В начале 1697 года Атласов отправился из Анадырска на юг. С собою он взял 60 русских и 60 юкагиров.[4]

Пошли на оленях на Пенжину. Здесь застали коряков. Этот народ в те времена не имел в своем обиходе железных орудий, хотя понаслышке знал о железных ножах, топорах. Оружие и все хозяйственные предметы коряки изготовляли из камня и кости. Одежду и обувь шили из оленьих шкур. Питались рыбой и зверем. Жили: одни — в юртах из оленьих шкур, другие — в полуподземных землянках. Пенжинские коряки промышляли в море тюленей и китов, для чего пользовались большими лодками метров по 12 длиной.

С устья Пенжины Атласов шел две недели на оленях по западному берегу Камчатки, а затем повернул на восток, к берегам Тихого океана, к корякам-олюторцам, живущим по реке Олюторе.

На Олюторе Атласов разделил свой отряд на две партии и одной приказал итти вдоль восточного берега Камчатки на юг. Во главе этой партии был поставлен Лука Морозко. Сам же Атласов повернул к западному берегу и пошел на юг. На реке Палане, впадающей в Охотское море, часть бывших в отряде юкагиров восстала, изменнически убила нескольких казаков, многих, в том числе начальника отряда, ранила, а сама ушла.

В таком тяжелом положении Атласов вынужден был просить себе на помощь отряд Луки Морозки. Извещенные через верного юкагира, те прибыли и выручили Атласова.

Дойдя на юг за устье реки Тигиля, казаки повернули на реку Камчатку. При устье реки Крестовки, впадающей в реку Камчатку, поставили крест с надписью: «205 [то есть 1697] году, июля 18 дня поставил сей крест пятидесятник Володимер Атласов с товарыщи». Этот крест был в целости еще во время Крашенинникова, то есть сорок лет спустя.

На реке Камчатке казаки нашли четыре острога (укрепления), а возле них — около четырехсот камчадальских жилищ, или «юрт», как называет эти жилища Атласов.

Камчадалы обрадовались приходу русских и дали ясак (подать).

Такое поведение камчадалов объясняется тем, что у них были взаимные междоусобия. Приведенные в подданство камчадалы просили Атласова помочь им против их же сородичей с низовьев Камчатки, которые нападали на них и грабили. Атласов согласился, посадил служилых людей, юкагиров и камчадалов, в лодки и отправился вниз по Камчатке.

По обе стороны реки было видно много больших камчадальских селений, юрт по 300—500. Через три дня достигли того места, куда звали камчадалы. Здесь было до четырехсот юрт. Отсюда Атласов пошел обратно вверх по Камчатке, на старое место, а для «проведывания» камчадалов, живших по реке Камчатке вниз до моря, отправил казака. Посланный принес известие, что от реки Еловки (приток Камчатки) до моря имеется 160 острожков, в каждом по 150 и 200 человек. Острожками русские называли камчадальские «юрты», то есть землянки, укрепленные земляным валом и частоколом.

Закрыть Как отключить рекламу?

О камчадалах Атласов сообщает подробные и крайне любопытные этнографические сведения. «Возрастом», то есть ростом, они невелики, с бородами средними. Одежду носят из соболей, лис и оленьих шкур; украшением одежды служит собачий мех.

Юрты у них, продолжает Атласов, зимние земляные, а летние на столбах, вышиной от земли метров по шести, «а ходят в те юрты по лестницам». Своеобразные свайные постройки, или балаганы, сохранились на Камчатке до нашего времени.

Питаются камчадалы, по словам Атласова, рыбой и зверьем. Земледелия они в те времена не знали. На зиму запасали рыбу, складывали ее в ямы и засыпали их землей. Варили рыбу в деревянных корытах, куда, налив воду, клали раскаленные камни. О том, что камчадалы варили рыбу и мясо в деревянной посуде раскаленными камнями, свидетельствует и исследователь Камчатки академик Крашенинников. Ко второму тому «Описания Земли Камчатки» (1755) им приложена таблица, на которой изображено, как камчадалы «жир варят из рыбы каленым каменьем в лодках». Способ кипячения роды при помощи раскаленных камней известен и у многих других народов: у индейцев-тлинкитов в северо-западной Америке, айнов, эскимосов, полинезийцев, новозеландцев и других.

Камчадалы изготовляли деревянную посуду и глиняные горшки.

Атласов не упустил отметить, какие русские товары могут найти сбыт у камчадалов: это голубой бисер и ножи, которые можно выменивать на соболей, лисиц и «больших бобров», то есть на так называемых морских бобров.

Морского, или камчатского, бобра правильнее называть морской выдрой: с настоящими бобрами это животное не имеет, кроме качества меха, ничего общего. Это представитель семейства куниц и ближайший родственник речной выдры. Калан, как называют морского бобра зоологи, достигает полутора метров в длину и веса до сорока килограммов.

Каланов некогда ловили в большом количестве на восточном берегу Камчатки, но теперь они сохранились лишь на южной оконечности полуострова, в заповеднике на мысе Лопатка. Кроме того, много каланов на Командорских островах (на острове Медном).

Двести лет назад, во время экспедиции Беринга, каланы целыми косяками встречались на берегу острова Беринга. Они не только не боялись человека, но даже приходили на огонь. Это веселые и грациозные животные. Выйдя из воды, каланы, прежде чем лечь спать, отряхивают с себя, как собаки, воду, потом «умываются», наподобие кошек, передними лапами, приводят в порядок шерсть и затем укладываются клубочком. В теплые дни каланы играют на берегу, обнимая друг друга передними лапами. Преследуемый на суше калан изгибает спину и шипит как кошка, делая вид, будто хочет броситься на врага. Но для человека он нисколько не опасен.

Самка приносит одного детеныша, за которым ухаживает с большою нежностью, не покидая его даже во время крайней опасности.

Около 1725 года на Камчатке можно было выменять превосходную шкуру калана за нож, а в начале двадцатого столетия шкура калана стоила в Лондоне в оптовой продаже 800 рублей.

Во времена Атласова оружие у камчадалов было такое: лук из китового уса, стрелы каменные и костяные. Железных изделий у них не было. «Огненного» ружья, указывает он, камчадалы очень боятся и русских называют «огненными людьми». Крашенинников сообщает камчадальское название русских: «брахтатын», что значит: «огненные люди»; камчадалы думали, что у русских огненное дыхание.

Когда русские пришли на Камчатку, население этой страны переживало каменный век: металлов камчадалы и здешние коряки не знали. Крашенинников с удивлением рассказывает, как они из камня и кости делали топоры, ножи, стрелы, копья и иглы.

Камчадалы, продолжает Атласов, имеют лодки, которые поднимают человек по десять и по двадцать. Скота никакого не держат, есть у них только собаки величиной, как и у нас, «только мохнаты гораздо, шерсть на них длиною в четверть аршина». Камчатские собаки — это типичные лайки; они действительно отличается длинной шерстью. «А соболей промышляют кулемами (ловушками) у рек, где рыбы бывает много, а иных соболей на дереве стреляют».

Объяснялся с камчадалами Атласов при посредстве коряков, живших у русских и знакомых с русским языком.

Когда Атласов вернулся с низовьев реки Камчатки, то убедился, что коряки угнали его оленей. Атласов пошел за ними в погоню, догнал их у Охотского моря и после жаркого боя отбил оленей.