От дворца до Кахамарки было три дня пути. Позже Кьяри узнала, что при подходе к городу Атауальпой овладело дурное предчувствие, он сделал остановку, разбил лагерь, хотел повернуть назад, а потом внезапно передумал. Об этом рассказал Туту. Он единственный из императорских солдат вернулся во дворец. Раненый, покрытый пылью и кровью, измученный жаждой, голодом и усталостью. Он рассказал, что когда императорская процессия входила в город, слуги били в барабаны и трубили в раковины. Ветер дул с запада и все стяги и флаги тянулись на восток, что само по себе сулило успех. Но никто не вышел навстречу императору. И когда уже все решили, что город пуст, на дороге появился монах. Он произнес странную речь. Что-то о заморском боге и короле, которым принадлежит эта земля. Говоря, он потрясал над головой странным предметом. Называл его книгой божьей и утверждал, что в ней записаны все земные законы. Монах дал свою священную книгу императору, Великий Инка Атауальпа покрутил ее в руках и бросил на землю. Тогда монах поднял крик. Было похоже на то, что он ругается и призывает богов к отмщению. Но вместо божьего гнева с небес, послышался грохот и выстрелы, открылись двери домов и прятавшиеся за ними испанцы с обнаженными мечами набросились на слуг императора. Не успело солнце опуститься, как императора захватили в плен, а всех его людей убили.

У Туту дрожала нижняя губа, когда он говорил. Вечерний ветер шевелил его мокрые после купания волосы. А полная луна в эту ночь светила так ярко, что все вокруг казалось белым: белыми были камни дворца, деревья в саду и даже огонь светильников, лицо и одежда говорившего. А его слушатели – первые люди Куско, императорской администрации, родственники императора, управитель дворца и районные городские судьи – долго молчали, когда он закончил свой рассказ.

Так описал эту сцену Явар, которого Кьяри отправила подслушивать. Несмотря на пост, от его одежды пахло миндалем, руки мяли ком земли, как кусок теста, из которых он обычно пек миндальные печенья.

- И что никто не выжил? – спросила Кьяри.

- Туту говорит, испанцы были беспощадны. Они убивали как настоящие демоны. Их было мало. Каждый из них убил по сорок воинов императора. А раненого императора избили и заставили на коленях молить о пощаде, - произнося эти святотатственные слова, Явар опустил голову. – Туту сохранили жизнь только для того, чтобы он передал во дворец, что если люди императора хотят увидеть Великого Инку живым, они должны принести много золота. Так много, чтобы им можно было заполнить большой зал в храме Кахамарки.

- Что случилось с золотой армией императора? – спросил Искай. Он сидел на земле рядом с Кьяри и касался коленом ее ноги. С другой стороны от нее сидел Атавалп. За спиной Кьяри стояли ее слуги – некогда мятежные, но в ущелье Паруро доказавшие свою преданность императору и Куско, полководцы Уаскара. У Кьяри не было от них тайн. Другие чиа тоже привели с собой людей из племен колья и каняри.

- Когда начался бой, каньяри бросились на Беа и Панти и перерезали им глотки.

Вара презрительно фыркнула. Супруг Аи, высокий воин Вупу положил руку ей на плечо и взял слово.

- Эти трусы и предатели опозорили нас. Они бросили тень на всю золотую армию! – как и все члены племени колья, Вупу говорил в нос и растягивал слова. - Опозорили всех, кто сражался в ущелье Паруро. Всех, кто готов отдать свою жизнь живому золоту.

- Да! В ущелье я подставлял свое горло под нож золотой женщины, после боя женился на ней. После свадьбы каждый день делил с ней постель, - вмешался муж Вары. – И я надеюсь, сейчас она носит моего ребенка под сердцем. Наша связь – в бою и в жизни самое важное и прекрасное, что случалось со мной. Я никогда не предам ее. Когда я превращусь в живое золото, я буду сражаться за мою жену, когда я стану духом, буду оберегать ее.

- Стать живым золотом большая честь! – сказал воин с ракушками в волосах. – Я сражался во многих войнах. Видел много побед и поражений. Но никогда человек не убивал так быстро и великолепно, как убивает живое золото. Потому для воина не может быть более славного конца, чем превратиться в живое золото.

Атавалп выпрямил ноги. Придвинул золотые ступни к огню.

- Что это? – спросил он. – Что вы видите?

- Твои ноги? Золотые ноги?

- Какие они? Блестящие? Необычные? Сильные, крепкие? Бесполезные? Они могут бегать, но мне все равно не перегнать императорского гонца. Они могут ломать камни, но я не умею строить. Золото на моем теле не делает меня богатым или счастливым. Оно бесполезно. Как если бы у ягуара вырос второй хвост или пятая лапа, а у орла третье крыло. Когда я пришел в Куско, люди показывали на меня пальцем и рассматривали мои ноги, как рассматривают карликов или уродцев. Когда я узнал тайну живого золота, у моего золотого тела появилось предназначение и смысл. Как у луны или звезд или воды. Но за эти пониманием пришло другое понимание. Я не могу исполнить свое предназначение сам. Как земля не может исполнить свое предназначение без воды. Это не мое намерение, решение и воля оживляют золото. Я всего лишь отражаю намерение того, кто отдает золоту свою жизнь. Как вода отражает свет солнца и луны. Но сама не может его дарить.

Костер затрещал.

- Мы, чиа, полностью зависим от тех, кто согласен отдать жизнь живому золоту, - сказала Аи и с любовью посмотрела на мужа.

- Люди Беа предатели. Они нарушили свое слово. Предали императора и себя. Надеюсь, испанцы убили их как койотов, - сплюнул Атог.

- Почему они так поступили?

- Какая разница, почему предатели становятся предателями! – крикнул кто-то.

- Потому что Беа не уважал тех, кто собирался отдать ему свою жизнь, не уважал духа и мумию того, кого убил в ущелье Паруро, - подумав, сказал один из каньяри.

- Беа был глуп и жесток, - сказал Искай. – Но он не убивал своих людей, держал свое слово и исполнял свой долг перед императором и перед своим народом. И чем бы он ни обидел каньяри, их поступку нет оправдания. Они предали свое слово, свой народ, своего императора, золотую армию. Свою совесть и свою честь. У таких людей нет совести и чести. Как у Нио.

Кьяри вздрогнула как от удара.

- Он был здесь. Он принес подарки от испанцев. Он передал их предложение о мире. Люди, которые погибли в Кахамарке, погибли по его вине, - закончил Искай.

- Не думаю, что испанцы рассказали ему о ловушке. Это было бы глупо с их стороны. У них не было причин доверять Нио, - у Кьяри перехватило горло. Слишком много новостей, слишком много потрясений. До сих пор у нее не было времени подумать о Нио. Что с ним случилось? Был ли он Кахамарке? Видел ли резню? Что он почувствовал, что сделал, когда узнал о ловушке? Может, испанцы убили его вместе с остальными? У них ведь не было причин сохранять ему жизнь? За него никто не заплатит золотом, как за императора.

- Я уверен, Нио рассказал им тайну живого золота. Неважно сделал он это под пытками или чтобы сохранить свою никчемную жизнь. Требуя золотой выкуп, испанцы готовят ловушку для золотой императорской армии.

Кьяри открыла рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его и стиснула челюсти. Она снова видела Нио в императорской тюрьме, Нио на дне ямы в золотом городе. Я хочу умереть, потому что приношу тебе только несчастья, вспомнила она его слова. Любого человека можно сломать, сказал однажды Атауальпа.