А кто такой Клей Бёрн?

– Доктор Фэхо считает, что причина в тех ранних процедурах, которые я проходил в подпольных клиниках, – сказал отец.

– Фэхо слишком консервативен. Он даже не верит в проект «Перерождение». Ты должен рискнуть…

Я не дослушал и ринулся прочь по коридору. Слёзы текли по лицу, застилали глаза, из-за чего казалось, что стены сужаются и берут меня в тиски. Мне всё же удалось вернуться в свою комнату. Там у меня был спрятан револьвер дяди Боба. Я выкрал его на прошлой неделе, чтобы припугнуть школьного задиру Паркера. Настоящий старинный шестизарядный револьвер, одна из многих антикварных и работающих как часы пушек в коллекции дяди Боба. Руки тряслись, когда я взял в них тяжёлое оружие…

– Всё в порядке, мистер Бёрн, – спросил один из лаборантов. – Компьютер обнаружил в вашем подсознании странную активность. Сейчас я проверю данные.

Я вспомнил, что намеревался сделать со мной отец. ХРОМ предложил ему принять участие в проекте «Перерождение». Его суть заключалась в пересадке сознания в иное тело. Целиком, а не в качестве выветриваемых воспоминаний. Холдинг давно работал над решением этой сложной задачи, что бы позволило достичь искомого бессмертия, и, кажется, был близок к успеху. На текущей стадии испытания проходили добровольцы, потому что в случае неудачной пересадки пострадают и донор и реципиент. Для повышения шансов требовалась генетическая совместимость. Отец и сын – идеальная пара, если не считать клонов, запрещённых Конвенцией Развития.

– Вы меня слышите?

– Всё в порядке, – спокойно ответил я и прикинул, сколько у меня есть времени, пока лаборант не распознает причину зарегистрированной странности сознания.

Похоже, пара минут имелась в запасе. Я постарался вспомнить всё, что случилось со мной после пробуждения в Големе. Встреча с мистером Корти, путешествие в карантинную зону…Симона, Бор Хантер…Но самая главная встреча состоялась совсем недавно – с вице-президентом «Прогноза». Разговорчивый оказался дядька.

– Эй, Скайджи, подойди! – крикнул озадаченный лаборант. К нему нехотя заковылял старший коллега. – Что бы это могло значить?

Циферблаты. Что из рассказанного Смитом могло быть правдой? Циферблаты…

Конечно, весь неподъёмный объём информации останется в чёрном ящике мемодубликатов, который я утащу с собой, но хотелось бы как можно больше кинуть в ручную кладь.

– Впервые такое вижу, – прокомментировал второй лаборант и почесал затылок. – Похоже на инородное присутствие. Давай-ка его просканируем на всякий случай.

– Вроде он проходил тест сразу после разморозки, – неуверенно проговорил первый.

– Повторный скан не помешает.

Они оба уставились на меня. Я сидел на кушетке, беззаботно болтая босыми ногами и улыбаясь.

– Вы меня слышите? – сорвалось с моих уст. – Значит, я ещё жив.

Горизонт 4. Бесконечный Генри. Глава 16

Горизонт 4. Бесконечный Генри

Глава 16

На Z-8 никогда не бывало хорошей погоды. Более того, на Z-8 никогда не наступал день. Находясь на задворках ЦЗС, планета недополучала тепла и света от естественного светила, а терра-машины обеспечивали её лишь минимально необходимым для жизни количеством тепла. Погружённая в вечную искусственную ночь планета-тюрьма существовала по своим собственным законам, главный из которых гласил: «Не переступай границу своей личной камеры, потому что эта тонкая черта отделяет тебя от забвения».

На Z-8 заключённых перевозили субсветовики, каждый рейс занимал около трёх месяцев. Из обжитых планет дальше только Крокос и Криопсис, располагающиеся в других звёздных системах. Захар и Лидия прибыли в один из вахтовых городков надсмотрщиков мирным рейсом вместе с провизией и эскорт-группой фирмы «Мир утех». Живая плоть среди заключённых всегда пользовалась спросом. Многие предпочитали тратить на утехи весь тюремный заработок, а кто-то – оставшиеся на свободе резервы, распоряжаясь ими с помощью юристов и адвокатов. Обычная практика. Законы Э-Системы не отличались драконовской жестокостью, не даром называясь Мягкими, в отличие от Земли и её сателлитов, но упечь в неволю там могли почти любого.

Разнообразие тюрем могло поразить воображение несведущего жителя Э-Системы. В зависимости от вида тюрьмы, основной контроль осуществляли роботы, компьютерные программы или автоматические системы. Но за каждой автоматикой и программой стоял человек. Лёгким режимом считалась колония-поселение старой формации с людским контролем. Некоторые не без оснований полагали, что такие колонии мало чем отличались от самих вахтовых городков. Жизнь там была вполне самодостаточной и текла бурным потоком, а охрана почти не вмешивалась. Редко в чью дурную голову могла прийти мысль о побеге: бежать, по сути, было некуда. Впрочем, примерно раз в пять-шесть лет находился самоуверенный безумец, пытающийся угнать звездолёт, но ещё никто не покидал Z-8 по своей воле.

И мало кто прилетал туда по своей воле. Захар и Лидия стали исключениями. Они прилетели с чёткой целью – найти Генри Шлуппа. Мойвин до сих пор сомневался в перспективах поиска, но Лидия, как всегда, была крайне убедительна. Настолько, что убедила даже Козински оснастить её всем необходимым для непростого задания, в том числе напарником в лице Мойвина. Она выбрала его сама, как единственного, помимо начальника Праймовского филиала, в ком не сомневалась. Захар окончательно понял, что по уши повяз в Банковских сетях и уже не распоряжался своей судьбой. Спасти его могли только крайние меры, о которых когда-то упоминала Лидия, но для этого ему пришлось бы начать устранение препятствий с самой девушки. Непростая задачка, как ни крути.

Один из аргументов Лидии базировался на парадоксальном факте: отправив свидетелей на планету-тюрьму, Козински, с одной стороны, подвергал их опасности угодить в капкан Шлуппа (если тот действительно находился там), с другой же – уберегал от куда более многочисленных капканов «Долгого рассвета», расставленных по всему Прайму, включая, казалось бы, безопасный Даст-Сити.

Не смог Козински проигнорировать и хладнокровные действия Лидии на Пятом кладбище. Как чётко ей удалось обезвредить предателя, затем подставных полицейских и в качестве бонуса привести в Банк экзотический фрукт по имени Арчи Диккер, он же Реставратор. Не оставалось никаких сомнений в профессиональной подготовке девушки. Курсы наверняка обошлись недёшево и заняли кучу времени.

Главным же аргументом оставалась убеждённость охотницы в правильном направлении поисков, а так же заинтересованности самого Козински в поимке Шлуппа. По уверениям Лидии, сбежавший миллионер располагал крайне важными сведениями о подпольной деятельности «Долгого рассвета».

– Но что он может делать на Зэт-Восемь? – недоумевал Захар, едва узнав о пункте назначения. Его проинформировали в последний момент.

– Когда я работала в «Генрилэнде», – терпеливо пояснила Лидия, – постоянно собирала любую информацию, касающуюся Шлуппа. Так вот, на одной вечеринке он рассказывал гостям об экстремальных забавах на планете-тюрьме. Для очень узкого круга лиц, включая Генри, само собой. Говорят, за долгие десятилетия там сложилась своя отдельная модель мироустройства, и богатенькие пасынки Э-Системы готовы платить неплохие деньги за путешествия на Зэт-Восемь в качестве туристов.

Мойвин непонимающе уставился на новоявленную напарницу:

– Туристов? И какие же это забавы для избранных?

– Вот и узнаем.

– И только из-за тех разговоров ты решила, что Шлупп на Зэт-Восемь?

– Его объявило в розыск Правительство Э-Системы. Козински говорил, что внедрённые в «Долгий рассвет» агенты подтвердили озабоченность самой корпорации. Судя по всему, Генри прихватил с собой немало их секретов. Если ты ещё не понял, то скажу проще: Шлуппа ищут все. И куда ему спрятаться, будучи столь лакомой дичью, чтобы никто не подумал на это место?