Эверлейка передернуло.

— Именно туда и отправляются все носители уанерса, — произнес он. — В вечную ссылку.

— А самое паршивое, что им нельзя вступать в физическую связь с другими такими же бедолагами.

— Да, — глухо произнес капитан. — До самой своей смерти они должны жить с ужасным чувством постоянной угрозы взорваться и в то же время страшиться этого взрыва. У них безрадостная, тягостная жизнь, и их даже не утешает, когда им говорят, что они страдают за свои проступки в этой и других жизнях.

— Вы не верите в это? — резко спросил Голерс.

— Конечно, верю. Неужели вы думаете, я бы продолжил носить белую одежду ремоха, если бы не верил? Только не я!

Голерс не знал, что сказать. К чему затевать спор с человеком, который рассуждает подобным образом? Нет смысла доказывать, что заразившийся уанерсом стал таким только по причине завесы секретности и невежества, которые навязывают сообществу и внешнему миру ремохские пресвитеры. Эти люди знали, что уанерс представляет из себя не что иное, как живое существо из плоти и крови, который действует по определенным физическим велениям, называемым инстинктами. Однако они, будучи прекрасно осведомленными обо всем этом, настаивали, что человек, приютивший в своем теле такого паразита, страдает из-за какого-либо проступка, совершенного им или его предком.

— Послушайте, капитан, — сказал он, — вы очень способный и умный человек. Иначе вы не командовали бы «Королем эльфов». Какого дьявола вы не обратились к земным врачам и не попросили их заняться вашим случаем? Вы ведь знали, что там обязательно нашлось бы какое-нибудь средство, которое избавило бы вас от уанерса, но из-за страха и невежества вы украли у самого себя возможность вылечиться. А как насчет Дебби? Вы хотели приговорить ее к кочевой жизни на «Короле эльфов», чтобы она в вечных перелетах с одной планеты на другую никогда не познала счастья и любви, не познала ничего, кроме одиночества? Как насчет Дебби?

Легко догадаться, почему капитан не разрешил ей покинуть корабль во время праздника Жертвы. Ее бы наверняка забрали в один из ремохских тюремных лагерей в лесу. А Эверлейк, преданный своему народу, не стал бы протестовать. И что еще хуже, он не осмелился даже приблизиться к своим землякам, так как ему тоже пришлось бы отправиться туда. Жизнь, которую он вел, была одинокой.

Только сейчас Голерс сумел постичь мотивы его поступков. Но этому надо было положить конец. Так больше не могло продолжаться. Сама природа уанерса и ухищрения, к которым прибегали, чтобы скрыть его, являлись причиной неизбежности его распространения не только на самом Мелвилле, но и по всей Галактике. Эта тварь представляла собой угрозу, борьба с которой требовала ресурсов каждой планеты. Голерсу стало холодно от мысли, что даже теперь зараженные мужчины и женщины насчитываются, наверное, уже сотнями, а может, и тысячами. Рассеянные по многим планетам, они передают уанерса по своим особым скрытным каналам. А сколько их еще будет, наследников болезни!

— Послушайте, капитан, — повторил он. — Расскажите мне все, что знаете, с тем чтобы мне начать действовать как можно быстрее. Необходимо, конечно, оповестить правительство, чтобы была объявлена всегалактическая тревога. Я понимаю, что вам не хотелось выставлять свои болячки напоказ по уважительной, как вы считаете, причине. Во-первых, уанерс — такая же язва, какими обычно считались проказа и сифилис. Однако те две болезни давно исчезли, а уанерс можно одолеть. Во-вторых, вы не смели признаться в своем несчастье, так как вам было известно, что Мелвилл закроют на карантин. Это сразу уменьшит доходы от денежных взносов тех, кто работает в космосе, и, следовательно, вы не сможете больше закупать омолаживающую сыворотку. Но вам когда-нибудь приходило в голову, что ваш моральный долг перед человечеством в целом больше, нежели перед маленькой группой своих людей?

— За свою жизнь я достаточно наслушался проповедей! — рявкнул Эверлейк. — Так что не суйтесь ко мне со своими, чужак!

Голерс, помолчав, проговорил:

— Хорошо, мне только интересно знать, почему вы убили Джинаса?

— Он стал подозревать, — ответил Эверлейк. — Он однажды пришел ко мне со своими расспросами, но я отделался от него. Тем не менее последний раз, когда мы были здесь — а тогда ожидался праздник Коронации, — он исчез и не показывался три дня. В тот день когда короновали Деву озера, он подошел ко мне и сказал, что ездил в дальний район и разговаривал там с одной женщиной, мужа которой увезли куда-то в глубь страны. Это сделали, конечно, пресвитеры, потому что им завладел уанерс. Как он выудил сведения из той женщины, не знаю. Возможно, пофлиртовал с ней, а та, дура, и язык распустила. Неверные дуры — эти женщины! — Под конец его голос сорвался на крик. — Он сказал мне, что обнаруженного им вполне достаточно, чтобы ему с полным правом заявить о создавшемся положении. Он сказал, что знает о том, что я тоже заразился, и если я думаю, что причиной тому мои «проступки», то я ошибаюсь. Он спросил у меня, правда ли то, что мою жену поразил уанерс и ее забрали. Я ответил, что все верно и она вовсе не умерла, как я сказал Дебби.

Дебби застонала, но отец по-прежнему не смотрел на нее.

— Когда с ней это случилось, я постарался забыть ее, потому что думал, будто она изменила мне. А потом, через год я и сам заразился. Я не понимал, как такое могло произойти. Ведь в течение всего года я не был ни с одной женщиной. Можете понять терзавшие меня муки, когда я вспомнил, что наговорил своей жене о ее поведении. И вот теперь я сам приютил в своем теле отвратительного паразита, хотя и был неповинен в физической близости с кем-либо.

С тех пор я никогда больше не ступал ногой на Мелвилл, если не считать неизбежных кратковременных стоянок. И я старался изолировать Дебби. К сожалению, некоторые пресвитеры прослышали о ее красоте и выбрали ее Девой озера за прошлый год. Тогда же ко мне пришел Джинас и объяснил, как можно подхватить уанерса без обычной физической близости.

Он сказал, что у каждого уанерса в его выводковой сумке должны иметься как мужские, так и женские половые клетки, но соединиться, чтобы стать зародышем, они не могут. Оплодотворение происходит во время половых сношений хозяина и хозяйки, когда уанерс, находящийся в мужчине, извергает свои половые клетки одновременно с хозяином. Эти клетки, или гаметы, осаждаются в канале хозяйки и смешиваются там с семенем уанерса, находящегося в ней. Здесь зародыши получают развитие и остаются, прицепившись к выстилающему слою канала, до своего изгнания.

Вы следите за ходом мыслей? Он сказал, что это довольно сложный способ размножения и он не обеспечивает высокой степени выживаемости уанерсов. Именно этим, вероятно, и объяснялось медленное распространение паразитов. По его подсчетам выходило, что заражено не более пяти процентов ремохов и что знают о существовании уанерсов, возможно, не более пятнадцати процентов. Пресвитеры пытались держать это в строгом секрете. Их успех объяснялся скорее всего тем, что ремохи крайне редко общались с посторонними, ограничивая их число представителями звездолетов и консулом земного правительства.

Джинас также считал, что если зародыши и гаметы какое-то время находятся вне человеческого тела, то они погибают. Однако по его предположению, во время ритуальных очищений, в которых принимает участие все сообщество, те немногие из зараженных, кого еще не распознали, вероятно, извергают из себя как семя, так и зиготу[6]. Некоторые моменты религиозного возбуждения схожи с сексуальным возбуждением, и вполне возможно, что эти микроскопические существа смогут какое-то время продержаться в теплой воде. Он сказал, что уанерса можно сравнить с вырожденным ракообразным. Более того, на Земле есть нечто подобное ему.

Марк Голерс поднял брови.

— Да, — продолжал капитан, — он сказал, что земной рачок, известный под названием саккулина, близкий родственник усоногому рачку, закрепляется на теле краба карцинус. Саккулина внедряется в кожу, становится неподвижной и пронизывает ткани краба, пока не образуется целая сеть из нитевидных волокон, охватывающая собой все тело хозяина. Укоренившись в нем, рачок кормится за счет краба. И еще: у рачка тоже имеется выводковая сумка, которую он, однако, просовывает через отверстие в желудке краба. Основное различие между земной саккулиной и мелвиллским уанерсом состоит в том, что последний охотится на человеческих существ и имеет более сложное устройство и большую приспособляемость органов.