— Ты не можешь льстить, чтобы найти выход из этой ситуации. Ты все равно лгал. Ты все равно сделал для него то, что он хотел.

Я закрыла глаза и отвернулась от него, понимая, что скоро все те рыдания, сдерживаемые взаперти многие месяцы, прорвутся через мои стены. Если бы он продолжил говорить, если бы продолжил стоять так близко ко мне, я бы не продержалась долго.

— Я не имею никакого отношения к тем фото, Лена. Я клянусь, — в его голосе появились нотки злости, но только в голосе. Он всё ещё крепко удерживал меня рукой, не причиняя боли.

— По некоторым причинам я не верю тебе, — сказала я ледяным тоном.

Я приподняла подбородок и открыла глаза, встречая его направленный на меня и источающий силу взгляд.

— У тебя есть все основания злиться на меня. Ты вправе быть расстроена. Но все не так, как ты думаешь; то, что я совершил, было сделано, чтобы помочь тебе. Все, что я делал, делал для тебя, милая.

Мои последние капли здравомыслия покинули меня из-за его ласк. Я обняла себя за живот и согнулась пополам, рыдая. Он отпустил мою руку только для того, чтобы упасть на пол со мной, пока я плакала. Он пытался утешить меня, пытался обнять, но я не позволила ему и прокричала «нет», оттолкнув. Я сидела на полу и рыдала, уткнувшись в свои руки, а он сидел рядом со мной. Я чувствовала его потребность прикоснуться ко мне, чувствовала его желание обнять меня, но не позволила сделать это.

Мы оставались в таком положении некоторое время. Возможно, полчаса. И я плакала, пока не почувствовала, что у меня больше не осталось сил. Закончив, я была лишь подобием женщины и, сидя посреди его комнаты на полу, икала, пытаясь нормально дышать.

Престон, в конце концов, решительно поднялся, и я услышала, как он вошёл на кухню, включил кран и через несколько секунд встал передо мной на колени со стаканом воды и таблетками.

— Ибупрофен, — сказал он.

Я немного приподнялась и взяла то, что он предлагал. Холодная вода ощущалась блаженством, стекая по моему горлу и распространяясь по всему животу.

— Пожалуйста, сядь на диван.

Я посмотрела на него, заметила вокруг его глаз покраснение и поняла, что он тоже плакал. Не рыдал, как я, но тихо плакал рядом со мной. Он протянул мне руку, чтобы помочь подняться с пола, но это было чем-то большим. Я вытянула свою и вздохнула, когда наша кожа соприкоснулась.

Престон поднял меня с пола одним быстрым движением. У меня немного перехватило дыхание, и, вспомнив, насколько он сильный, мне пришлось приглушить прошедшую через меня волну похоти. Было достаточно сложно не возбудиться лишь от воспоминания о нем, но видеть его перед собой, чувствовать своей кожей, будучи приручённой им, было слишком.

Я отстранилась от него и села на диван. Сделав ещё один глоток воды, закрыла глаза.

— Пожалуйста, позволь мне объяснить, — прошептал он с другой стороны дивана. — Если это последнее, что я когда-либо скажу тебе, то хочу, чтобы ты знала правду.

Я не могла с ним поспорить. Я хотела правды так же, как и он, казалось, хотел поделиться. Просто не знала, готова ли была услышать её. Слушать его историю о том, как он лгал мне снова и снова, несомненно, сломает меня ещё больше, чем я уже была.

— Это слишком больно.

— Прости меня, Лена.

Я позволила паузе повиснуть между нами, всё ещё не отрывая взгляд от стакана в моих руках.

— Это помогает, — сказала я искренне.

Таблетки действительно помогали.

— Позволь мне помочь ещё больше. Позволь все объяснить.

— Не знаю, смогу ли выслушать это сегодня. Думаю, мне нужно пойти домой и лечь спать.

Престон не ответил сразу, но я чувствовала, что он напряжён. Он не хотел, чтобы я уходила без его объяснений.

— Я боролся за тебя последние два месяца, Лена. Знаю, не похоже на это. Знаю, как это выглядит для тебя, но каждый день я боролся за тебя. Я никуда не уйду. Ты должна услышать правду, но если не сегодня, то очень скоро.

Я подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, и, собрав всю силу, на какую была способна, произнесла:

— Ты не можешь рассказывать мне то, о чём я не хочу слышать, Престон. Ты потерял свой шанс все мне объяснить, когда солгал, — остановилась и сделала глубокий вдох. — Если у меня появится желание выслушать твои оправдания, я дам тебе знать. Но до тех пор оставь меня в покое.

Я поставила стакан на стол, а затем, не сказав больше ни слова, покинула его квартиру, удивлённая, что он не попытался меня остановить или сказать что-либо ещё. Открыла дверь в свою квартиру и увидела Пайпер и Паркера, сидящих прямо там, где я их оставила.

— О, посмотрите, — произнесла я с сарказмом, — ещё больше лжецов.

Я прошла мимо, не дождавшись их ответа, если бы они решили поспорить с моей оценкой. Даже при более чем очевидном факте того, что Пайпер и Паркер лгали мне все время, зная их, я не думала, что они были опасны. Я была уверена: они все делали из любви к своему брату, поэтому меня не беспокоило, что они остаются. Это не стоило моей энергии. 

Глава 6 

После ночи беспокойного сна я проснулась, когда мою комнату внезапно заполнил солнечный свет. Я забыла задвинуть занавески, и тёплые, яркие, солнечные лучи попали мне на лицо. Я застонала и натянула одеяло, прикрывая голову.

— Пора вставать, ленивая задница.

Как только услышала её голос, я сразу же отбросила с себя одеяло.

— Сэм! — я вскочила с постели и подбежала к ней, обнимая её так, как никогда не обнимала прежде. — Что ты здесь делаешь? — проговорила ей в волосы.

— Думаю, сейчас тебе нужен друг.

Я вздохнула с облегчением, потому что она была рядом. Но потом насторожилась. Она знала. Она знала, что происходит, а это означало, что один из трёх лжецов рассказал ей.

— Не сердись на меня, Лена, — прошептала Сэм, обнимая меня. — Мы все делали то, что считали правильным.

— Не ты, — пробормотала я.

— Мне жаль.

Я застонала и отстранилась от неё:

— Ну, почему именно тебе жаль?

Мы сели на край кровати и подтянули под себя ногу, оставив другую свисать и соприкасаться друг с другом.

— Я жалею, что мне понадобилось два месяца, чтобы навестить вас. Это единственное, в чём я не должна была слушать его. Мне жаль, что тебе пришлось пережить все это в одиночку. Но, честно говоря, — она сделала паузу, делая глубокий вдох, — я знала, что, приехав сюда, никогда не смогу солгать тебе в лицо, и верила в Престона и в то, что он делает и сделал. Поэтому не хотела рисковать и рушить его планы. Не ради эгоистичной потребности видеть мою лучшую подругу.

— Я думала, ты не отвечаешь, потому что злишься на меня. Всякий раз, когда я звонила, было похоже, что ты недовольна, потому что я оставила тебя.

— Я никогда не злилась на тебя. И полностью понимаю, почему ты уехала. Я бы сделала точно так же. Для меня просто было лучше не разговаривать с тобой какое-то время и позволить ему делать своё дело.

— Делать что?

— Он должен сам тебе обо всем рассказать. Он, по крайней мере, заслуживает этого.

— Тьфу! Почему все защищают его? Он лгал, Сэм. Он просил меня доверять ему, а потом врал.

— Ты права, и у тебя есть все основания сердиться, но сделай себе одолжение и просто выслушай его.

— Что, если то, что он скажет мне, разрушит меня ещё больше?

— Этого не будет, — отрезала она с удивительной уверенностью в голосе. — Он, вероятно, сможет починить тебя.

— Ты прилетела сюда, только чтобы сказать, что на его стороне? — задала я вопрос с надутыми губами, но, несмотря на это, была рада, что Сэм находилась здесь по какой бы то ни было причине. Я скучала по ней больше, чем предполагала.

— Я на твоей стороне. Всегда.

— Ну, мне нужно на пробежку, прежде чем я смогу правильно думать. Хочешь со мной?

— Я только что перелетела океан, — сказала она, приподняв бровь.

— Хорошо, намёк поняла. Хочешь вздремнуть на моей кровати?