Глаза Трейвона слегка расширились, когда она бросила вызов его капитану, а Нихил посмотрел на неё с гордостью. Его истинная пара прошла через многое, но она не позволила этому сломать её, как позволило столько других выживших. Она была сильной и полной огня. Она была идеальной истинной парой для него.

– Эша Маккензи, – слова Трейвона оборвали противостояние взглядов Грифа и Маккензи. – В настоящее время вы находитесь на планете Понт. Это что-то значит для вас?

– Нет. А должно? – спросила она.

– Это маленькая планета в Кализианской Империи на границе с Торнианской Империей, – подсказал Трейвон.

– Чудно.

– Совсем ничего не значит? – переспросил Трейвон.

– Нет.

– А как насчет планет Крарн, Имроз, Джалиль или Казбесс? – продолжил Трейвон.

– Никогда не слышала.

– Люда или Торниан? – вновь попытался Трейвон.

– Нет.

Откинувшись на спинку кресла, Трейвон задумался.

Эта женщина не казалась глупой или необразованной, хотя она не знала, как открыть дверь. Но разные виды всё делали по-другому.

– Какие планеты вы тогда знаете? Какие можете посетить?

– Вы имеете в виду физически или со спутниками?

– Физически.

– Мы были только на нашей Луне. У нас нет кораблей, подобных тому, на который нас забрали ганглианцы.

– Вы... – Трейвон посмотрел на нее в шоке. – Вы не путешествуете в другие миры? Не взаимодействуете с другими видами?

– Нет. И хоть есть те, кто считает, что жизнь на других планетах существует, мы никогда не имели никаких прямых контактов с ней. До тех пор, пока нас не похитили ганглианцы. И теперь, когда мы «повзаимодействовали», как вы красиво выразились, – послала она Трейвону тяжелый взгляд, – с ганглианцами и залудианцами, могу честно сказать, мы и не многое потеряли!

– Я понимаю, – согласился Трейвон. – Вы, к сожалению, столкнулись с двумя из худших видов в известных Вселенных. Если бы я мог это предотвратить, я бы предотвратил. И если возможно, я хотел бы убедиться, что они не впервые столкнулись с вашим видом, но мне нужна ваша помощь, чтобы сделать это.

– Моя помощь?

– Да, мы не знаем, где находится ваш мир.

– Что? Как это возможно? Я имею в виду, нас же привезли сюда на корабле.

– На корабле ганглианцев, – сказал Трейвон, – но, ни один из тех, с которыми мы сталкивались, не содержал информации о любых ранее неизвестных планетах или видах.

– Как это возможно? Возможно, мы единственные, кого они забрали?

– Нет. Шесть недель назад был ещё один корабль ганглианцев. Он-то и привлек наше внимание к тому, что происходило здесь, на Понте.

Он взглянул на неё с сожалением.

– У них были самцы джербоянцев... Мы считаем, что они собирались продать их залудианцам для шахт... И женщина. Но они удалили все свои навигационные истории.

– Женщина?

– Маккензи, – Нихил повернулся к ней, ему не понравилось, какой бледной она вдруг стала.

– Джербоянская женщина? – спросила она, вспомнив перепуганные визги джербоянских самок, которых уволокли, одну за другой, пока не осталось ни одной. Хуже того, она все ещё слышала наполненные болью крики, которые последовали за этим. Но ещё страшнее стало, когда они прекратились, и всё, что она слышала, было шумом корабельного двигателя. И она знала...

– Нет. Она была похожа на вас, но всё-таки другая, и ганглианцы жестоко издевались над ней. Именно поэтому мы должны понять, почему они издевались над ней, но не над вами.

Трейвон вздрогнул, когда Нихил сердито зарычал на него. Он понимал гнев Нихила, и ненавидел, что приходится давить на женщину, особенно ту, что чудом выжила, но им нужна была эта информация. Ганглианцы никогда не продали бы женщин залудианцам. В этом не было никакого смысла. Они бы использовали её сами, а затем бы продали, если бы ей удалось выжить.

– Они не знали, что я женщина, – прошептала она, положив руку на грудь Нихила, и, к удивлению Трейвона, рычание прекратилось.

– Как они могли не знать? – спросил Трейвон, ведь глядя на неё теперь, он никак не мог бы спутать её ни с кем другим, поскольку она была красивой женщиной.

– Мы все были одинаково одеты. Мои волосы были собраны вверх, и они были не настолько длинными, – девушка коснулась волос, спадавших на ее плечи, рассеянно теребя бусину. – Ребята позаботились, чтобы они никогда узнали.

– Вы утверждаете, что ганглианцы не догадались, что вы женщина? – снова спросил Трейвон в недоумении.

– Нет. Я имею в виду, да, они не догадались. Они могут быть злобными, дикими существами, – её глаза сверкнули. – Но они не так уж и умны. Как и залудианцы. Эти просто верили в то, что говорили ганглианцы.

– Да, похоже, – согласился Трейвон. – Можете ли вы рассказать нам больше?

– Б... больше? – девушка удивилась, когда её голос сорвался на слове, и ещё больше, от того, что она начала дрожать.

– Хватит! – Нихил подхватил её на руки и поднялся. – Этого слишком много и слишком рано. Ей нужен отдых.

– Подожди, – единственное мягкое слово из уст Мак остановило Нихила. – Женщина… – Мак подняла свои заплаканные глаза на Трейвона, вставшего вместе с Нихилом. – …над которой издевались ганглианцы... Что с ней стало?

– Императору Торнианской Империи Рэю Вастери удалось спасти и исцелить её. Она стала его Императрицей.

Кивнув, она положила голову на грудь Нихила, и он унес её.

Нихил осторожно уложил Маккензи в центре своей постели, затем натянул на неё другое одеяло и почувствовал, как его сердце сжалось от слёз, что текли по её лицу. Ему не нужно было прикасаться к шарику истинной пары, чтобы понять, что ей было больно.

– Что я могу сделать, Маккензи?

– Обнять меня? Просто обними ненадолго?

– Я буду обнимать тебя так долго, как ты захочешь, – потянувшись вниз, он быстро скинул сапоги, затем взобрался к ней на кровать и обнял её. – Я здесь, малыш, я здесь.

– Нам нужно больше информации от неё, Трейвон, – сказал Гриф.

Трейвон посмотрел в приоткрытую дверь, что забыл закрыть Нихил, и увидел, как его самый свирепый воин держит плачущую женщину в своих массивных руках с большей осторожностью, чем мать, качающая своё новорождённое дитя.

– Не сегодня, Гриф, – спокойно ответил он.

– Но... – Гриф оборвал себя, когда Трейвон перевел на него свои светящиеся, голубые глаза.

– Если бы это была твоя истинная пара, – кивнул он на пару на кровати, – ты бы не поставил её благополучие превыше всего? После того, что она пережила? Даже нас? Мы здесь уже шесть недель, и, к сожалению, я прихожу к выводу, что она появилась здесь задолго до нас.

– Этого не может быть, – отказался Гриф. – Она слишком маленькая и хрупкая, чтобы выжить в шахтах. Она не могла пробыть там так долго.

– И все-таки, ни ганглианские, ни залудианские корабли не приземлялись на Понте с тех пор, как прибыли мы. Если ты, конечно, не веришь, что они смогли проскользнуть через наши заслоны.

– Невозможно! Мы можем идентифицировать каждое судно в половине дня пути от Понта.

– Итак, тебе это о чем-нибудь говорит, Гриф? Я знаю, о чем это говорит.

– И о чем же?

– Что мы недооценили этих людей, так же, как ганглианцы и залудианцы.

Трейвон сидел, откинувшись на спинку стула, постукивая пальцами по губам, думая обо всём, что произошло, и о чём он узнал. Самка, истинная пара Нихила, Маккензи, была похожа на женщину, с которой он встречался несколько недель назад, ту самую, которую утвердил торнианский Император. И, вместе с тем, не похожа. Цвет её волос был главным отличием. Он никогда не видел волосы цвета пламени раньше, такие, как у Ким Императорицы. Маккензи была более коричневой, и это не было редкостью для кализианцев, хотя волосы покрывали всю её голову.

Никто из его воинов не видел вторую женщину, поскольку они были в другой группе, той, что искала Императора. Лишь он её видел. Лишь он знал, про угрозу Императора Вастери. Он и Лирон, его Император. Ему нужно было связаться с Лироном. Наклонившись, он ввел код, который соединял его непосредственно с его Императором, его другом.