(23) Но обратите внимание на его предусмотрительность, если вы полагаете, что все это придумал Рулл или что это могло прийти на ум именно Руллу. Те, которые подстроили все это, поняли, что, если вам предоставить право выбирать из всего народа, то всякое дело, требующее честности, неподкупности, мужества и авторитета, вы без каких бы то ни было колебаний передадите в ведение Гнея Помпея[708]. Они понимали, что, коль скоро вы его одного выбрали из числа всех людей, чтобы ему поручить ведение всех войн со всеми народами на суше и на море, то — независимо от того, чем будет сочтено избрание в децемвиры, доверия ли признаком или почета, — надежнее всего будет доверить это дело и всего справедливее предоставить эти полномочия именно ему. (24) Поэтому закон этот не предусматривает отвода ни ввиду молодости, ни в связи с каким-либо законным препятствием, или с какими-либо полномочиями, или государственной должностью, исполнение которой сопряжено с другими занятиями и законными препятствиями; наконец, этот закон не исключает избрания в децемвиры человека, привлеченного к суду; именно Гнея Помпея отводит он, лишая его возможности быть избранным вместе с Публием Руллом (о других молчу). Ведь Рулл требует личного присутствия для заявления о соискании, чего никогда не было ни в одном законе, даже насчет тех должностных лиц, относительно которых установлен определенный порядок[709]; цель этого — чтобы вы в случае, если закон будет принят, не придавали Помпея Руллу в качестве коллеги, который бы наблюдал за ним и карал его за алчность.

(X) Теперь я, видя, что вы высоко цените заслуги Помпея и приняли близко к сердцу обиду, наносимую ему этим законом, повторю сказанное мной вначале: царская власть подготовляется этим законом, ваша свобода с корнем уничтожается. (25) А вы как полагали? Неужели эти несколько человек, раз уж они бросили свои жадные взоры на все ваше достояние, не постараются прежде всего полностью отстранить Гнея Помпея от охраны вашей свободы, лишить его власти, не дать ему возможности опекать и защищать ваши интересы? Они поняли и понимают, что если вы, по своей неосмотрительности и из-за небрежности с моей стороны, примете закон, не ознакомившись с ним, то вы впоследствии, ознакомившись с его коварными уловками уже после того, как изберете децемвиров, сочтете нужным противопоставить всем недостаткам этого преступного закона оплот в лице Гнея Помпея. Неужели же это еще недостаточное для вас доказательство того, что определенные лица стремятся к господству и к власти над всем государством, раз вы видите, что тот, кто будет стоять на страже вашей свободы — а это они понимают — лишается возможности получить почетную должность?

(26) Послушайте же теперь, какую и сколь обширную власть предоставляют децемвирам. Прежде всего, их облекают полномочиями на основании куриатского закона[710]. А ведь уже это одно неслыханно и совершенно необычно — на основании куриатского закона предоставлять должность, которую ранее никакие комиции не предоставляли. Далее, Рулл хочет, чтобы претор римского народа, который будет избран первым, предложил этот закон. И как? Так, чтобы децемвират был предоставлен тем людям, которых изберет римский плебс. Он забыл, что плебс никого не избирает[711]. Итак, всю вселенную опутывает законами человек, который в третьей главе закона забывает, что́ написано во второй? Теперь-то совершенно ясно, какие права вы получили от предков и какие вам оставляет этот народный трибун. (XI) Предки наши повелели, чтобы о каждом роде должностных лиц вы выносили решение дважды. Ведь когда о цензорах издавался центуриатский закон[712], а о прочих патрицианских должностных лицах — куриатский, то об одних и тех же лицах решение выносили дважды, дабы народ мог взять свое решение обратно, если он раскается в милости, какую он оказал.

(27) Теперь вы, квириты, сохранили только первые два вида комиций — центуриатские и трибутские; куриатские же остались только для совершения авспиций. Но так как этот народный трибун понимал, что никто не может получить в руки власть без повеления народа или плебса, он и утвердил эти полномочия за куриатскими, в которые вы не входите, а трибутские, в которых вы участвуете, упразднил. Таким образом, хотя предки наши повелели, чтобы вы выносили решение в комициях двух родов о каждом отдельном должностном лице, этот сторонник народа не оставил народу возможности вынести свое решение даже в комициях одного рода. (28) Но обратите внимание на его добросовестность и рвение. Он увидел и хорошо понял, что без издания куриатского закона децемвиры не могут обладать властью, так как будут избраны только девятью трибами. Он хочет, чтобы о них был внесен куриатский закон, и велит сделать это претору[713]. Насколько это нелепо, мне дела нет. Ведь он хочет, чтобы этот куриатский закон внес тот претор, который будет избран первым; если же он не сможет его внести, то это должен сделать претор, избранный последним; таким образом, может показаться, либо он шутил в таком важном деле, либо он имел что-то в виду, но что́ — неизвестно. Все это настолько ни с чем не сообразно, что вызывает смех, и настолько хитроумно, что непонятно; поэтому оставим это и вернемся к вопросу о его добросовестности. Он видит, что без куриатского закона децемвиры не могут приступить к своей деятельности. (29) Что же произойдет, если этот закон не будет издан? Обратите внимание на его изобретательность. «Тогда эти децемвиры, — говорит он, — должны обладать такими же правами, какими обладают должностные лица, избранные с соблюдением всех законов». Если в таком государстве, как наше, в отношении прав и свобод намного превосходящем другие государства, кто угодно может, без всяких комиций, получить империй или власть, то к чему в третьей главе требовать издания куриатского закона, когда в четвертой ты позволяешь, чтобы децемвиры, без издания куриатского закона, имели такие же права, какие у них были бы, если бы они избирались народом с соблюдением всех законов? Царей, не децемвиров назначают нам, квириты! Вот что получается из таких начал и исходных положений: когда они начнут действовать и даже как только их назначат, то вашим правам, власти и свободе придет конец.

(XII, 30) Но смотрите, как тщательно Рулл оберегает права народных трибунов. Когда консулы предлагали куриатский закон, народные трибуны не раз совершали интерцессию; все же мы не сетуем на то, что народные трибуны обладают такой властью: только в том случае, если кто-нибудь этими своими полномочиями злоупотребит, мы выносим свое суждение; но этот народный трибун уничтожает право интерцессии при издании куриатского закона, который должен внести претор. Прежде всего заслуживает порицания, что трибунская власть ограничивается по воле народного трибуна; но прямо-таки смешно, что, между тем, как консулу, без проведения куриатского закона, нельзя начальствовать над войском, децемвиру, по отношению к которому интерцессия запрещена, Рулл, даже в случае интерцессии, предоставляет такую же власть, какой он обладал бы, если бы закон был принят; поэтому я и не понимаю, ни почему Рулл запрещает интерцессию, ни почему он думает, что кто-нибудь станет ее совершать, когда интерцессия будет свидетельствовать о глупости лица, совершившего ее, но ничему не помешает.

(31) Итак, пусть будут назначены децемвиры, не избранные ни настоящими комициями, то есть голосованием народа, ни хотя бы комициями, созываемыми для видимости, ради соблюдения древнего обычая, по случаю авспиций, при участии тридцати ликторов. Теперь обратите внимание, насколько полномочия, какими Рулл наделяет людей, не получивших от вас никакой власти, больше тех, какими наделены все мы, которым вы дали величайшую власть. Он велит, чтобы при децемвирах по выводу колоний находились пулларии[714] — «на тех же основаниях, — говорит он, — на каких они были при тресвирах в силу Семпрониева закона»[715]. И ты, Рулл, еще смеешь говорить о Семпрониевом законе, и сам закон этот не напоминает тебе, что эти тресвиры были избраны голосованием тридцати пяти триб? И ты, которому столь чуждо то чувство справедливости и чести, каким обладал Тиберий Гракх, думаешь, что к совершенному на совсем иных началах, следует применять те же правовые положения? (XIII, 32) Кроме того, Рулл предоставляет децемвирам власть, на словах преторскую, в действительности же царскую; он ограничивает ее срок пятилетием, но делает ее вечной; ибо он подкрепляет ее такими мощными средствами, что отнять ее у них, против их воли, не будет никакой возможности. Затем, он придает им посыльных, писцов, письмоводителей, глашатаев, архитекторов; кроме того, он дает им мулов, палатки, […] утварь; деньги на расходы он черпает из эрария, берет у союзников; двести землемеров он назначает из всаднического сословия, по двадцати телохранителей — каждому из них; они же будут их прислужниками и приспешниками при осуществлении децемвирами своей власти.