Открыв на консоли навигационный экран, он взломал координаты судна, проверяя, действительно ли они летят на Ксенианс. Все казалось нормальным. Конечно, нельзя исключать возможность нарваться на пиратов или дронов-смертников Ламис-Одж, но и это было весьма маловероятно.

Беспокойство до сих пор не рассеялось. Со стороны казалось, что Брок перегибал палку. Позже, когда они лягут спать, он проведет полную диагностику своих систем и проверит, чтобы компьютер функционировал в пределах своих параметров. Он работал оперативником, а значит, должен сохранять рассудительность и хладнокровие.

Пиа была права во всех своих умозаключениях: частные чартеры не подчинялись требованиям к составу экипажа МРП^[6], а поскольку судном управлял автопилот, то по существу даже капитан был здесь лишним. Не было причин покидать корабль. Проблема лишь в том, что его человеческая часть невзлюбила Ургака по неизвестным причинам.

Прежде чем обернуться к Пиа, он еще раз посмотрел в космос.

– Может, хочешь перекусить? Раз стюард так и не появился, значит, нам предстоит самообслуживание, – он подошел к автомату с закусками и нажал кнопку «меню». Перед ним сразу же появился список деликатесов.

– Да, спасибо. Я немного проголодалась. А есть что-нибудь с Ксенианса? – Пенелопа положила ПирКом в одно из пустых кресел.

– Вообще-то есть.

– И что это? Животные, овощи или минералы? – она улыбнулась, и его сердце странно екнуло.

– Овощи, – благодаря встроенному переводчику, Брок смог прочитать описание. – Немного сладковатые, но очень калорийные.

– Я попробую.

Он нажал на два кода, и машина выдала закуску с Ксенианса для нее и шоколадные батончики с Террана для него. Прошло уже очень много времени с тех пор, как он в последний раз ел арахис и карамель.

– Какой напиток? – спросил он.

– Удиви меня, – ответила Пиа.

Выбрав две газировки, Брок вернулся в свое кресло.

Некоторое время они просто сидели и молча поглощали закуски.

– Так хорошо, – нарушила тишину Пенелопа.

– Что хорошо?

– Вот так обедать с тобой. Когда ты был моим телохранителем, вел себя очень отчужденно.

– Это были условия моей работы. Защитить тебя, а не стоять на пути. Не вмешиваться, – Брок замолчал, запивая батончик газировкой. – Теперь же я должен защищать тебя, находясь все время рядом.

– Итак, я опять для тебя просто работа, – в ее голосе прозвучала обида.

Было бы лучше, если бы у него получись сохранить между ними профессиональную отчужденность, а все эмоции к ней свести лишь к раздражению. Как тогда, когда Пиа была подростком и вечно раздражала его своими шалостями. Она была изворотлива и остроумна. А все проделки отличались хитроумными замыслами, которые он смог оценить лишь потом. Последний ее фокус вообще оказался на высоте, и, если бы не тот трюк, возможно, их отношения переросли бы в более дружеское профессиональное сотрудничество.

Но не в это внезапное и ненужное раскаленное желание, которое выворачивало Брока наизнанку. Не в эту необходимость сделать все правильно, потому что его заботит Пиа. Да что, нахрен, с ним не так? Он старается воздвигнуть защитный барьер, но она взорвала все прежде, чем он успел возвести стены.

Пиа моргнула, и ее глаза замерцали от слез. Маска притворства спала, открывая одинокую молодую изолированную от всех женщину, потому как она была в первую очередь чиновником, выполнявшим свою работу, собственно говоря, также, как и он. Ее ситуация с точностью повторяла его, хоть и по очень разным причинам.

Политика уничтожала ранимых, мягких и доброжелательных. Для ее же блага, она должна стать жестче – или, по крайней мере, научиться хорошо притворятся.

«Да, ты для меня только работа», – просто произнести эту фразу безразличным тоном, и она вновь вернется в скорлупу, скрыв свои эмоции. Так будет лучше для них обоих.

Брок посмотрел ей в глаза.

– Ты – не просто работа, – выдохнул он, и, прежде чем смог остановить себя, Брок наклонился и поцеловал Пиа. Ее губы разомкнулись, и, зарычав, он углубил поцелуй. То, что начиналось как медленное соблазнение, переросло в нетерпеливую жажду.

Огонь помчался по его крови, перегревая всю систему. Брок сжал рукой густую гриву ее волос, а Пенелопа еще теснее прильнула к нему, прижав одну руку к его бьющемуся сердцу, а другой обняла за шею. Она слабо застонала от желания, и один поцелуй перерос во второй, второй в третий, а третий свел их обоих с ума.

Внезапно Брок прервал это безумие.

«Ты совсем потерял голову?»

Поцелуи с подзащитной нарушали протокол операции и все, во что он верил. Вот только если бы еще вспомнить во что именно.

Они все еще пристально смотрели друг на друга.

Пиа судорожно вздохнула.

– Я хотела испытать это с тобой еще с шестнадцати лет.

– А я думал, что ты меня ненавидела, – Брок отстранился и откинулся в кресле. Раньше она часто ему это кричала. А когда у Пиа не получилось добиться желаемого ответа, она подставила Брока.

Пенелопа покачала головой.

– Верила, что ненавижу тебя, хотела, чтобы ты оставил меня в покое. Но одновременно желала, чтобы ты заметил меня, а когда ты так и не обратил на внимания, я....

Не нужно было продолжать. Они оба знали, что она тогда сделала.

– Тогда я не мог оказать тебе тех знаков внимания, Пиа. Ты была моей подзащитной, к тому же слишком юной.

– Я до сих пор твоя подзащитная.

Точно. Поцеловать ее было ошибкой. Это пробило брешь в отстраненности, которая позволяла Броку сосредоточиться на цели их миссии, отвлекая внимание на то, как Пенелопа согревала холод в его душе. Личная заинтересованность может быть только временной и приведет к двум разбитым сердцам, потому как изменились только его чувства, но не обстоятельства. Брок все еще киборг. Его сверхспособности не смогут защитить от всего. Все это только приведет к немыслимым ситуациям, где смерть будет самым вероятным исходом. Брок не может постоянно испытывать удачу. Однажды он проиграет. Его враги воспользуются шансом причинить боль близким людям, отомстив ему этим.

«Черт. Зачем я поцеловал ее? Извинись. Сохраняй дистанцию».

– Прости, – выдавила она, и ее глаза затопило раскаяние. – За то, что обвинила тебя в... Я не могу произнести это…

Он вновь подарил ей жесткий и быстрый поцелуй.

– Все осталось в прошлом. Мы не можем ничего изменить. Давай просто двигаться дальше.

Пиа кивнула, наклоняясь к нему, и все благие намерения Брока разлетелись вдребезги. Он украдет еще один поцелуй. Прощальный поцелуй. «И больше ничего», – пообещал он себе.

Ее губы прижались к его устам и неожиданно она пробормотала:

– На вкус ты, как шоколадный батончик с Террана.

– А ты, как овощи с Ксенианса, – сострил он.

Ее смех пронзил его грудь острой болью. Пенелопа повернула голову к консоли со списком закусок.

– Не знала, что ты можешь читать на языке ксенианцев.

– Как бы мне не хотелось впечатлить тебя, но рядом с их названиями был перевод на английский Террана.

– То есть ты не говоришь на ксенианском?

Говорит, но не может признаться, не выдавая секретной информации.

– Не без переводчика, – соврал Брок.

– Это ты о том, который у меня в кармане, – вспомнила Пиа.

– Что?

– Я нашла твой переводчик в своей сумочке.

– Но я не оставлял в твоей сумке никакого переводчика.

– Но кто-то же это сделал, – отстранившись, она полезла в карман и достала металлический предмет.

В ее ладони лежала бомба. МЕД-21.

ГЛАВА 6

Брок выхватил переводчик и настолько быстро выбежал из каюты, что все его движения стали казаться размытыми.

– Какого черта? – Пенелопа вскочила на ноги, но не успела сделать и двух шагов, как яркое сияние взорвалось в космосе, вспыхнув в панорамных окнах каюты. Она закричала и рухнула в кресло, закрывая глаза руками.