— Официально это прачечная, оказывающая услуги населению, куда всегда требуются новые работницы тяжелого физического труда. Так что не артачься. Заходи и проси тебя устроить. Я буду на противоположной стороне улицы, в домике с синей крышей. Желаю успехов.

Аратим повернулся и направился к вышеозначенному домику, оставив Цесу на полпути к восхождению по карьерной лестнице.

Ведьма глянула на крышу здания, на которой даже сейчас можно было заметить немалое количество ворон, одернула куртку, приподняла вырез майки, чтобы спрятать декольте, и смело шагнула через дорогу.

Вороний мыс встретил девушку полумраком и странного вида девицей, чье заторможенное состояние наводило на мысли о приеме каких-то сильнодействующих веществ. Серо-фиолетовые стены просторного холла несли на себе отпечаток времени, а еще вопиющего безразличия к собственному жилищу. Краска облупилась, с потолка сыпалась штукатурка, а шторы на окнах, казалось, пережили нашествие саранчи. Стойка, за которой сидела девушка, была очень плотно покрыта слоем пыли, что вызвало у Цесы труднопреодолимое желание написать на ней что-нибудь остроумно-нецензурное. Сама встречающая меньше всего была похожа на работницу тяжелого физического труда. Бледная кожа девушки очень органично сливалась с сероватой расцветкой всей комнаты, яркие красные волосы грязными локонами ложились на груди, а серая то ли униформа то ли половая тряпка была призвана прикрыть её наготу. Впрочем, последняя была заметна невооруженным глазом, так что попытка её спрятать была, мягко говоря, не слишком удачная.

Цеса втянула воздух с примесями гниения и залежавшейся ткани и быстро проговорила:

— Здравствуйте. Я хочу устроиться на работу.

Девушка перевела на ведьму отсутствующий взгляд серых глаз, улыбнулась уголками губ и, медленно подняв руку, ударила по звонку, стоявшему на стойке. На звук из недр здания выбежал какой-то маленький, толстенький и очень деловитый человечек, с зачесанными на лысину тремя сальными волосинками. Запахло второсортной едой и Талантом. Елейно улыбаясь во все четыре зуба, мужичонка изобразил нечто больше похожее на книксен, и, схватив Цесу жирными ручками за запястье, пискляво проговорил.

— Какие пожелания будут у милой девушки?

Цеса, с явным отвращением выуживая руку из объятий пухлого ловеласа, осмотрелась по сторонам и повторила свое намерение устроиться на работу. Улыбка моментально слетела с лица колобка, он деловито осмотрел предоставленную ведьму с головы до ног, грубовато развернул её к себе спиной, схватил за грудь и коротко бросил:

— Иди за мной.

Глава 26

Полутемный коридор, освещенный для экономии лишь двумя светильниками ровно посередине, наводил ужас. В лучшие времена он был обит деревом и покрыт лаком, но сейчас зрелище было удручающим. Облокотиться на такую стену значило подписать себе смертный приговор, ибо качественная заноза с последующим набором неприятностей для здоровья была уставшему посетителю обеспечена. Под ногами хрустел то ли мусор, то ли потрескавшиеся доски, покрытые слоями пыли и грязи. Цеса внутренне сажалась, предчувствуя нечто очень нехорошее. А круглый дяденька, тем временем, повернул налево, поманив ведьму в открытую дверь.

Кабинет также не пестрел чистотой и разнообразием: заваленный бумагами и остатками еды стол, стул со сломанной ножкой и пара кресел для посетителей, на которые не то, что садиться, смотреть было страшно. Замшелые стены и какая-то странная картина с голой женщиной в морской пене производили просто неизгладимое впечатление. Прямо напротив стола располагалась еще одна дверь, и Цесе только предстояло узнать, что за ней располагается.

— Садись. — Бросил мужичонка, утыкаясь в бумаги. Потом дернулся, как будто что-то вспомнил, и стукнул по звонку, такому же, как в холле.

— Благодарю. Я постою. — Так же коротко ответила Цеса, подавляя в себе весьма оправданное желание поскорее сбежать отсюда. Инстинкт самосохранения бился в истерике.

— Хе-хе. Ненадолго. — Туманно усмехнулся колобок, переворачивая лист бумаги.

В этот момент в комнату вошел огромных размеров мужчина, пригнулся, дабы не задеть косяк двери, и остановился прямо напротив Цесы. Ведьма не удержалась и даже слегка присвистнула, поднимая голову вверх, чтобы внимательнее рассмотреть новое действующее лицо.

— Гоерг, проверь новенькую. — От последнего слова Цесу передернуло. Так её называли во дворце Принцессы Арно. Жуткие ассоциации породили еще более гнетущее предчувствие.

Гоерг, грузно переступая с ноги на ногу двинулся к двери, открыл её и бесцеремонно затащил Цесу в маленькую коморку с одной кроватью. И здесь господствовал грязно-серый цвет. Причем грязный он был даже больше, чем серый. Ведьма судорожно оглянулась на захлопнувшуюся дверь, а потом и на мужчину, который незамедлительно начал раздеваться. Глаза девушки округлились, а мысли беззастенчиво метались от одного грязного ругательства к другому. И все были в адрес специального поверенного.

Наблюдая за тем, как разоблачается богатырь, Цеса начала понимать, какого рода проверка ей предстоит, и, пока не стало слишком поздно, сотворила для явно туповатого субъекта иллюзию. Как и предполагалась, мать природа была безжалостна в своих экзерсисах и, наградив Гоерга огромными размерами, вовсе не позаботилась о величине его достоинства. Невидящим взором мужчина схватил пустоту и толкнул её на постель, отчего матрас очень даже натурально промялся под искусно возрожденным телом Цесы. Девушка подумала, что если бы её реально так загребли и подкинули, вряд ли она осталась бы в сознании, не говоря уже о каких-либо ответных действиях во время полового акта. Но, благодаря своему Таланту, ведьме оставалось лишь наблюдать дальнейшие действия субъекта и стараться сдавливать ехидные смешки, следовавшие после каждой фрикции.

Дабы не видеть эту удручающую картину, девушка решила осмотреться. Но на десятой минуте её непринужденного созерцания пустых стен и потолков, она вдруг услышала какой-то непонятный звук, больше похожий на то, как будто кто-то поперхнулся, оглянулась и с прискорбием поняла, что мать-природа поиздевалась и здесь. Проверка была окончена, акт воздействия можно было признать успешным, а иллюзии позволено было смиренно одеться. Торжествующая Цеса надела на себя маску полнейшей подчиненности злодейке судьбе, которая загнала её в самые низы падшего общества, и последовала за Георгом обратно в кабинет.

— Ну? — удивленно протянул очкастый колобок. — Не сломалась?

И тут только до Цесы дошло, в чем, собственно говоря, заключалась проверка. Наверняка, сюда приходят не только хилые юнцы, но и вполне себе справные трудяги, и вряд ли девушкам дают хоть какой-то перерыв или отдых. Учитывая немалые размеры испытателя, реальная Цеса могла ощутить на себе все прелести соития со стокилограммовой тушей, которая, скорее всего, еще и всеми силами старалась усугубить положение жертвы. При таком раскладе десяти минут вполне достаточно, чтобы лишиться сознания. А бессознательную девушку намного легче оттащить потом в такую же каморку и запереть там, посадив на хлеб и воду.

— Угу. — Пробасил внушительный испытатель, а колобок согласно кивнул.

— Веди к остальным. — Бросил толстый огромному. — Поздравляю! Ты принята! Приступаешь с этой минуты. Все тонкости тебе объяснят остальные сотрудницы нашего заведения. — На этот раз мужичок повернул свои сальные щеки к Цесе, делая невнятный жест рукой. Гоерг понял команду и, схватив ведьму за предплечье, потащил обратно в коридор.

Остальная часть здания нисколько не отличалась от той, которую уже видела Цеса. Все те же замшелые стены, грязные окна, скрипучий пол и слои пыли. К своему удивлению ведьма усмотрела парочку открытых комнат, в которых красовались огромные кровати с чистым постельным бельем, окна в них сверкали за дорогими шторами, да и внутренне убранство было куда более привлекательным, чем весь дом. Видимо данные покои предназначались для привилегированных господ, чья состоятельность не вызывала у хозяина заведения сомнений. Многие двери были закрыты, несмотря на еще ранний час для плотских утех, из-за дверей раздавались многозначительные звуки.