— Мэри, клянусь Богом! — огрызнулась Шелли.

— Что? — невинно спросила она.

— Ещё один раз, и я вымою тебе рот с мылом!

— Ну, это правда! Посмотри на него!

— Что? — спросил я.

— Я видел будущее, и оно не прекрасно, — сказала Мэри. — Дядя Вилли, ты разбил своё лицо.

— Это круто, — согласился Эли. — Два фингала одновременно!

— С ним всё будет хорошо? — спросил Джош, его маленькое личико было наполнено переживанием и долей страха.

Видимо, я выглядел довольно плохо.

— Он будет в порядке, — сказал Джексон.

Так как мальчики никогда не видели его в униформе, Джексон сейчас был голосом медицинского авторитета и уверенности.

— Ты доктор? — спросил маленький Эли.

— Я медбрат, — ответил Джексон.

— Ты не можешь быть медбратом. Ты мальчик!

— Медбратья — парни, — ответил Джош. — Не будь тупицей, идиотская козявка.

— С тобой всё нормально, Вилли? — спросила Шелли, властно хмурясь на своих детей.

— Я в порядке, — сказал я. — Где Ной?

Шелли потупила взгляд, казалось, от неловкости.

— Где он? — надавил я.

— Он с Биллом в зале ожидания. Мы не думали, что будет хорошей идеей ему видеть тебя.

— Почему, чёрт возьми, нет?

— Он был немного… — её голос затих.

— Вилли, не расстраивайся, — сказала мама.

— Ной чокнутый, — объявила Мэри. — Сегодня утром он закатил такую истерику, что мы были на грани звонка в полицию. Полный псих.

— Он был расстроен, — парировала мама.

— Я хочу его увидеть, — сказал я.

— Не думаю, что это хорошая идея, — ответил Джексон.

— Он вышел из-под контроля, — добавила Шелли. — Сегодня утром нам потребовалось чертовски много времени, чтобы успокоить его. Мы думали, он себя убьёт, так он себя вёл. А ты не в состоянии…

— Я хочу его увидеть, — твёрдо произнёс я.

— Говорила тебе, — сказала Мэри, бросая взгляд на свою мать.

— Уверен, он будет в порядке, — добавил я.

Шелли очень сопротивлялась.

— Пожалуйста, — обратился я к Джексону. — Я хочу увидеть своего сына.

— Если он расстроится, ему придётся подождать снаружи, — предупредил Джексон.

— Вилли, пожалуйста, — сказала мама. — Не дави.

— Я хочу увидеть своего сына!

Мама посмотрела на меня и тяжело вздохнула.

— Я пойду приведу его. Но если он начнёт капризничать…

— Пожалуйста, мама. Я хочу увидеть его.

Ной сидел в зале ожидания с Биллом. Мама пошла позвать их.

Ной бросил на меня только один взгляд и начал реветь. Мама попыталась успокоить его, но Ной отстранился от неё.

— Не умирать, папочка! — кричал мне Ной с внезапным, яростным, скандальным гневом. — Не умирать! Нет! — он обвиняюще ткнул в меня пальцем, его руки тряслись, губы дрожали, всё его тело горело от злости.

Я жестом подозвал его к себе.

— Нет! — воскликнул он, размахивая рукой. — Не умирать! Почему, папочка? Почему?

— Может, тебе лучше его увести, — сказала мама Джексону.

— Оставьте его, — сказал я.

Ной открыл рот, застонал.

— Ааааахххх! Хах! Хааахххх!

Он был озлоблен из-за того, что не мог сказать то, что хотел.

Я снова подозвал его здоровой рукой, но он стоял на месте, по его щекам ручьём текли слёзы, он был растерян, зол, в замешательстве и не в своей тарелке. Он смотрел на меня, будто пытаясь решить, настоящий ли я.

— Иди сюда, — упрашивал я, махая ему здоровой рукой.

— Хааааах! — стонал он.

Я ободряюще улыбнулся. Мне было очень больно, и я на мгновение задумался, что сделал бы, если бы он решил меня избить.

— Иди сюда, — снова сказал я.

— Нет, папочка. Почему? Почему, папочка? Почему? Хааааах!

Я снова подозвал его жестом.

Он начал бессвязно рыдать. Он держался минуту или две, не позволяя никому прикасаться к нему, его глаза были сосредоточены на мне и наполнены горьким, растерянным отчаяньем.

— Какого чёрта? — раздражённо произнёс Билл.

— Дайте ему минуту, — ответил я. — Он растерян.

Твой папочка в порядке, — прожестикулировал Джексон. — Знаю, он выглядит плохо, но с ним всё будет хорошо.

Мама сделала шаг вперёд и очень медленно, очень осторожно взяла Ноя за руку.

Я снова подозвал его здоровой рукой, но он просто стоял на месте, качая головой взад-вперёд.

Ты в порядке? — прожестикулировал я.

Я ненавижу тебя!

Нет, не правда.

Да, правда! Почему, папочка? Почему?

Что такое, милый?

Я ненавижу тебя!

Нет, не правда. Ты был напуган. Я тоже был напуган. Но сейчас всё нормально, милый. Теперь всё будет хорошо.

— Что он говорит? — спросила мама.

— Он напуган. Отстаньте от него.

Почему ты хочешь уйти? — со злостью спросил Ной, подчёркивая свою злость тем, как резко и напряжённо жестикулировал. — Я ненавижу тебя!

Я не собирался этого делать, но расплакался.

Не говори так, — прожестикулировал Джексон.

Это правда, — настаивал Ной в своей упрямой манере. — Я ненавижу его! И тебя ненавижу!

Плач вырывался из глубины его горла, и он вдруг развернулся на пятках и выскочил из палаты.

— О, Господи Иисусе! — пробормотал Билл, когда Джексон поспешил за Ноем.

— Вилли, почему ты плачешь? — требовательно спросила мама. — Что он сказал?

Я закрыл глаза, не мог ответить.

— Дети, почему бы вам не пойти обратно в зал ожидания? — предложила Шелли.

— Этот маленький засранец такой псих, — сказала Мэри.

— Заткни рот, Мэри! — рявкнула Шелли.

— Ну, это правда!

— Всему есть время и место, Мэри! Пожалуйста! Честное слово!

— Плевать, — смиренным тоном отозвалась Мэри.

— Бери своих братьев и идите в зал ожидания, сейчас же! С меня хватит твоего дерьма, Мэри Кантрелл.

— Не обязательно ругаться, мама.

— Просто делай то, что говорит мама! — огрызнулся Билл.

— Хорошо! Господи! Идём, засранцы-соплежуи.

Тишина после их ухода не была нежеланной.

— Вилли? — произнёс Билл. Сейчас его голос звучал очень близко ко мне. Я открыл глаза и поднял взгляд. — Ты в порядке, брат?

Я пожал плечами.

— Что он сказал? — допытывалась мама.

— Ничего, — прошептал я. — Где дед? С ним всё хорошо?

Билл перевёл взгляд на маму, которая отвернулась, её плечи сотрясались от внезапных рыданий.

— Что? — спросил я, встревоженный. — Где он?

Мама разрыдалась и поторопилась выйти из палаты.

— С ним всё хорошо? — спросил я.

— Я тебе расскажу, но сначала я должен сказать тебе, что сказала нам медсестра. У тебя перелом скулы.

— И что?

— Ты не должен плакать или расстраиваться, потому что кости могут разойтись, и тогда придётся делать операцию. Так что тебе нужно просто расслабиться и отнестись к этому спокойно.

— Что случилось с дедом?

— Только не расстраивайся.

— Билли, скажи мне, что случилось!

Он ответил не сразу. Вместо этого он просто смотрел на меня долгое мгновение, его взгляд говорил всё, что мне нужно было знать. Это были глаза моего брата, и я знал каждый нюанс и каждый оттенок значения и сразу увидел всю правду, хотя не хотел в неё верить.

— Он не справился, брат, — сказал Билл, потянувшись, чтобы взять меня за здоровую руку. — А теперь не расстраивайся. Слишком много слёз и дурости, и ты можешь…

— Что ты имеешь в виду, он не справился?

— Он не справился, — тихо произнёс Билл.

— Не справился с чем?

— Мне жаль.

— Чего тебе жаль? Билли! Господи Иисусе!

— Он мёртв, — ровно сказала Шелли.

Я посмотрел на Билла для подтверждения.

Билл пожал плечами.

— Он мёртв? — тихо повторил я.

— А теперь не расстраивайся, брат. Один раз за свою чёртову жизнь, пожалуйста, ты послушаешь меня? Медсестра сказала тебе дышать через рот, чтобы не давить на лицевые кости… Ты не хочешь сделать всё хуже, чем есть.

Меня охватило сильное горе, а следом мучительные слёзы, которые я никак не мог предотвратить.

Как деда могло не стать?

У меня было такое чувство, будто мой мир только что рухнул.