Вот только в мотивах полукровки Каперед ошибался. Не благородство направляло варвара, а жадность.

Чем он лучше демона? Зачем ему демон, если уже имеется все зло и грязь.

Каперед пытался заговорить с паразитом, но тот хранил молчание. Лишь отголосок презрительной эмоции доносился до разума торговца.

Правильно, пусть он думает, что угодно. Строит планы о том, как победить демона. Но ноги несут его в город, а не в горы или пещеры, где одиноким отшельником закончит он дни.

Ближе к торговому городу местность менялась. На реке появились лесопилки, чьи огромные пилы приводились в движение маховиками у плотины. Такая механизация удивляла, в Гирции предпочли бы труд рабов. Здесь человеческий материал встречался реже, был дороже.

Но на полях, окружающих Дерецию, трудились рабы. В усадьбах командовали тоже рабы. Капереда вилики встречали с презрительной гримасой, словно гость был не свободным гражданином, а чужестранцем варваром. Но в еде и воде эти люди не отказывали, порой разрешали расположиться в конюшнях или на псарне на ночлег.

Каперед обратил внимание, что в усадьбах нет зерновых башен, популярных в окрестностях Редиланума. И правильно, здешним рабам бежать некуда и незачем. Они лучше питаются, меньше страдают от холода. Есть даже свои развлечения: сельские праздники; обилие плохонького вина; странствующие артисты бродят по краю, направляясь в Дерецию.

Некоторым рабам везет. Они могут посещать Дерецию, где можно с успехом провести время, потеряв господские деньги и получив в награду плетей от вилика.

Никто не вызвался сопровождать в город Капереда. Он не настаивал. Ведь устье Лода близко. Тройка рукавов, на которые разделялась река, впадали в Далминское море, за которым располагался гористый край, населенный дикими племенами. Еще южнее находились подвластные царства, зависимые города и союзы городов.

В тех местах Каперед бывал, брал уроки врачевания в храме Змея. Давно это было, в другой жизни.

Мефадон, казалось, заинтересовался мыслями носителя. Вопросов, правда, от него не последовало. Паразит и так мог добраться до необходимых ответов в памяти носителя. Вот только Каперед ничего не знал о происхождении народов Страны городов. Вроде бы они пришли с севера, ассимилировали местное население. Были они варварами, а теперь звали варварами всех своих соседей, пока Государство не вынудило их склонить голову.

И кто теперь варвар? Победитель или побежденный, оставшийся свободным лишь на словах.

- Почему тебя заботит их происхождение? - спросил Каперед вслух.

Ответа не было. Мефадон не унижался более до разговоров с этим куском мяса. Знай себе иди, неси страшное чудовище в город. Остановиться-то ты не можешь!

Дороги не были пустынны: странники, торговцы, таборы артистов, крестьяне и рабы. Сотни людей пользовались дорогами, тропами, направляясь в город или уходя из него. На больших трактах Капереду предлагали иногда место в телеге, но он отказывался. Спешить он не собирался, догадываясь о том, что произойдет в конце пути.

Он все лучше понимал паразита. Ход мыслей древнего существа не был таким уж сложным. Тем более он пользовался разумом Капереда. Это накладывало ограничения на возможности чудовища. Память служила библиотекой, откуда черпал знания демон, а душа носителя помогала осмыслить сотни книг памяти.

Наверняка, Мефадон изголодался по сведениям о внешнем мире. Тела, что он использовал ранее, не могли дать ему всей полноты картины. К тому же, он наверняка полностью уничтожал носителя, не видя надобности в его переживаниях и знаниях.

Иная ситуация с Капередом, с этим носителем приходилось сосуществовать.

В памяти носителя не хранилось сведений о чем-либо поразительном. Да, за прошедшие века люди построили множество городов, освоили десятки растений, научились обрабатывать металлы... вновь. Но разве это удивительно? За такое время люди могли бы добиться большего.

Зато Мефадон видел потенциал в этих людях. Глазами Капереда он глядел на проходящих мимо рабов, крестьян, торговцев, воинов. И знатные, и чернь могли стать прекрасными орудиями для разума, подобного Мефадону.

Из людей можно выжать больше. Они не будут роптать. Им не позволено.

Смаковать эти идеи приятно, остальные удовольствия недоступны Мефадону. А до Капереда долетали лишь обрывки мыслей паразита. И порой сложно понять: это мысли демона, или собственные?

Каперед в ужасе от того, как медленно распадается его разум. В бытность свою лекарем из коллегии, он видел, на что способны болезни, разлагающие тело, но не трогающие разум. Человек ходил, молился, но медленно его члены отмирали. Некроз тканей лишал разума на заключительных стадиях.

Это ужасно, отвратительно, с подобной болезнью невозможно бороться. Лекарство так и не было найдено, не понятно, как болезнь распространяется. Не зря же чернь считала ее божьей карой.

А с болезнями разума Капереду не довелось столкнуться. Он видел, конечно, тех, кто телом муж, а разумом дитя, но что это, болезнь ли это вообще. Сотни пророков, наводняющие Город - они утверждают, что слышат голоса богов, демонов, предков, не важно кого еще. Разве разумны они? И раз они предлагают богатства своим слушателям, почему сами не могут обрести его?!

Теперь Каперед знал, какой вкус у безумия. Наблюдать не со стороны, а чувствовать, осязать собственный распад... Каперед принимал это спокойно, хоть и понимал весь ужас происходящего.

Больные телом тоже смиряются с неминуемым. Похоже, Каперед смирился. Но он не хотел подчиняться чудовищу! Этому жалкому паразиту, болезни из прошлого. Не хотел, но шел в Дерецию.

Понять этого Каперед не мог.

Он говорил себе: "Ведь не хочу! Почему же иду?"

Долг, обязанности гражданина - это может служить стимулом. Но Каперед всегда был прагматиком. Расчет показывает, что никто его слушать не будет, передать весть не удастся. И так ли это необходимо? Государству пойдет на пользу угроза подобного уровня.

Во время болезни тело мобилизует все силы. Человек может являть чудеса живучести. Государство чем-то похоже на живой организм, только состоит из безмерно малых частиц.

Опасней паразиты, которые проникают в тело, поедают его изнутри и меняют сознание. Сколько раз наблюдал Каперед людей, харкающих червями. Их поведение заметно отличалось от поведения обычных людей. И это были простые черви. А внутри лекаря сидела иная тварь.

Эта тварь желала добраться до города, где сможет найти кормовую базу.

- Я не позволю тебе! - воскликнул Каперед.

Он знал, что находится на мощеной дороге. Видел вокруг людей: два потока, идущих навстречу друг другу. И его крик был обращен к паразиту, но слышали его все вокруг.

На Капереда посмотрели, но пока без особого интереса. Мало ли чего там кричит какой-то мужик.

Каперед ухмыльнулся. Результат интересный.

- Остановлю здесь и сейчас!

Каперед принялся нести всякую околесицу, приставать к встречным, явно нарываясь на драку. Остановиться он не мог, не собирался. Его остановят другие! Вскоре за лекарем гнались десятка два человек.

Чудовище могло бы убить этих людей. Но сколько свидетелей вокруг. Они донесут, прибудут воины: восемь, пятьдесят, сотня! И так далее, пока удивительный путешественник не будет остановлен.

У любой силы есть пределы. Каперед рассчитывал, что пятьдесят легионеров достаточно для него. Паразит размышлял наверняка так же.

Сначала чудовище попыталось влезть, остановить болтовню носителя. Не справился. Это оказалось сложнее, чем заставить его передвигать ноги в направлении Дереции.

Бессмысленно теперь извиняться, Каперед добился своего и был доволен. Он жаждал момента, когда на него бросятся оскорбленные им люди. Пусть боль, раны будут незаслуженными - все-таки он болен, - но это поможет остановиться. Такой крик о помощи.

Но момент все не наступал и не наступал. Что-то пошло не так. В чем причина Каперед сообразил позже, когда огляделся вокруг. Ослепленный ожиданием тумаков и пинков, лекарь совсем не смотрел вокруг.