Я сто раз пообещала подруге ничего никому не говорить, хотя считала, что ее парень должен был бы знать. Вал уверила меня, что будь она уверена в своей беременности, то тут же призналась бы Раулю.

Жизнь может измениться за минуту...

Если Вал окажется беременной, то, вероятно, все станет совсем другим для всех, кто ее любит, но для них с Раулем в особенности. Как она воспримет, что у нее в семнадцать лет уже есть ребенок? Конечно, она не будет ни первой, ни последней, но... ведь речь шла не о ком-то, а о Валерии!

Прежде чем уйти, я сказала Вал, чтобы она во всем рассчитывала на меня, и что я буду рядом с ней в тот день, когда она решит сделать тест. По дороге домой я не могла думать ни о чем другом, даже о Паломе и Лауре. Иметь ребенка, будучи подростком… Что скажет Рауль? Уверена, что он, будучи в свои восемнадцать лет вполне зрелым человеком, мужественно взял бы на себя всю ответственность, и его жизнь была бы полна потрясений. Я была так погружена в свои мысли, что едва осознала, что у меня звонит телефон.

- Привет, Бруно, – ответила я, слегка удивленная его звонком. – Как дела?

- То, о чем мы говорили, все же произошло, и ты решила порвать с Паломой. – Это были его первые слова, он даже не поздоровался со мной. Мне не понравился его тон; Бруно будто бы злился на меня.

- Значит, Палома все тебе рассказала.

- А с кем ей было еще поговорить, бедняжке. Ты уже даже по телефону не отвечаешь и не осмеливаешься появляться в школе.

Отчасти Бруно был прав, и его слова причиняли мне боль. Палома имела полное право поговорить с ним и излить ему душу, но если я решила немного отдалиться от нее, то сделала это для того, чтобы не разжигать еще больше споров между нами.

- Бруно, я сейчас на улице, и не могу разговаривать с тобой. Если хочешь, позже…

- Ты должна поговорить не со мной, а с Паломой и все решить.

- Не должна я ничего решать! – нервно воскликнула я. – Мы расстались. Я не чувствую к ней того, что чувствовала, когда мы познакомились.

- Это нормально. Всё не так, как вначале, чувства меняются.

- Да ни черта это не нормально. Мы встречались с ней только шесть месяцев, и я должна была бы любить ее все сильнее, но это не так.

- Мери, ты разбила ей сердце. – Бруно уцепился за то, что я и так не забывала. На самом деле меня допекала настойчивость друга. Меня выводили из себя его постоянные разговоры о том, что я не разобралась в своих чувствах.

- Бруно, сейчас я иду домой. Если хочешь, я перезвоню тебе, как только приду, и мы поговорим.

- Я сам тебе позвоню. – Без лишних слов Бруно отключил телефон.

Я и так была расстроена нашим с ним разговором, а этот поступок разозлил меня окончательно.

Бруно был не тем, кто вправе осуждать меня или обвинять в разрыве с Паломой из-за того, что он крепко сдружился с ней. Меня так и подмывало позвонить ему и распечь за его собственные делишки, но я решила не делать этого. Переспорить Бруно было невозможно, а я была не настолько упертой, чтобы ввязаться с ним в телефонную перепалку посреди улицы, так что я оставила выяснение отношений до лучших времен.

Когда я пришла домой, дверь мне открыла мама. Она вернулась раньше меня. Я сильно удивилась,

поняв, что мама была не одна – в моей комнате меня кто-то ждал. Это была Палома, пришедшая десять минут назад.

- Не знаешь, с ней все в порядке? – шепотом спросила мама. – Она выглядит немного странной.

Я ничего не ответила и быстро прошла к себе в комнату. Там я и увидела Палому – она сидела на

кровати. В сердце кольнуло, и я заволновалась. Мы встретились впервые после разрыва. Палома собрала волосы в хвост и надела очень миленькое платье небесно-голубого цвета. Она была очень красивой, несмотря на слегка припухшие, заплаканные глаза.

Увидев меня, Палома вскочила с кровати и бросилась ко мне. Она обняла меня так сильно, что мне

стало больно. Затем она попыталась поцеловать меня, но я не дала. Я попросила ее отойти от меня и снова сесть на кровать. Сама я села на стул, стоящий перед моим письменным столом. Палома, не отрываясь, смотрела на меня остекленевшими глазами, готовая вот-вот заплакать.

- Тебе не нужно было приходить.

- А у меня был другой вариант встретиться и поговорить с тобой? Ты даже в школу сегодня не

пришла, лишь бы не видеть меня.

- Меня не было в школе не из-за этого.

- Да-а? И почему же тебя не было? – дрожащим голосом спросила Палома. – Ты никогда не

прогуливаешь уроки, Рыжулька.

- Я плохо себя чувствовала.

Я не врала Паломе, мне и вправду было плохо, но и правду я ей не сказала – ведь мне было плохо

при мысли о том, что я встречусь с ней в школе.

- Мне очень-очень плохо. Я не могу перестать думать о тебе.

- Мне жаль, что это из-за меня.

- Что мне сделать, чтобы ты снова полюбила меня? – в отчаянии спросила Палома. – Бруно сказал

мне… что ты меня разлюбила… что твои чувства… прошли.

Значит, Бруно ей все рассказал, а я не хотела, чтобы Палома узнала о том, что мои чувства к ней

испарились. Выходит, мой друг влез по уши туда, куда его не звали.

- Я по-прежнему люблю тебя, но иначе.

- Нет необходимости и дальше все скрывать. Я тебе больше не нравлюсь.

- Ну что ты, нравишься.

- Это неправда. Я – уродка.

- Не говори так, Палома. Ты знаешь, что это не так. Посмотри на себя! Из нас двоих ты настоящая

красавица! Ты замечательная девчонка!

- Тогда почему ты меня разлюбила? – В каждом слове Паломы чувствовалась тоска. В тот или иной

момент было очень трудно понять, что сделать или что сказать, чтобы не ранить ее. Мне тоже было плохо. Я старалась быть сильной, казаться твердой и непоколебимой, но в душе я страдала точно так же как она. Мне на самом деле было больно видеть Палому.

- Я не знаю.

- Уверена, что знаешь.

- Честное слово, не знаю. Я действительно не знаю, что со мной случилось.

Мы обе замолчали. Я замолчала потому, что не знала, как все объяснить Паломе – у меня не было

конкретной причины перемены моих чувств.

- А мы не можем попытаться снова? Я сделаю всё, чтобы тебе было хорошо, чтобы всё снова было,

как раньше.

- Как раньше ничего не будет.

- Но если мы постараемся…

- Нет, Палома, этого не может быть.

- Может. Ты много раз повторяла мне, что в жизни всё возможно. Ведь ты же меня любила…

Почему я не могу быть с тобой, если люблю тебя, если всё за тебя отдам?.. Я не понимаю.

Говоря все это, Палома запиналась. Она была напугана. Это было заметно – ее губы дрожали, и

она изо всех сил сжимала кулаки, а я была бессильна сделать что-нибудь, чтобы ей стало легче. Проблема была, но не было решения.

- Ты найдешь кого-нибудь еще…

- Мне не нужна другая, – прервала меня Палома, – я люблю тебя, и хочу быть с тобой. Неужели ты

не понимаешь?

- Понимаю, но…

- Я люблю тебя, Рыжулька! И мне нужно, чтобы ты меня любила! – выкрикнула она, вскочила с

кровати и подбежала ко мне. Палома с такой силой набросилась на меня, что стул сломался, и мы упали на пол. Я ударилась о пол спиной и затылком и быстро поднесла руку к голове, чтобы посмотреть, не идет ли кровь. Крови не было. Палома лежала на мне. Она не ушиблась, потому что мое тело смягчило удар.

- Мне жаль, – сказала она, так крепко обхватив меня руками, что я не могла пошевелиться.

- Ради бога, дай мне встать.

- Пообещай, что ты дашь мне шанс.

- Я не могу обещать тебе этого.

- Пообещай. Ну же! Обещай!

Я никогда не видела Палому такой. Выражение ее лица было совсем другим, а ее глаза даже

внушали страх. Я не узнавала Палому. Передо мной была не та девушка, которую я любила.

- Палома, дай мне встать. Ты делаешь мне больно, у меня болят ребра.

- Я хочу, чтобы мы были счастливой парой. Девчонками, которые любят друг друга, и все отдадут

друг за друга. Поэтому ты должна пообещать мне, что дашь еще один шанс!