Ну, это уж точно для сегодняшнего дня, адресовано тем борцам за «принципы», кто в современном кооперативном движении, в аренде, семейном и арендном подряде, хозрасчёте, создании кооперативных предприятий с зарубежными фирмами видит возврат к капиталистическим формам хозяйства. Уверен: ярые поборники «военного коммунизма», ополчившиеся против нэпа и кооперации в 20-х годах — это двойники наших сегодняшних поборников и приверженцев «принципов» и «устоев», той скрытой армии, которая грудью готова встать в борьбе за «манифест» Нины Андреевой. И они, естественно, клянутся именем Ленина, правда ставя за ним второе — «вождя всех народов». Неужели история их ничему не учит?

Но вернёмся к речи Каминского 10 июня 1927 года. И опять — как современно! — будто звучит сегодня с самой высокой трибуны страны:

«Бесспорный факт, что ни о каком развитии сельскохозяйственной кооперации не может быть и речи вне развития товарности крестьянского хозяйства и вне развития её в условиях рынка... Сейчас важнейшей задачей является задача организации длительной борьбы за рынок, который бы создал известные стимулы развития самого кооперирования.

Тогда эти стимулы при правильной политике цен (а без правильной политики цен не только в сельскохозяйственной кооперации нельзя жить, но вообще в советском государстве нельзя жить, ибо это означает разрыв соотношения между рабочим классом и крестьянством) будут окончательно проведены в жизнь».

Проходит год. Летом 1928-го собирается Второй съезд Союза Союзов (центров) сельскохозяйственной кооперации. На нём Г.Н. Каминский выступает с программной речью. Вот что он, в частности, говорит:

«Когда на нас возлагаются большие задачи по производственному кооперированию, когда мы вплотную подходим к этому новому виду работы, то ни в коем случае нельзя её отделять от работы по линии товарооборота и по линии сбыта. Если вы здесь сделаете разрыв, то тем самым подорвёте всю нашу работу. Для нас, кооператоров, это уже ясно. Мы в своей работе развивались и переходили от одной трудности к другой, от одного кризиса к другому, и сейчас, на нашем новом этапе, мы встречаемся с непониманием этого дела. Начинают ставить вопрос так: вы будете контрактовать, а хлеб сдавайте другим — Союзхлебу. Как видите, сбытовая функция должна будет отойти. Это есть по-настояшему, если хотите, пересмотр ленинского плана. Если бы мы с вами не имели того, что имеем по линии товарооборота, разве бы мы понимали всю конъюнктуру и вообще всё то, что происходит в сельском хозяйстве? Разве у нас были бы те увязки и связи, которые имеются с крестьянством? Безусловно нет».

Да... «Кооперация будет контрактовать...», то есть заключать контракты с земледельцами, поставлять им технику, фураж, снабжать семенным фондом, а хлеб сдавать крестьяне станут государственному учреждению. Союзхлебу, государство будет определять нормы сдачи зерна и цены на них... «Это есть по-настоящему, если хотите, пересмотр ленинского плана...»

Далее Каминский говорит:

«Надо нам прямо сказать: мы производственное кооперирование можем вести только на базе понимания всего ленинского плана во всех областях, начиная с организации товарооборота, обращения... Кто хочет одну форму уничтожить, забрать, тот срывает весь наш план, подрывает всю нашу работу, это неумелый, неправильный подход к решению вопроса о кооперации».

И ещё:

«Мы сейчас должны поставить вопрос об организационной связи кооперации с населением и о самодеятельности и активности крестьян в области кооперирования. Последние меры, которые были связаны с хлебозаготовками, привели к тому, что сейчас получилось довольно странное положение в смысле командования. Командовать сейчас легче, чем раньше. И часто на местах это командование принимает «анекдотический характер».

С кем полемизирует Г.Н. Каминский? Не полемизирует — яростно спорит? С Молотовым и Сталиным. Загляните в стенограмму XV съезда ВКП(б), прочитайте доклады Сталина и Молотова. Ещё не разработан план «сплошной» коллективизации, суть которой — надо называть вещи своими именами — ограбление деревни. На съезде речь идёт об индустриализации и дискутируется вопрос, где взять для неё деньги. У крестьян — настаивают Сталин и его ближайшие соратники. «А Каминский защищает мужика», — в открытой полемике говорит Молотов о руководителе Всероссийской кооперации.

Григорий Наумович был дальновидным политиком и стратегом. Он видел, куда поворачивается стрелка на барометре советской истории. Он делает отчаянные усилия, чтобы отстоять ленинский путь деревни к социализму и то, что кооперацией сделано на этом пути.

«В нынешнее время очень многие спорят о вопросе индивидуального хозяйства. Мы об этом не спорим, потому что знаем, что это есть основная база для всего нашего хозяйства на значительное время».

В заключительном слове он говорит:

«Наши производственно-бытовые системы не делают из отдельных крестьянских хозяйств какие-то другие хозяйства, они только дают им преимущества крупных хозяйств и направляют их в сторону такого развития, которое будет затем приближаться к развитому социалистическому земледелию, то есть при успехах нашей кооперативной политики, как говорил об этом Ленин, на известной стадии, в известный срок, как он говорил, мы получим общественное сельское хозяйство на добровольных началах».

Но Сталину нужны были другие сроки, и «общественное сельское хозяйство на добровольных началах» его диктаторскому мышлению было просто противопоказано.

Декабрь 1928 года. Порог сталинской коллективизации. В стране фактически уже свёрнута новая экономическая политика, запланированная Лениным «всерьёз и надолго», уже идёт разгром детища Каминского — сельской кооперации. Партийные кадры на всех уровнях сориентированы на сплошную коллективизацию сельского хозяйства в кратчайшие сроки.

...В декабре собирается II сессия Совета Колхозцентра. Это уже не Колхозцентр в системе сельскохозяйственной кооперации — он выделен из неё и пристегнут к Наркомату земледелия с одновременным подчинением ЦК партии.

На сессии коммунист Г.Н. Каминский, верный партийной дисциплине, делает доклад «Очередные задачи колхозного движения».

Каминский на трибуне, голоса с которой, естественно, слышны в Кремле, говорит:

«При решении задач по развёртыванию массовой широкой коллективизации... надо ставить дело таким образом, чтобы здесь не было бюрократического подхода. Если мы подойдём к делу так, что начнём решать вопрос, нельзя ли дать задание, чтобы двадцать пять процентов селений перевести на общественную запашку земли, столько-то процентов перевести на устав коммуны, артели — одним словом, будем действовать методом заказов, я скажу, что это циркулярное творчество будет блестящим, а в жизни не будет никаким. Так можно погубить движение... В порядке приказном, в порядке циркулярном, перерастание одних форм в другие иметь невозможно...»

Однако «циркулярное творчество» началось: грянула сталинская коллективизация, ставшая очень скоро всенародным бедствием.

Григорий Наумович Каминский ушёл с поста председателя Колхозцентра. С ним ушли многие работники, его единомышленники. В Колхозцентре появились другие люди — железные, нерассуждающие исполнители директив сверху. Такие всегда найдутся...

Так в конце 20-х годов была разгромлена «альтернатива Каминского», воплощавшая в себе ленинский план кооперирования сельского хозяйства.

...Кульминация конфликта Г. Н. Каминского со Сталиным — в драме «В июне тридцать седьмого».

22 марта 1977 года

...Ещё об одном тяжком преступлении российского ленинского коммунизма. Это — раздвоение, даже раздробление личности, а ещё точнее — уничтожение индивидуальности «отдельно взятого» человека. Советской системе всегда был нужен «человеческий материал», лишённый самостоятельности суждений, никакого инакомыслия, которое, по Ленину, — преступление против революции и народа. Поэтому (правда, в условиях гражданской войны): «Расстреливать (имеется в виду думающих — только думающих!.. — не «по-большевистски»), никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты»; «Надо поощрять энергию и массовидность террора!». Кровожадным, маниакально кровавым был наш вождь.