти.
— Замечательно, спасибо, — сказала Ребекка, разглаживая складочки. — Может, зайдёшь попозже и присоединишься к нам? Я сделала лимонный пирог с кремом.
Я громко вздохнула, сдувая со лба чёлку.
— Люблю твой лимонный пирог. Но сегодня мне надо пораньше в библиотеку.
— Ну, тогда хоть возьми домой кусочек.
Как я могла отказаться?
— Я принесу тебе пару стульев из сарая, — сказала я.
— Спасибо, не стоит, — отмахнулась Ребекка.
— Мне не трудно. За кусочек твоего лимонного пирога я бы и из библиотеки стулья притащила.
— Ладно, принесу тебе кусочек, — рассмеялась она.
Оуэна в сарае не было. Ну, по крайней мере, я его не видела. Я быстро осмотрела задний двор и не увидела кота. Правда, это не означало, что его там нет. Я подхватила под каждую руку по стулу и двинулась назад, к беседке, оглядываясь, нет ли поблизости кота. Наверное, ушёл домой. В моём дворе Оуэна тоже не было видно, но зато я увидела Мэгги.
— Мэгс, — окликнула я.