— А как насчет Тимбрука?

— Ничего. Никто не видел его, не разговаривал с ним до тех пор, пока в одиннадцать сорок пять не позвонила мисс Пейн.

— А сама мисс Пейн?

— Ее видел Бен Хоссет, владелец книжного магазина. Она входила в свой магазин примерно в девять.

— Но кто-нибудь может подтвердить, что она оставалась там?

Один из мальчиков слишком сильно разогнался и, увидев детективов, остановился как вкопанный. Все дети мгновенно притихли. И Хэлфорд так же мгновенно встал.

— А, мистер Карт! Мы тут сидим, ждем, когда вы сделаете короткую передышку. Хотелось бы переброситься парой слов.

Карт посмотрел на детей, теперь присмиревших, и направился к полицейским.

Вместе они вышли через южные двери. Викарий шел быстрым шагом, под его ногами громко поскрипывала сухая трава. Книга, лежащая в кармане пальто Хэлфорда, больно постукивала его по бедру, видимо, предупреждая. Только о чем, Хэлфорд пока не догадывался. У дома викарий сбавил темп.

— То, чему вы были свидетелями — я имею в виду шалости детей, — для нашего городка нетипично, — произнес он, стараясь ухватить взглядом и Хэлфорда, и Мауру. — Дети — везде дети. Но они тоже потрясены убийством Лизы.

— Конечно, — сказал Хэлфорд. — Я даже удивлен, что вы в таких обстоятельствах не отказались от инсценировки.

— Иногда я думаю, как и вы, старший инспектор. — Карт остановился. — Но приходится себе внушать: чем раньше мы вернемся к нормальной жизни, тем лучше. В конце концов Рождество ведь мы отменить не можем. Эта инсценировка должна сопровождать церемонию установки витража.

Хэлфорд ничего не ответил. Они подошли к дверям дома, и Карт похлопал его по спине.

— Я все еще не оставляю надежды, мистер Хэлфорд, что вы очень скоро закончите дело и мы сможем спокойно отпраздновать Рождество.

Войдя в кабинет, Хэлфорд из двух стульев, стоящих у стола, выбрал тот, что покрепче, оставив более хлипкий Мауре. Карт суетился — поправил занавески, предложил детективам воды, — пока наконец не сел за свой стол.

— Итак, — проговорил он, широко улыбнувшись, — чем могу помочь?

Хэлфорд достал «Эмму» и пустил ее через стол Карту.

— Узнаете?

Несколько секунд Карт смотрел на книгу, но прикоснуться не решался.

— Остин. Этот роман я не читал.

— Мы взяли роман из Лизиной комнаты. Вчера вечером, — сказал Хэлфорд. — Там есть такой персонаж по фамилии Элтон, сельский викарий. Супруга звала его «м-р Э». — Священник не отрывал взгляд от закрытой книги. — По прихоти Лизы мы двигались к вам, как лунатики — с закрытыми глазами. Но все-таки мы пришли. Конечно, надо отдать должное, убитая протестовала, чтобы вас отождествляли с «м-ром Э» из романа Джейн Остин. Вы с ним мало похожи. Он, видимо, ограниченный и самодовольный субъект. Тогда, как вы, по оценке Лизы, являетесь олицетворением лучших качеств джентльмена и мужчины.

Карт продолжал созерцать обложку книги. Наконец он покачал головой и произнес.

— Я «м-р Э»? Надо же выдумать такое!

Где-то в глубине дома зазвонил телефон, но аппарат на письменном столе молчал. Медленно, как будто этот телефонный звонок дал ему разрешение, Карт взял книгу и перелистнул несколько страниц. Затем начал листать быстрее, вчитываясь в карандашные заметки, сделанные Лизой на полях.

— Это так по-детски, — пробормотал он. — Как будто читаешь дневник школьницы.

— А когда вы были с ней, у вас тоже все происходило по-детски? — спросил Хэлфорд после паузы.

Вначале казалось, что Карт его не расслышал. Затем он захлопнул книгу, закрыл руками лицо и после долгой паузы глубоко вздохнул.

— Не могу даже описать, как это было. — Голос его сорвался на хрип. — Это все равно, как если бы я имел дело с Алисой. За исключением, пожалуй, того, что она не убегала искать Белого Кролика. А может быть, убегала. — Священник посмотрел на Мауру, но ее лицо было, как у сфинкса. — Я просто удивлен всем этим. Я считал ее все-таки другой. Молодой, но достаточно мудрой. Я полагал ее духовно близкой себе.

Хэлфорд скрестил ноги и одернул манжеты брюк.

— А что было не так?

— Ничего. — Карт испытующе посмотрел на Хэлфорда. — Я не убивал ее. Возможно, я действительно ее любил — не знаю. — Он слабо улыбнулся. — По-моему, это меня полностью оправдывает. Никто ведь не убивает только потому, что не уверен — любит или не любит.

— Зависит от того, насколько далеко зашли ваши отношения.

— Я понимаю так, что вы шутите, мистер Хэлфорд. Вы же видите, какой я. Я слуга Божий.

— А-а.

Хэлфорд встал и подошел к окну. Четырех ласточек в саду викария что-то спугнуло, и они, перепархивая с ветки на ветку, поднялись в холодный воздух, как маленькие частицы тумана.

— Расскажите немного подробнее о ваших отношениях с Лизой, — попросил он, стоя спиной к Карту.

— Они были довольно расплывчатые. Мы наслаждались обществом друг друга. Много говорили.

— А была между вами какая-нибудь физическая близость? — спросила Маура.

— Вы хотите знать, имел ли я с ней половые сношения? — Голос Карта возвысился. — Но ведь еще на слушании у коронера было подтверждено, что она девственница.

— Мы не спрашиваем вас о половых сношениях, — вмешался Хэлфорд. — Но существуют и другие формы физической близости, при которых девственность может быть сохранена.

— Ну если так, значит, между нами была определенная физическая близость.

— Вы ей помогали материально?

Хэлфорд развернулся. Карт стал нервно вертеть карандаш.

— Помогал. Ведь Гейл много платить ей не могла.

— Это был жест в пользу миссис Грейсон или Лизы? И знала ли об этом миссис Грейсон?

— Нет. Не думаю. Если только Лиза ей сама говорила.

Хэлфорд вернулся к столу. Рядом стояла глубокая голубая ваза. Он погрузил туда руку и начал задумчиво перебирать содержимое.

— Ваши платежи были регулярными?

Карту стало неудобно.

— Нет. Это происходило только, когда я считал, что ей что-нибудь нужно. Иногда давал ей деньги, иногда подарки.

— Например, какие?

— Ну, кое-что из мебели — гардероб, кровать. Кроме того, одежду и все такое.

— С вашей стороны это настоящая благотворительность. Однако, учитывая ваше положение, дарить молодой девушке кровать, одежду, может быть, нижнее белье — это не кажется вам сомнительным? А что случилось бы, узнай об этом добрые люди Фезербриджа?

— Но это были не церковные деньги, а те, что оставил мне отец. И я старался не выходить за разумные пределы. Хотя вы правы, выглядит это не очень красиво. Я много раз предупреждал Лизу, чтобы она молчала. Она вроде понимала и соглашалась.

— Это было в ее интересах, — тихо проговорила Маура.

— Послушайте. — Он бросил карандаш на книгу. — Я хочу, чтобы вы понимали оба: когда я приехал в Фезербридж, Лиза была в числе первых, с кем я познакомился. Она тронула меня до глубины души — без матери, отец в вечной депрессии, брат умственно отсталый. Я считал ее ребенком. Но чем ближе узнавал ее, тем яснее понимал, что ошибался. Ну, а отношения развивались сами по себе.

— А зачем надо было все скрывать? Разве жители этого городка не поняли бы ваших намерений?

— Вы просто не знаете этих людей, старший инспектор. Я старше Лизы на двенадцать лет, к тому же здесь чужак, хотя семья моя и связана с Фезербриджем. Конечно, я не женат, и если бы завел интрижку с любой из незамужних женщин, то мои прихожане просто бы добродушно позубоскалили. Но не с Лизой.

Хэлфорд вскинул брови, Карт посмотрел на него и продолжил:

— Существовал еще и другой аспект. Мои отношения с Гейл. Здешние жители пытаются скрыть свое отношение к ней, но это не всегда получается. Гейл чужая здесь, и вместе с ее приездом сюда пришла смерть. Мои прихожане смотрели сквозь пальцы на мои отношения с кузиной, считая, что я это делаю для Тома, то есть как родственник. Но их доверчивость небеспредельна. В общем, мне ни в коем случае не следовало дразнить гусей.

На дне голубой вазы Хэлфорд нащупал кольцо — помятое, позеленевшее и слишком большое для ребенка. Он сунул в него мизинец и вытащил.