- Проводить тебя? – замялся колдун, помогая мне спуститься.

- Что я, дороги не найду что ли? – удивилась я, и, поцеловав колдуна в щеку, быстро пошла к двустворчатым дверям подъезда. Хорошая была ночь, если исключить момент со смертью Мелинды, конечно.

Крадусь тенью, на ходу вытаскивая тяжелые спицы, цепочки с подвесками путаются в пальцах, глаза нестерпимо чешутся от косметики. Умыться, протереть лицо свежим огурчиком и спать. Сон кажется мне самым желанным на свете. Глаза потяжелели, немного болят и слезятся. Хочу потереть лицо руками, но это приведет к тому что раздражающая краска перейдет еще и на щеки. Хорошо помаду я съела вместе с пирожным и запила кофе – а то еще и рот бы распух.

На этажах тихо, даже самые шумные и гулящие соседи выдохлись и улеглись. Я присаживаюсь на подоконник, между третьим и четвертым этажом. Чистое стекло, за которым мелькают светлячки. Неяркий свет от стенных светильников позволяет разглядеть свое отражение в стекле. Глаза запавшие, усталые, волосы распущены по плечам, тяжелыми волнами спадают ниже талии. В висках стучит, поспешно достаю флакон с зельем. Чего сразу не выпила, мучилась? Отчего-то хорошо вот так посидеть на подоконнике, не торопясь подниматься в свою квартиру.

У меня не было своего личного пространства. В спальню, не стуча, заходили слуги и гувернеры, стремясь подловить на чем-нибудь эдаком. Учебный класс принадлежал опять же гувернеру, и трогать разложенные на стеллажах вещи было нельзя. В библиотеке постоянно делали перестановку, оставляя нетронутым только стол и стул отца. А в Школе я делила комнату с соседками. И только растеряв все что было, я обрела желанные собственные, только мои, жилые помещения. Куда беспрепятственно просачивался Тень. Но он один, против того количества личностей которых приходилось терпеть раньше.

Подышав на стекло, я поддаюсь атмосфере и рисую сердечко. Он вышло маленьким, кривым и не очень красивым. Наверное, потому что такую фигуру я нарисовала впервые за прошедший год.

Иду по коридору до своего люка и наслаждаюсь шелестом собственного платья. Подол шуршит, серебряные каблучки отбивают четкий ритм моего шага. Моменты самолюбования свойственны каждой женщине, и я не исключение.

Жестом распахиваю люк и влетаю на чердак. На стол падает лунный свет, скользит по коробкам из морга, поблескивает на острых гранях закрепов, удерживающих записки на ткани.

- Вы не думали податься в агенты, леди Лёвэ? – негромкий, почти мурлычущий голос старшего следователя Джерс разбивает вязкую тишину.

- Так я уже, Джерс,- устало произношу я и зажигаю свет.

Следовательница выглядит усталой. Под глазами пролегли тени, губы обветренные, щеки ввалились. Она сидит в кресле Марципана и я понимаю, если договоримся, в качестве жутко дружелюбного жеста почищу ее от шерсти.

- Это лет пятнадцать службы на благо Короны.

- Для меня поменьше будет, да и по профилю работать буду,- я сажусь прямо на стол, на разложенные бумаги. – А ты, взлом с проникновением, ай-яй, следовательница.

- Я успею оформить бумаги на обыск, пока ты, обездвиженная, будешь лежать в своей постельке,- улыбается Джерс.

- Ну и что? Я обокрала морг, Джерс. И меня табличка на входе не записала. Знаешь об этом милом заклинаньице?

- Это родовое заклятье Интан, тебе оно не известно,- напряглась следовательница.

- Неизвестно, да. Но я его скопировала, разобралась, и посмотри, жаль ругательство другое не подставить.

- Браво, Лёвэ. Но я и не собиралась тебя сдавать.

- Только шантажировать.

- Теперь мы взаимозависимы. Что было в документах, которые у вас украли?

- Ты мне лучше скажи, кто настолько компетентен что не заметил этих документов? – то, что я и сама бы их не нашла, уточнять не буду. Лишняя информация.

- Моя группа работала.

- Что ж, письмо, полноценное, писал хорошо образованный человек. Почерк строгий, ровный, без клякс и разрывов. Отступы, приветствие все выдержано в одном стиле. Если исключить суть послания, оно кажется вырванным из контекста деловой переписки двух лордов. Я воспроизвела его здесь, свои почерком, почти дословно,- шарю по столу в поисках черновика, но Джерс качает головой:

- Я уже изъяла в пользу следствия.

- Ты ведь нас и не подозревала, верно?

- Мне нужны виновники, я показала пальцем и сказала, это точно они. Надо только найти улики,- Джерс потягивается в кресле,- и таким образом выиграла себе время. Знаешь, как принято показывать куда тянется ниточка? Тыкать пальцем в потолок и округлять глаза. А я хочу попробовать выиграть.

- Сегодня кто-то столкнул Мелинду Ранте с балкона в Ратуше. С четвертого этажа, никто из магов не смог остановить ее падение. Пытались двое, один обычный великосветский хлыщ, второй боец с границы.

- У бойцов, особенно пограничников, рефлексы отточены,- Джерс щурится,- петля левитации?

- Да, закрепили на плитах, поднял наверх и притянули ее к земле со всего размаха.

- Это был качественный артефакт? Если знать кто и где…

- Я и здесь,- складываю руки на груди. Пора идти на штурм,- продала петлю левитации Посреднику за двадцать золотых.

- Возможно совпадение,- следовательница сама не верит своим словам.

- Двадцать золотых, а красная цена ей пять.

- Кто мог знать, что она у тебя есть?

- Посмеяться изволите? Я в свои дела людей не посвящаю. Но вообще, петли у меня всегда с запасом сделаны. Как три года назад освоила, так и готовлю наперед. Не ходовой товар, а без практики теряется навык. Там специфичное строение плетения….Не важно. В Школе я делала их бесплатно из материала заказчика.

- Значит твои школьные дружки. Что можешь сказать о Посреднике?

- Ничего, я под клятвой.

- Нелюдь ты выпустила?

- Какую нелюдь? – делаю я большие глаза.

- Молодец. Я хотела, чтобы его убили, но не так. Завтра в моем кабинете, пса можешь с собой взять.

Джерс спрыгивает в темноту и я искренне желаю ей переломать ноги. В ответ мне достается смех. С таким подходом эта дама либо далеко пойдет либо очень плохо кончит. Но это не мое дело.

Выпутываюсь из платья, надеваю просторную рубаху, наскоро умываюсь, оттираю лицо жестким полотенцем и быстро кромсаю огурчик. От жажды лечь в постель и закрыть глаза меня ощутимо потряхивает. Размазываю огуречный сок по лицо и просто падаю на простынь. Проваливаясь в сон укрываюсь одеялом. До самого утра, хоть потоп, хоть пожар. Я проснусь сама, тогда, когда захочу. С псом погуляет Бертрам, да и покормит его она же.

глава 16

                Топаю ногой, пытаясь умостить ступню удобней. Мои обычные ботинки выделаны из довольно грубой кожи, и после бальных туфелек кажутся неудобными. Вообще, сказка как-то слишком быстро кончилась. Вчера была фея в платье, сегодня злая ведьма в тяжелых ботинках и котелке.

Нежно-персиковая блузка, с тремя расстегнутыми пуговками, должна придать здоровый оттенок моей коже. Но как-то не очень это выходит, если честно. Добавляю сливочно-желтый шейный платок с золотыми искрами, застегиваю шоколадного цвета жакет и поправляю поясок юбки. Жакет короткий, по последней городской моде.

Марципан довольно постукивает хвостом по полу. Он сыт, выгулян, вымыт и вычесан. Госпожа Бертрам и госпожа Дройн вчера устроили ему помывочный день. И если верить дамам, то пес вел себя пристойно. Позволил намылить и смыть шампунь, смиренно сидел под «сушилкой» и милостиво воспринял мягкую щетку. Правда, пузо расчесать не позволил.

Я зарываю в его густую шерсть обе руки и он переворачивается на спину, подставляя мне живот. Мы можем часами так развлекаться. Но сейчас у меня другая задача. На ошейник я цепляю охранный амулет – пока не было возможности сделать полноценную защиту. Но в крайнем случае и этот пригодится.

Взгляд падает на лежащие неопрятной горкой украшения. Помолвочный набор, красивый и безумно мне подошедший. Тот, который колдун отдал мне и сказал, что ему он уже не пригодится. Тот что я могла бы разобрать и превратить в полезные вещи. Тот который я хочу носить.