семье и ухаживала за их тремя детьми. Три невероятных месяца, в которые она даже…

- Ты влюбилась?

- Да!

- И как зовут этого счастливца?

- Пол.

- А он красивый?

- Сама посмотри, – ответила сестра, широко улыбаясь. – Пол, теперь ты можешь войти!

В дверях возник светловолосый веснушчатый парень с небесно-голубыми глазами. Таких глаз, как

у него, я в жизни не видела. И да, он был очень красивый. Пол подошел ко мне и обнял.

- Приятно познакомиться, Мери – сказал он на безупречном манчестерском английском и

посмотрел на сестру.

- Брось, не будь врединой! Говори по-испански, – попросила Гадеа, пихнув его локтем. – Пол

преподает испанский язык в манчестерском универе. На кастильском он говорит лучше нас с тобой вместе взятых.

- Не преувеличивай, мне еще многому нужно учиться, так что этот год я буду жить в Испании,

чтобы совершенствоваться в языке.

Они рассказали, что Пол преподавал испанский у Мэдди, старшей дочери семейства, в котором

остановилась моя сестра. Они жили в Манчестере. Как-то раз Пол зашел за Мэдди в универ и встретился там с Гадеа. Они поболтали, потом встретились еще несколько раз и влюбились в друг друга.

- В этом году Пол будет давать уроки английского в одной из мадридских частных школ –

сообщила сестра, беря парня за руку.

- Не знаю, удастся ли мне научить ребят хоть чему-нибудь.

- Не скромничай. Мэдди говорила, что ты самый лучший учитель, который был у нее. И самый

красивый.

- Да ладно.

- Она тоже была влюблена в тебя, – сказала Гадеа то ли в шутку, то ли всерьез.

- Это неправда.

- Ты знаешь, что правда. Она возненавидела меня с того дня, когда увидела, что мы с тобой

целуемся.

- Мэдди всего четырнадцать. В ее возрасте это нормально. Гормоны, знаешь ли…

- Смотри, не влюбляй в себя испанских девчонок, слышишь? Или… тебе не вернуться в

Манчестер целым и невредимым.

- Нет проблем, малышка.

Пол и Гадеа поцеловались. Они были красивой, замечательной парой, а самое главное, что сестра

казалась счастливой. Это было очень важно для нее после всего плохого, что она пережила, когда ее бывший обманывал ее с другой. Для Гадеа те месяцы были нелегкими, по крайней мере, в отношении любви.

- Ладно, милый. Почему бы тебе не поговорить немного с мамой? Так вы чуть лучше узнаете друг

друга. Только не говори ничего по-английски, она понятия не имеет… Мы должны ввести ее в курс дела.

- “Ввести в курс дела”. Заметано, – Пол улыбнулся и поцеловал Гадеа в губы, а затем вышел из

комнаты.

Когда мы остались одни, сестра серьезно посмотрела на меня.

- Ну, а здесь как дела? Нормально? – спросила она, придвигаясь ко мне.

- Да так себе, вроде ничего, – ответила я, не вдаваясь в подробности последних катастрофических

событий.

- Пол не знает, что ты… ну ты понимаешь… я не хотела говорить ему, что ты лесбиянка, пока ты

сама не разрешишь.

- Не парься, можешь ему сказать.

- Если хочешь, мы могли бы встретиться как-нибудь вчетвером и пойти поужинать или выпить

чего-нибудь.

Я должна была рассказать Гадеа обо всем; мне не хотелось врать сестре. Я могла ей доверять, а

потому не стала ходить вокруг да около.

- Я бросила Палому

- Что? Серьезно?

- Куда серьезней.

Я обстоятельно рассказала сестре о том, что произошло между нами, включая последний эпизод в

моей комнате и позицию Бруно по этому вопросу. Рассказала я и о появлении Лауры, и о наших с ней двух поцелуях. Сестра слушала меня очень внимательно, и за десять минут не произнесла ни слова.

- Ох, Мери, мне так жаль, – выдохнула она, когда я закончила излагать ей свое теперешнее

положение, и крепко-крепко обняла меня.

- Сама не знаю, как я дошла до такого, и почему это со мной происходит.

- Потому что не все выходит так, как планирует человек. Чувства меняются.

- Но я чувствую себя виноватой.

- Это нормально, ведь Палома значила для тебя очень многое. С ней ты шагнула вперед. Она была

важна тебе, потому тебе и плохо.

- Да уж.

- Ты должна дать время – себе и им тоже, в смысле, Бруно и Паломе. Со временем все уладится.

- А если не уладится? Если все будет тянуться точно так же неделями?

- Тогда тебе нужно будет поговорить с ними, если ты хочешь, чтобы они были в твоей жизни.

- Что ты, конечно же, хочу.

- Значит, терпение, сестренка. Терпение и вера, что все вернется на круги своя, – заметила Гадеа,

ища способ выдавить из меня улыбку. – А кстати, эта самая Лаура действительно так нравится тебе?

Я засомневалась в своем ответе. Гадеа заставила меня призадуматься – на самом ли деле девушка

нравилась мне так, как могло показаться? Возможно, это был всего лишь оазис среди бесконечных песков.

- Она мне нравится – ответила я, наконец. – Не знаю, она очень красивая, смешная, неугомонная

болтушка… Иногда она доводит меня до белого каления… Но она всегда удивляет меня.

- Она очень открытая и искренняя, если так сильно нравится тебе.

Я покраснела, а потом призналась в этом, кивнув головой в знак согласия.

- Не знаю, будет ли что-нибудь, и можно ли, ведь еще совсем недавно, я была с Паломой. Начать

встречаться с другой девушкой было бы все равно, что не уважать Палому.

- Я не считаю неуважением к Паломе, если ты начнешь встречаться с Лаурой, но и влезать в это

дело не собираюсь. Все зависит от того, что считаешь ты, и что тебе хочется.

- Если Палома узнает, что я встречаюсь с Лаурой…

- Ей придется научиться с этим жить.

- Знаю, но все так быстро.

Гадеа пожала плечами. Мне казалось очень странным начать отношения не с Паломой, а с кем-то

еще. Несколько дней тому назад у меня не было даже уверенности в своих чувствах к другой девушке. А теперь, выходит, я была готова встречаться с ней? Эта мысль казалась мне не самой лучшей. Лаура мне нравилась, и мне было хорошо с ней, но еще не пришло время шагнуть вперед в поисках чего-то большего. А может быть, уже пора?

- Только тебе решать, готова ты встречаться с Лаурой или нет.

Глава 15

Пол оказался просто очаровашкой. Его испанский, как и говорила сестра, был таким же правильным, как и наш с ней. За обедом я смогла узнать его немного лучше. Совсем недавно ему исполнилось двадцать семь лет, и отнюдь не всегда жизнь улыбалась ему, как сейчас. Будучи мальчишкой, он остался без отца, впал в депрессию и долго болел, но благодаря силе воли и смелости, сумел справиться с болезнью. Гадеа весело смеялась, слушая, что говорит ее парень.

- Пойдешь вечером вместе с нами в кино? – спросил меня Пол ближе к концу обеда.

- Да, Мери. Пойдем с нами!

- Мы хотим пойти на комедию.

- Но на испанскую, – решительно заявила Гадеа. – Посмотрим, поймет ли Пол здешний юмор.

- Не думаю, чтобы испанский юмор очень сильно отличался от английского. И тот, и другой вызывают смех. Разве не так?

Это объяснение позабавило меня. Хорошо, что сестра со своим очаровашкой-блондином были дома, они являлись бальзамом для моей души и помогали мне успокоиться, поскольку мне не приходилось думать о Паломе или Бруно.

- Я не хочу вам мешать.

- Что значит – мешать?! – возмутился Пол, строя зверские рожи и маша руками. – Нам хочется, чтобы ты пошла с нами!

- Правда?

- Ну конечно, Мери. Ты нам не помешаешь, – подтвердила Гадеа.

Они меня убедили. Я встречусь с ними около семи. Сначала им нужно пойти посмотреть квартиры для Пола. Несколько дней он поживет у нас, пока не найдет себе жилье, а как только у него будет квартира, родственники пришлют ему из Манчестера кое-какие вещи. Это мама настояла на том, что в нашем доме всем хватит места, и ему нечего мотаться по гостиницам.

После обеда я попрощалась с ребятами, вернулась в свою в комнату и постаралась немного поспать. Я спала до тех пор, пока меня не разбудил телефонный звонок. Звонила Валерия.