Эти три брата были в деревне самыми сильными и постоянно всех задирали и готовы были всегда с кем-нибудь подраться. Кому как не им — решили селяне. Братья какое-то время отказывались, но потом крестьяне выдали братьям хороший провиант в дорогу и несколько бутылок местной разновидности водки и мало того, пообещали, что после того как братья приведут помощь, то они получат еще и немножко денег, чистым золотом за добрую услугу. Услышав о деньгах, братья согласились отправиться в поход за защитой для крестьян. На следующий день на рассвете братья отправились в путь. А жители деревни, проводив их в дорогу, стали со страхом и надеждой ожидать результатов их путешествия. Целый день и ночь в деревне всё было тихо, монстр оборотень-людоед никак себя не проявил. Люди впервые за несколько дней уснули немного более спокойными, в надежде на избавление от ужасных клыков гигантского неуловимого хищника-людоеда.

Но утром их ждало страшное открытие. Прямо посреди дороги на земле лежали три отрубленные человеческие головы, это были головы братьев, тех самых гонцов, которые были отправлены за помощью. На лицах братьев навсегда остался, запечатлен исказивший их до неузнаваемости невероятный ужас, испытанный ими в последние мгновения их жизни. Жители деревни, увидев головы своих послов, впали в полное отчаяние. Спасения больше не было. Ждать его не приходилось больше. На ночь было решено, всем жителям деревни отправиться ночевать в молельный дом, который селянам заменял храм, где бы они бы провели бы всё темное время суток в чтении молитв и в уповании на заступничество высших сил. Когда Кермен с сыном на руках, который очень плохо себя снова почувствовал, его сильно мучила лихорадка, направилась к стенам молельного дома, ближе к вечеру, женщины с детьми закричали — Пусть Кермен отправляется в поход за солдатами и монахами. Если в походе оборотень-людоед съест Янка, то это не так будет обидно. Янка итак не жилец, он постоянно болеет, но если сегодня монстр съест его, то будет спасен кто-то из других детей. Поэтому пусть Кермен с сыном идет прямо сейчас в степь и приведет к нам сюда защитников от нашего врага. Конечно, это опасно для Кермен и её сына. А может они, и спасутся и смогут пройти через ночную степь мать и ребенок целыми и невредимыми, ведь бог милостив. Тогда всем будет хорошо.

Так они стали кричать и мужчины поначалу пытались их урезонить, говоря о том, что так, как они предлагают сделать, это значит поступить плохо. Но с каждой минутой все сильнее приближавшей неминуемое наступление ночи и того, что еще один из детей или молодых людей деревни снова будет съеден злобной тварью и мужчины не выдержали и согласились с приговором женщин. Они сказали, что бы Кермен взяла с собой сына и отправилась бы за помощью к своему родственнику Бадме. Кермен пыталась отказаться идти ночью в степь, но заступиться за неё в деревне в этот момент было некому, и потому ей пришлось смириться с жестоким приговором жителей села. Она взяла в одну руку своего сына, забросила на спину котомку с продуктами и отправилась в степь. Пред тем как её отпустить в опасный путь жители деревни пригрозили, чтобы она не подумала просто спрятаться в лесу и переждать опасность. Если через 4 дня Кермен не вернется назад с помощью, то её кибитку сожгут. А если она успеет привести защитников за это время, то тогда её наградят хорошей суммой денег. Деваться Кермен было некуда.

Женщина с ребенком на руках направилась в степь и совсем скоро её родная деревня исчезла полностью из глаз. Между тем ребенку её становилось с каждой минутой всё хуже и хуже. Кермен шла по степной дороге, а Янка в руках у неё словно как свеча на ветру быстро, быстро догорал. Слезы текли по лицу матери, а ребенок в руках жалобно стонал. Всё слабее и слабее. А между тем становилось потихоньку всё темнее. Ночь ожидалась лунная и Кермен подумала о том, что скоро может появиться чудовищный оборотень-людоед. Нужно было что-то предпринять для своего спасения и спасения своего ребенка. Кермен шла и пыталась придумать, что сейчас можно было бы сделать. Но ничего придумать не могла. Внезапно Кермен подумала, что сейчас она находится совсем недалеко от того места, где стоял дом на берегу небольшого степного озера, в котором жил дядя мужа Эдвард. Этот странный и нелюдимый человек, неясной национальности, который был женат на тетушке мужа, он пришел в их деревню неизвестно откуда. Рассказывать о себе он не любил. Жили они далеко за пределами деревни, где построил себе небольшой, но очень уютный дом. Занимался дядя Эдвард там тем, что собирал лекарственные травы, которыми неплохо излечивал людей. К нему в его избушку, стоящую в самой чаще камыша, приходили люди за лекарствами и излечением со всей округи, из самых дальних сел.

Кермен часто бывала в гостях у своих родственников, в их доме. Потом, несколько лет тому назад, дядя Эдвард вместе с женой исчез из этих мест навсегда. Рассказывали о том, что умер его родственник и оставил ему богатое наследство. А дом его так и остался стоять в самой чаще камышей, всеми позаброшенный и забытый. К этому дому и решила отправиться Кермен. Переждать ночь до рассвета, да заодно и посмотреть — не остались ли в доме лекарственные травы и настои. Они сейчас могли бы сильно помочь её сыну. Через полчаса Кермен уже стояла возле крепкого забора, который закрывал со всех сторон дом в камышах. И вдруг неожиданно со двора начали лаять собаки. Марта сначала сильно удивилась, а потом она обрадовано закричала — Дядя Эдвард, тетушка Бальджир — вы вернулись? Откройте мне. Это я, ваша племянница Кермен. Через несколько минут дверь открылась и молодая женщина увидела, что перед ней стоит высокий, крепкий пожилой мужчина, одетый в буддийскую монашескую одежду. А два огромных пса, хрипя рвались с цепей, для того чтобы накинуться на ночных незваных гостей и разорвать их на куски. Лицо мужчины было плохо различимо в темноте. Монах сказал злым голосом:

— Женщина, что ты делаешь в этом страшном месте посреди ночи? Если ты заблудилась, то знай, что деревня расположена прямо за тобой. Иди по дороге и через час ты её достигнешь. Я не могу тебя здесь принять, я живу в лесу вдали от мирской суеты и спасаю свою душу молитвами и стремлюсь достигнуть просветления на благо всех живых существ. Так что сейчас же уходи отсюда.

Но Марта твердо ответила монаху:

— Никуда я сейчас отсюда не уйду. Возьмите на руки моего малыша. Он умирает. Ему страшно плохо. Здесь жил наш дядя Эдвард, и он был великим травником и лекарем. Так что находитесь в нашем доме и поэтому не командуйте здесь. Подержите ребенка на руках, а я в это время найду заготовленные старцем лекарственные травы или что еще лучше целебный бальзам.

С этими словами она быстро отдала малыша монаху, а сама тут же обошла дом и зашла в густые заросли, возникшие на месте огорода. Через некоторое время Кермен вернулась и в руках у неё была бутылочка с целебным бальзамом. Монах, молча, вошел в дом, держа на руках ребенка. Войдя в дом, он положил ребенка на кровать. Марта стала поить своего малыша целебным зельем. Через некоторое время ребенок заснул. Женщина села рядом с ним на кровати. В этот момент она увидела, что монах подошел к ним и взял в руку бутылку, в которой был лекарственный бальзам, принюхался к нему. А потом сказал, что бальзам весьма неплох. Потом он расспросил о том, почему Кермен отправилась в путь в столь неподходящее время? И молодая женщина рассказала всё, что с ними произошло за последнее время. Лама покачал головой и сказал:

— Всё гораздо хуже, чем я думал. Давно я о таком не слышал в наших краях. Вам нужно действительно спешить. Я постараюсь вам помочь.

После этих слов лама взял свитки и начал читать при свете керосиновой лампы заклинания. Читал он их долго. Кермен под монотонное чтение мантр заснула, а когда проснулась, то потрогала сына и убедилась в том, что жар и лихорадка у него прошли, и ребенок стал себя чувствовать совершенно здоровым. А лама сидел, склонившись над свитками, и о чем-то размышлял. Затем он встал и сказал, что женщине и её ребенку нужно срочно отправиться в путь и покинуть данную местность. Лама сказал, что монстр почувствовал их и поэтому им нужно действовать. Уйти нужно именно пока не кончилась эта ночь иначе быть беде. Лама оседлал своего могучего каурого иноходца и сел сам в седло, Кермен и её сына, посадил впереди себя. Огромные псы понеслись по степи рядом с иноходцем. Они проехали некоторое время по ночной степи в полной тишине и одиночестве, и вдруг перед ними появился силуэт молодой женщины. Женщина, увидев всадника, протянула с мольбой к нему руки и стала звать на помощь, она кричала на прекрасном русском языке тонким надрывным, полным ужасного мучения голосом, что на неё напал грозный оборотень. И что он рядом и готов снова на неё напасть. Кермен посмотрела на ламу, но тот словно не слышал криков девушки. Он торопил коня. А Кермен смотрела на муки неизвестной страдалицы. И в момент, когда девушка поняла, что лама точно не остановится, она вдруг зарычала и опустилась на четвереньки. А потом на четырех конечностях она побежала вслед за всадником. Удивительно, но она развила огромную скорость и стала быстро догонять беглецов. Но и беглецы оказались не такими простыми, сопровождавшие всадника псы стали быстро увеличиваться в размерах и вскоре стали больше похожи на гигантских медведей, чем на обычных собак. Как только быстроногая и быстрорукая девушка приближалась к всаднику, псы кидались на неё и отгоняли прочь. Такая бешеная скачка продолжилась больше часа, до тех пор, пока не стало рассветать. На заре оборотень прекратил погоню и быстро скрылся из виду в степном просторе. А лама довез Кермен и сына до нашей деревни. И тут когда совсем рассвело Кермен, наконец, хорошо смогла рассмотреть монаха. Это был Джа-лама. Так вот. Я просил бы тебя, мой друг Антон, не смотря на твое плохое самочувствие возглавить поход на помощь селянам. Я думаю, что повстречаться с Джа-ламой тебе было бы сейчас интересно.