Пролетев вдоль улицы, я вернулась к архимагу. Ничего. Потом поднялась над домами и тогда картина варварского вмешательства предстала перед моим взором. В энергетическом поле Переславля были огромные, словно изъеденные гигантским змеем туннели. Туннели без энергии. Пустоты, размер которых был около четырех косых саженей в длину и одного в ширину.
— Так высосать энергию может только очень энергозатратный ритуал. Заклятье на такое не способно, — высказала я свои мысли, потому как Моир молчал.
— Энергия выпита до нуля, но только в червоточине, Верелеена, — сказал Моир. Над его телом вспыхивали алые и пепельные росчерки эмоций и мыслей: волнение и злость, злость и волнение. Чтобы так довести Моира нужно постараться.
Закончить мысль Моира можно было так: "Энергия выпита до нуля, так словно пласт энергии выдрали и переместили в другое место". Такое сотворить может либо группа магов, либо поистине уникальный артефакт.
В книге магистра Калахан, где она дала краткое описание всем магическим предметам, находящимся под защитой императора, было указано, что Морункэтль способен открывать портал, путем проедания червоточины в пространстве. Как тогда, так и сейчас звучит абсурдно. К записям Калахан я всегда относилась, как к мифам, в которых могла быть скрыта доля истины. Когда магистр приписывала Морункэтлю свойство создавать порталы в пространстве, я видела в этом скрытый от непосвященных смысл. Например, то, что артефакт способен был помочь обычным людям, не-магам, путешествовать в теле шельта. Да все что угодно, но не физические перемещения. Это же немыслимо!
И что еще важно, под кратким описанием Морункэтля, автор оставила зарисовку: раскрытая пасть дракона в животной ипостаси, из которой выходит не тронутый штрих-линиями чернил короткий коридор. Так вот зарисовка очень сильно напоминала то, что я наблюдаю сейчас перед собой. Штрих-линии — это энергетическое поле Элини, а оставленный не тронутым на пергаменте участок — лишенный энергии туннель
Я перестала себя контролировать, обдумывая реальность того, что артефакт действительно способен перемещать между мирами физическое тело. Тогда многое стало бы понятным. Начиная от воронок над Цветными горами, из которых вываливались хищники, и, заканчивая тем, насколько быстро кукловоды вторжения тварей смогли накрыть куполами далекие друг от друга города империи.
Мне не нужно было доводить свои мысли до Моира. Учитель их прекрасно читал в моем сознании.
— Я думаю, ты права. Насчет артефакта, создающего червоточины в пространстве. Его название не столь важно для меня. Важно то, каким образом он работает. Единственными существами, способными перемещаться физически между мирами были драконы. Только в нашей галактике их не осталось.
От драконов остались одни легенды. Также как от эльфов, гномов и прочих рас долгожителей. Анналы Акаши запечатлели лишь записи об их существовании и последующем исчезновении.
Записи гласили, что драконы вместе с большей частью рас долгожителей ушли из Элини в другие миры, а те, кто не смог уйти — вымерли. Причиной их переселения в анналы было вписано истончение квазабодхических энергетических потоков, жизненно необходимых расам, которые нуждаются в особой энергии, чтобы жить по двести-триста лет и больше. Так вот, уходили они с помощью драконьих переходов между мирами.
Драконы были высшей расой, демиурги Чертог Галатеи. Они были способны создавать переходы, которые по легенде выедали физические туннели между мирами.
Возникает вопрос: каким образом маги смогли то, что было под силу лишь демиургам? И не повлечет ли это гибель людей, как это произошло в Миротечи?
Моир мог бы ответить на последний вопрос, но вместо этого он парил над Переславлем в позе лотоса, обдумывая свои мысли. Мне же оставалось обдумывать свои и попытаться заодно найти подсказки на практических примерах: оставленных туннелях и вокруг них.
Дома вокруг туннелей были полуразрушены, что могло говорить о побочном эффекте в работе артефакта. Туннель начинался внутри дома и выходил из него. Причем дома, стены которых скрывали, как я думаю, начало туннеля, сплошь двух- трехэтажные, дорогие, купеческие или дворянские.
Я проникла сквозь стену одного из этих разрушенных домов. Туннель начинался в просторной комнате, с некогда дорогой мебелью и шикарной отделкой, ныне разрушенной и опаленной огнем. Было похоже, что хозяева если и были, то не спешили навести порядок. Когда я раздумывала над тем, чтобы спуститься на первый этаж и поискать хозяев, Моир вытянул мой шельт наружу и, прерывая возмущение, указал вперед.
На окраине города над одним из домов, подобием большинства домов рыбацкого района, потоки энергии пришли в движение. В естественном состоянии потоки энергии движутся медленно, как улитка, и представляют собой переплетения жгутов энергии, разнообразных по цвету, плотности и толщине.
Картина, которую мы наблюдали с Моиром, была далека от естественной. Если бы я была в физическом теле, то быстро добраться и рассмотреть происходящее у меня не вышло бы. Но к счастью, сейчас я в теле шельта и расстояние в четыре версты сущая мелочь. Моир трансгрессировал ближе и снова утянул меня за собой. Хотя, если честно, мне хотелось держаться подальше от силы способной привести в движение огромную массу энергии.
Земля под вращающейся по кругу энергией задрожала и разродилась низким трубным гулом, похожим на пение большого охотничьего рога, возвещающего напуск гончих. С крыш поднялись пыль, сор и посыпались осколки камней. Я хотела подлететь ближе, но Моир, вновь не спрашивая, прихватив меня, как котенка, трансгрессировал саженей на десять подальше. Когда я хотела вырваться и озвучить учителю все, что я думаю об его самоуправстве, энергетические потоки в центре спирали, охватившей сверху с десяток домов, приобрели серо-бурый оттенок, будто разные виды энергии Элини смешались в одну. Перемешавшись, видимо, до нужной консистенции, серо-бурая масса устремилась вниз, в один из домов. Преодолев каменную стену верхнего этажа, серо-бурый жгут накалился до слепящего яркого света, вспыхнул и, прорубив дыру в пространстве, растворился, оставив круглый коридор пустоты.
Из домов, пострадавших от землетрясения, словно по сигналу, начали выбегать проснувшиеся рыбаки, их жены и дети. Перепуганные жители кричали, перебрасывались вопросами, пытаясь узнать, что случилось, кто-то плакал, кто-то причитал и сыпал угрозами в адрес богов. Те, кто смыслит в лекарстве, пытались оказать первую помощь пострадавшим.
В целом каменные дома рыбаков уцелели. Кое-где накренились крыши, покосились двери, и треснули стены. Но, по сути, жители легко отделались, учитывая каким объемом энергии ворочали маги, и что сотворили.
Мы парили с Моиром над опустевшим домом, в котором еще недавно прятались маги. Спираль энергии, вращающаяся по неизвестно чьей прихоти, величиной в пятьдесят добрых саженей, замерла, брошенная.
А ведь я могла увидеть своих врагов в лицо! Свои возмущения пришлось затолкать подальше, в самый дальний угол, потому что сейчас, когда энергия успокоилась, до меня дошло, что нас с Моиром, сгустков такой же, только более разумной, энергии, могло засосать в эту воронку, и неизвестно что бы с нами было потом. От увиденного в душе все ходило ходуном от сдерживаемого шока и винегрета эмоций: восторга, страха, любопытства и злости на проклятых магов, устроивших такую феерию в людском городе. Их дерзость и самонадеянность не имели равных. Сомнения, если и были, что они используют Морункэтль, отпали. Знаю, что точно я утверждать не могу, потому что наблюдала со стороны. Просто таких совпадений не бывает. Интуиция буквально кричала, что я права.
Получалось, что нам с Моиром остается лишь лицезреть оставленные ими следы. Моркл их задери!
Заглянув в дом, где прятались маги, мы обнаружили тело парня. Он был убит, или точнее сказать принесен в жертву, потому как его кровью были забрызганы и потолок и пол. На стене кровью была нарисована руна вызова. Парень был обнажен и лежал на грязном полу, словно забытая игрушка жестоких детей.