– Виски? – предложил он Даррену.

– Детям пить вредно! – съехидничал вампир.

Каин хмыкнул.

– Да, точно, забыл, что тебе нельзя! Садитесь.

Мышцы Дарра и Лианны сковало, и неведомая сила потянула их вперед.

– Вы можете зачаровывать взглядом, – пояснил Каин. – А я еще и голосом. Но, думаю, через пару столетий вампиры не будут уметь даже этого.

– Почему?

– Из поколения в поколение способностей все меньше.

– А как же Совет 7–и?

Каин передернул худенькими плечиками.

– А что Совет? они служат мне верой и правдой, потому что хотят жить.

Но Даррена интересовало уже кое–что другое. Пентхаус, с его стеклянными стенами, заливало яркое солнце, но он не заметил на Каине кольца или чего–то другого.

– Ты не боишься солнца?

– Неа.

– Как такое возможно?

– Ну, я же первый. Я, как бы это сказать… выделил себя, не дав попасть под действие проклятия, которое вы, кстати, умудрились сохранить! Рад за вас!

(Этот момент я писала, когда еще не знала, что проклятье солнца и луны фальшивка. Менять дальнейшее повествование из–за этого не вижу смысла, поэтому примем на веру, что проклятье все же есть).

– Итак, – Каин потер руки. Лицо его по–прежнему было холодной непроницаемой маской. – Вам, наверное, интересно, почему я привел вас сюда?

– И почему же? – подала голос Лианна.

Каин откинулся на подушки.

– Ммм… вообще–то мне было скучно.

– Ах так?!

Из соседней комнаты вышла Кира, разодетая в пух и прах, а если по совести, то почти не одетая.

– Можете орать сколько влезет, она под внушением! Иди ко мне…

Каин протянул к девушке руки, и та села рядом с ним, крепко обняв за плечи. На ее шее Даррен заметил следы свежих укусов.

– У нее потрясающая кровь… – Каин облизнулся. – Я такой еще не пробовал, поэтому хочу растянуть удовольствие. Надеюсь, ваша такая же!

Первовампир по–хамски обнял Киру за талию.

Даррен мог только сверлить его взглядом, по–прежнему скованный магией голоса.

– Зачем ты убил Джеймса?

Каин пожал плечами.

– Вообще–то это вышло случайно…

– Так ты…

– Да нет, нет! Не люблю я твою Лианну! Мне просто стало скучно, я решил позабавиться…

– Так ты убил его ради шутки?! – закричала Лианна. – Просто так?! Ради развлечения?!

– Не совсем. Я же сказал: это вышло случайно. Меня не должны были обнаружить, а он проснулся, вот и… – Каин скромно потупил глаза.

По щекам Лианны потекли слезы.

– Я могу вернуть его.

Воцарилась тишина, которую нарушила Лианна.

– Что ты сказал?! – едва слышно спросила она.

– Могу вернуть его.

– Как?

– Не забывай, я первый…

– Мальчишка.

Каин рассердился. Его кожа опять вспузырилась, мгновение, и вот перед ними уже стоит здоровенный лысый верзила.

– Так лучше? – он усмехнулся, демонстрируя пару выбитых зубов. – Но верну я его при одном условии: если этого хотят все.

Лианна замерла, а потом медленно подняла глаза на Даррена.

Черт, черт, черт! Собственно говоря, выбора у него не было. Или согласиться, или потерять ее навсегда! Конечно, он выбрал первое.

– Я согласен.

Лицо Лианны засияло ярче солнца, что абсолютно не соответствовало кислой физиономии Даррена.

– Но я не говорил, что отпущу вас! Я хочу, чтобы вы жили здесь!

Улыбка Лианны увяла.

– Зачем?

– Не люблю одиночество. Большинство из нас редкие зануды, помешанные либо на крови и убийствах, либо на тусовках. Но ваш лихо закрученный любовный треугольник меня зацепил. Хочу понаблюдать за вами какое–то время. Ладно… – Каин махнул рукой. – Что с вами разговаривать!

– А как же Кира?

Первовампир посмотрел на нее с сожалением.

– Редкий цветок. Пусть этот цветок радует мои глаза.

– Но она ведь марионетка!

– И что?! – взгляд Каина был кислым. – Поживите с мое, тогда, может, поймете, что когда возьмешь от жизни все, то больше–то брать нечего! Все одно и то же! Скучно!

– Это легко поправимо! – процедил Даррен, ощущавший на себе ответственность за Лианну и Киру. – Сдохни, ублюдок!

Каин покачал головой. Его кожа опять вспузырилась, и он принял облик Даррена. Растрепанный, злой и циничный.

– Не советую так со мной разговаривать. Сейчас вы – мои куклы! И я пока еще в вас не наигрался, хотите вы этого или нет!

– А как же Джеймс? – робко спросила Лианна.

– А как же Джеймс! – передразнил ее Каин. – Думаешь, я вот так вот просто пойду и оживлю его? Ага! На что ты готова ради него? – первовампир хитро прищурился.

– Я…

– Собственно говоря, у тебя два варианта: либо умереть – и тогда уж точно ты с ним соединишься, либо позабавиться с Дарреном.

Ее глаза расширились.

– Ты же не…

– О, конечно, я намекал вовсе не на физическую близость. Я хочу, чтобы ты его пытала!

– Что?!

– О, да! И от твоего усердия зависит, в какой форме восстанет Джеймс: будет ли он вампиром, ходячим зомби или вообще растением.

Лицо Лианны давно уже походило на белоснежную маску.

– Ну как, согласна?!

Это была Лианна. И вся Лианна заключалась в той незыблемой правильности, которая не давала ей причинять боль близким.

– Нет… – прошептала она.

– Лианна, соглашайся…

– Нет, Даррен.

– Ради Бога, ты сможешь вернуть его!

– Нет.

Она закрыла глаза, и по щекам ее заструились слезы.

Даррен выругался.

Каин вернулся в свой настоящий облик. Перед ним опять был худой долговязый мальчишка, которого, казалось, так легко было раздавить…

– Хочешь потягаться со мной силами?! – ухмыльнулся первовампир. – А что, давай!

Силы, сковывавшие Дарра, неожиданно спали, и он без промедления бросился на Каина. Первовампир принял его удар, и они оба полетели на пол, расколотив по пути на хрустальные осколки стол.

Лианна закричала, но ее крик лишь отдаленным эхом отозвался в голове Даррена. Осколки впивались в запястья Дарра, пронзая их неистовой болью и размазывая по полу кровь. Казалось, длилась неистовая борьба. На самом же деле Каин игрался, легко выскальзывая из смертельных захватов Даррена, выламывал ему руки и ноги с оглушительным хрустом.

– Ты! – крикнул Дарр. – Это ты напал на меня в лесу?!

– О да!

– Почему же сразу не убил?!

– Слишком просто! – оскалился Каин.

На нем не было ни царапины. Только чуть–чуть сбилась футболка.

– Стоп, хватит! – вдруг сказал он, и Дарр опять замер, как вкопанный. – Мне надоело.

Ненависть, клокотавшая внутри вампира, разъедала его, как кислота.

– А сейчас я хочу… – Каин задумался, как капризный ребенок.

– Луну с неба! – процедил Даррен.

– Нет, что ты! Я хочу, чтобы… – он щелкнул пальцами.

– Папа! – закричала Кира.

– … дочка очнулась.

Кира испуганно оглядывалась по сторонам, не понимая, как здесь очутилась. Затем с отвращением осмотрела собственный наряд, и взгляд ее обратился к Каину. Слова были не нужны. Все читалось во взгляде.

– Ладно, что–то я устал, – зевнул первовампир. – Хочу спать. Идите в ваши комнаты.

Ноги Даррена послушно понесли его в отдельное помещение, снабженное резной стеклянной дверью. Посреди комнаты стояла огромная мраморная кровать, застеленная белыми простынями. Даррен в изнеможении повалился на эту кровать, окрашивая ее ярко–алым.

Магия голоса Каина здесь слабела, и он мог немного двигаться. Дарр слегка пошевелил рукой, и в глазах у него вспыхнули фиолетово–зеленые фейерверки: сломанная в трех местах, она срослась неправильно. С силой сжав зубы, ему пришлось заново ломать себе руку, выравнивать кости, давая им восстановиться в правильной последовательности.

За окном ярко светило солнце, но Каина, похоже, это не смущало. Он опустил механические заслоны на все окна, погрузив пентхаус в искусственную тьму.

– Всем сладких снов! – пропел он. – Кира, за мной! Хочу, чтобы ты сегодня посопротивлялась!

Они были в самом отчаянном положении, которое только можно себе представить. Даррен не видел из него выхода. Он не мог спасти никого! Ни Лианну, сотрясающуюся в рыданиях в смежной комнате, ни Киру, бьющуюся в лапах этого ублюдка, ни себя, корчащегося от боли неправильно сросшихся костей. Пентхаус, вне всякого сомнения, напичкан камерами и сигнализацией. В подтверждение этих мыслей, Дарр тут же отыскал взглядом парочку камер в своей комнате. Спать? Да он издевается! Он действительно превратил их в кукол! Ярость клокотала внутри, граничащая с бессилием.