- Какое оно чудесное, – приговаривала девушка, поглаживая ткань.

- Я не покупал его, – услышала она за своей спиной.

Келли понимала сомнения Мигеля. Наверняка он считал, что она отвергнет это платье, поскольку оно досталось ему в результате грабежа. К черту, гори оно все синим огнем! Ей нравилось это платье, и она не могла вернуть его законной владелице, если таковая вообще когда-нибудь имелась, потому что платье казалось неношеным.

- Вне всякого сомнения, в этом платье я буду выглядеть более пристойно, капитан, – пошутила она.

Из груди Мигеля вырвался вздох облегчения, и он рассмеялся, целуя и лаская Келли. Мигель помог ей стащить прикрывавшие ее лохмотья. Келли не противилась его бесстыдным ласкам, а он не мог удержать свои шаловливые руки.

- Ради бога, кабальеро! – шутливо упрекнула она, легонько стукнув Мигеля по руке, хотя ее глаза довольно светились. – Речь идет о том, чтобы выйти прилично одетой, а если вы и дальше пойдете по этому пути, мы никогда не закончим.

Мигель прижал девушку к груди и легонько поцеловал ее в ключицу.

- Ведьма, – хриплым от желания голосом пробормотал он. – Когда мы приплывем на Мартинику, я голой привяжу тебя к своей кровати и проведу с тобой весь день.

Келли рассмеялась, понимая, что ее тело не против столь радужной перспективы. В голове закопошились непристойные мысли – Келли подумала, как приятно было бы провести время так, как говорил Мигель, обмениваясь ролями.

Платье, казалось, было сшито исключительно для нее, и оно вернуло Келли ее достоинство. Девушка покружилась по каюте пару раз, восторгаясь полетом юбки и переливами ткани.

- Ты обращаешься со мной очень хорошо для простой рабыни, господин, – лукаво заметила Келли.

Лицо Мигеля посуровело. Он обнял девушку за талию и притянул к себе. Келли тут же почувствовала возле своих ягодиц его бесстыдно торчащую твердость. Она едва не послала все к черту, готовая скинуть платье и закрыться с Мигелем в каюте до самого Судного дня, хотя снаружи уже слышался трубный глас Бризе, приказывающий швартоваться и раздающий матросам указания.

- Это ничего не изменит. Ты моя рабыня, и останешься ею, пока не наскучишь мне, – сказал Мигель, подумав про себя: “только этого никогда не будет, сокровище мое”, и добавил: – Я всего лишь намерен одеть тебя соответствующим образом.

Келли ничего не ответила. Да и как она могла ответить, если от этих слов у нее перехватило дыхание? Слезы жгли ей глаза, а в груди нарастала глухая ярость. “Какой же он мерзавец! Какая же скотина!” – мысленно выругалась Келли. После всего, что у нас было, после стольких ласк, шуток, откровений… Как же низменно и подло вот так походя сказать ей прямо в лицо, что она по-прежнему была для него не более чем рабыней, и останется ею до тех пор, пока не надоест! Так и убила бы его совсем! Келли задыхалась от ярости, но Мигель неправильно истолковал ее состояние. Хитро улыбнувшись, он наклонил голову и поцеловал девушку в шею, вдыхая нежный аромат ее золотистых волос.

Чтобы не доставить Мигелю удовольствие видеть ее плачущей, Келли отстранилась от него, сославшись на то, что ей нужно подкраситься. Тысяча оскорблений вертелась у нее на языке, и девушка кусала себе губы, чтобы сдержаться и не выпалить их. Она не собиралась доставлять удовольствие этому подлецу, он не увидит, что ему удалось ранить ее. Как он мог быть таким безжалостным и жестоким? Как он мог целых два дня заниматься с ней любовью, а теперь унизить ее подобным образом? “До тех пор, пока ему не наскучит!” – твердила про себя Келли, кусая губы и сжимая кулаки, чтобы сдержаться.

- Идем, – позвал девушку Мигель, лаская взглядом ее стройное, ладное и такое соблазнительное тело и с трудом сдерживая желание повалить ее на кровать и снова заняться любовью. – Нас ждут.

- Как прикажете, господин, – холодно ответила она, сглотнув, и расправила плечи.

Мигель сдвинул, было, брови и нахмурился, увидев, что Келли прошла мимо, даже не коснувшись его, но подумал, что девушка решила довести свою шутку до конца, благо за долгие часы близости он уже сумел разглядеть в ней артистическую жилку. Гордый, как павлин, Мигель, не отставая ни на шаг, шел по палубе вслед за Келли. Плавное покачивание ее бедер возбуждало его, вызывая желание. Мигель обреченно вздохнул, смирившись со своим поражением. Он отлично понимал, что Келли больше не была его пленницей. Это он превратился в ее раба, влюбившись по уши, как самый последний дурак.

Глава 30

Голландская таверна оказалась не такой, как представляла Келли. До сих пор девушка не бывала в портовых забегаловках и считала, что они были не похожи на ту, что предстала ее взору.

Таверна, о которой идет речь, и где решили остановиться пираты, была просторной и чистой. Столов в ней было предостаточно, но все они уже были заняты, и только что пришедшие гости искали, где бы им присесть. Завсегдатаи таверны потеснились, освобождая место вновь прибывшим горлопанам, громогласно требующим черного рома, горячего пива и еды.

Подхватив Келли под локоток, Мигель отвел ее в дальний угол и заказал вина на двоих. Келли села у стены, словно желая спрятаться от остальных, и сидящий перед ней Мигель служил ей защитной стеной. По заинтересованным взглядам мужчин девушка понимала, что она притягивает к себе их внимание. Келли опустила глаза и постаралась стать как можно незаметнее.

Две молоденьких девушки спорили между собой, кто из них будет в услужении капитана “Черного Ангела”. Первая из них, смазливенькая брюнетка, уселась к нему на колени, обняла за шею и поцеловала в губы. Другая, рыжая, фигуристая с аппетитными формами, особа наклонилась к Мигелю, демонстрируя свою пышную, колышущуюся в глубоком вырезе платья грудь, и по-собачьи лизнула его в подбородок.

Келли заметно сникла, но ничего не сказала, а только отвернулась и стала смотреть в другую сторону, делая вид, что ее больше интересовал поднявшийся в таверне шум, чем происходящее у нее под носом. Она ничего не могла с собой поделать, от приступа ревности защемило сердце, и от этого в груди все болело, словно от ножевой раны. Девушка и раньше понимала, что у нее нет прав на Мигеля, а сейчас поняла это еще лучше.

- Ми-и-илый, – проворковала брюнетка, запуская руку под рубашку Мигеля и ведя ее вниз. – Я так по тебе соскучилась, – призывно пропела она, проводя рукой в опасной близости от бридж.

Мигель дал девицам полную волю, сознавая, что это было обычное для женщин легкого поведения приветствие любого клиента. Келли неосознанно стала постукивать носком туфли по полу. Поняв, что этим она выдаст свое волнение, Келли перестала стучать ногой и сжала руки под столом. Не хватало еще, чтобы этот чертов испанец понял, как она раздосадована! Она искоса взглянула на Мигеля, пообещав себе, что если он при ней начнет лапать этих двух шлюх, она его убьет, и – будь что будет. Однако Мигель дал девицам от ворот поворот, ласково шлепнув обеих на прощание.

- Я пить хочу, красотки, – сказал он, и обе девицы быстро улизнули на кухню.

Келли подпрыгнула от радости, заметив Бризе, идущего под ручку с Лидией в сопровождении Аманды. Вскочив со стула, девушка крепко обняла дуэнью Вирхинии. Мигель пригласил боцмана и дам сесть за их стол, и Аманда почти тут же начала долго и нудно сетовать на шум вокруг и пенять, что притащить их в это отвратительное место было верхом бесстыдства. Потом, позабыв об остальных, она начала рассказывать Келли о тысяче разных вещей, с головой уйдя в разговор.

- Война, девочка, это просто война! – жаловалась Аманда. – Этот нечестивый француз, бес его побери, снова собирается влезть на мою кухню.

- До Вашего прихода, это была его вотчина, – с серьезным видом прервал Аманду Бризе, но в душе он покатывался со смеху.

- Я до сих пор не могу понять, как это вы все не умерли, отравившись его стряпней! – Аманда вскипела от негодования. – Господи боже мой, готовить всё на рыбьем жире! Тьфу! Это же просто преступление!