– Но где же его искать, бабушка? И как? – в отчаянии взмолился Андрей. – Он может быть где угодно. Хоть на другом конце света.

– Нет, – покачала головой почти уже полностью расплывшаяся фигура бабушки, – он где-то рядом. Не здесь, в Курске. Или поблизости от него. Караулит. Он боится. Хочет перехватить тех, кто будет его искать. Хочет знать, что известно о нем там, где он должен быть. И постарается убить их посланца.

– Так что же мне делать? Как его уничтожить? – не выдержал Андрей.

– Не бойся, – голос бабушки продолжал негромко звучать из облачка полупрозрачного тумана, в который она превратилась, – тебе не надо его уничтожать. Надо только найти. Когда найдешь, зови.

– Кого? Кого звать? – переспросил Андрей.

Но бабушка ничего не ответила. Андрей понял, что через мгновение она исчезнет вовсе. А он так и не задал самый главный вопрос. Не выяснил то, ради чего, собственно говоря, поехал в Таганрог. А именно – как же все-таки ему найти этого Прова?

– Но как я найду его? – почти крикнул он, сделав шаг к исчезающему сгустку тумана возле могилы. – Нужна хоть какая-то примета.

– Изувеченный палец, – донесся до него все более слабеющий, точно удаляющийся голос, – у Прова на мизинце не хватает фаланги или двух…

При этих словах Андрей услышал сзади себя какой-то шорох и обернулся. Аня стояла на коленях и, точно обезумев, колотила по земле руками. Андрей кинул взгляд на могилу, но рядом с ней уже никого не было. Туман рассеялся окончательно.

Андрей бросился к Ане и постарался поднять ее из грязи. Но девушка отбивалась от него, крича что-то, что невозможно было разобрать. В конце концов Андрею удалось схватить ее под мышки и рвануть вверх. Он почти поднял ее над землей и с силой встряхнул, чтобы успокоить. Девушка еще пару раз дернулась, стараясь освободиться. Потом ее руки бессильно опустились, а тело обмякло. Андрей словно держал в руках тряпичную куклу.

– Идиот! – рыдала Аня. – Как ты это сделал? Зачем? Я думала, что ты нормальный.

– Я ничего не делал, – Андрей вновь встряхнул свою спутницу, – успокойся, прошу тебя.

– Мерзавец! – кричала Аня. – И палец этот, мизинец, как у отца! Ты это специально, да?

Тут только Андрей вспомнил о Семене. Внутри у него словно что-то оборвалось. Неужели? Неужели он и есть Пров? Прятался в родном селе? А почему бы и нет? Бабушка ведь говорила, что он будет ждать, выслеживать, расставит сети в нужном месте. А село как раз и есть такое место. Психиатром он уже был. А теперь… Он умен. Любой на месте Андрея начал бы с поисков могилы. А где ж ее искать, как не там, где Семен, то есть Пров, родился? Вот тебе и логика.

– Весь этот маскарад с привидением, – визжала Аня, – ты для этого повез меня в Таганрог? Чтобы поиздеваться?

– Я умоляю тебя, – прошептал Андрей в отчаянии.

Ему очень хотелось успокоить Аню, но он не знал, как это сделать. Девушка оттолкнула его и побрела к выходу с кладбища. Андрей пошел вслед за ней. Он сильно ослабел. Мигрень била по его голове чугунным ядром. Все время по левому виску, все время в одно и то же место: бум, бум, бум. Он облизывал пересохшие несмотря на непрекращающийся дождь губы и старался не споткнуться о рытвины на кладбищенской аллее. Он боялся, что если упадет, то уже не сможет подняться. И тогда произойдет что-то еще более страшное. Ведь он отчетливо слышал за своей спиной поскрипывание велосипедных педалей. Он не оборачивался. Это было выше его сил. Но он и без того прекрасно знал, кто их преследует.

Преследует? Но бабушка говорила, что они всего лишь хотят, чтобы он нашел Прова. Значит, они не тронут его? По крайней мере, сейчас, когда он им еще нужен. Он же не отказывается от поисков. Нет. Но Аня. Может, их встреча в селе не была случайной? Что если Пров – это действительно Семен, ее отец?

Как ни старался Андрей ускорить шаги, он двигался все медленнее и медленнее. Его усталость почти одолела его. В любое мгновение он ждал, что их преследователь догонит их. Но мерное поскрипывание педалей не приближалось. Как будто велосипедист старательно держал дистанцию. Тогда Андрей догадался: его не преследуют, его просто подгоняют. Дают понять, что пора уходить. И заодно показывают свою власть над ним. То, о чем говорила бабушка: они не дадут покоя, они заставят искать Прова.

Сопровождаемый этим бесконечным скрипом педалей, он вслед за Аней доковылял до кладбищенских ворот. На плохо освещенном шоссе стояла массивная черная машина с потушенными фарами. Андрей тяжело вздохнул и направился прямо к ней. Он понял, что машина ждет их. Он распахнул дверку и жестом пригласил Аню садиться. Девушка подняла на него вопросительный и полный ненависти взгляд.

– Это за нами? – процедила она.

– Угу, – кивнул Андрей, понимая, что теперь уж он никак не сможет доказать Ане, что не подстроил все заранее.

– Извращенец, – прошипела Аня, залезая на заднее сиденье.

Андрей сел рядом и поднял взгляд. Он почти не сомневался, кто будет их шофером. И он не ошибся. Над поднятым обтрепанным воротником водителя торчала длинная, туго перевязанная грязным бинтом шея, на которой громоздилась лишенная волос огромная и нелепая голова – распухшая и покрытая слизью, как будто вымоченная в воде. Даже в полутьме машины было заметно, как по затылку незнакомца стекают ему за шиворот крупные зеленоватые капли.

– Мне надо было выяснить кое-что, – сказал Андрей, – я не бегу.

– Знаю, – последовал ответ с водительского места.

– Вы не дали мне никаких примет, – продолжил Андрей, словно не услышав реплики с переднего сиденья. – Не так просто понять то, что мне предстоит сделать.

– Обратно. Курск, – просвистел голос чудища.

– Мы поедем завтра, – огрызнулся Андрей.

– Сейчас. Курск, – повторил все тот же голос.

– Завтра, – повторил Андрей. – И я почти наверняка уже знаю, кто вам нужен.

– Ты опять об отце? Хватит! – взвизгнула Аня. – Прекратите все! Я пойду в полицию!

– Ты. Должен. Доказать, – посланник, как и тогда, в поезде, говорил отдельными словами, с трудом, как сгустки крови, выплевывая их из себя.

– Как? – спросил Андрей.

– Ты. Сам. Узнаешь. Когда. Настанет. Час, – последовал ответ.

– Хорошо, – кивнул Андрей. – А теперь отвези нас в город.

Чертов водитель высадил их у крыльца гостиницы. Дежурная за стойкой посмотрела на них с удивлением. Наверное, нечасто постояльцы возвращались сюда насквозь промокшими и сплошь перепачканными грязью. К тому же Аню приходилось все время поддерживать, чтобы она не упала.

– Дождь, – пояснил Андрей дежурной, – сильный дождь. Мы гуляли.

Он не думал, что ему следует оправдываться перед этой теткой. В конечном счете их вид был их личным делом. Но он чувствовал, что должен что-то сказать, чтобы доказать самому себе, что вновь находится в мире обычных людей.

– Да уж, вижу, – хмыкнула женщина за стойкой.

Андрей с Аней поднялись на этаж, где девушка юркнула в свой номер, громко хлопнув дверью.

– И пусть, – с неожиданной злостью подумал Андрей, – так даже лучше. Не надо ничего объяснять, ни в чем убеждать.

Он прошел в свой номер. Его бил озноб. Раздевшись, он лег в кровать, накрывшись с головой одеялом. Ничего не помогало. Он все равно не мог согреться. Тогда Андрей снова оделся, сбегал вниз и купил в баре бутылку коньяка. Он почти заставил себя выпить полстакана и забылся тяжелым сном.

30.

Наутро Андрей почувствовал себя немного лучше. Но Ане, похоже, ночь не пошла на пользу. Девушка выглядела очень бледной. Разговаривать с Андреем она не стала. В напряженном молчании они перекусили в ближайшем от гостиницы кафе и отправились на вокзал.

– И этот изуродованный палец отца, – пробормотала Аня, когда они садились в поезд. – Ты заметил его, когда был у нас в доме, да? А потом использовал? Это отвратительно.

Андрей лишь вздохнул. Он не знал, как доказать своей спутнице, что не он подстроил всю эту чертовщину. Да и нужно ли было это доказывать? Может, наоборот, Аня знала больше, чем он? В голове Андрея занозой сидела мысль: он не может больше доверять Ане. Нет никакой уверенности в том, что она на его стороне. В конце концов, Пров-Семен – ее отец. Может, она ему уже позвонила. Обо всем рассказала. Предупредила. И тот явится к Андрею ночью, чтобы прикончить. Андрей снова бросил на девушку тревожный взгляд.