- Что-то слышал такое, закрытая бета-версия пока только есть, - снова хмыкнул водитель, - как в серию пойдут, обязательно возьму на жену и детей.

  Дед ещё больше насупился, но промолчал. Сравнение с балаболящим аппаратом ему не понравилось, потом он прищурился и хитро улыбнулся, замыслив какую-то гадость.

  - Сдаётся мне, что жив-здоров тот стрелок, - продолжил все же домовой.

  - Ты думаешь?

  - А как же. Решили тебя к делу пристроить. Для этого им нужно было пужнуть, Оксану пострелять. Мол, не пойдёшь с нами, следующая пуля ровнее ляжет. А ты, такой дурень, сам девицу от пули грудью защитил. Серебра, меж тем, там совсем малость было, иначе бы она рассыпалась сразу. Стрелок тоже хорош, рука оторвана, кровина хлещет, криком диким заливается. А опричник не глупец, он сразу сиё себе на пользу сподобил. Руку-то ему отрастят по новой, сейчас чародеи-целители хорошие есть, особенно на государевой службе.

  - Дед, не хочу тебя разочаровывать, но последнего царя давно расстреляли, сейчас избранный народом президент у власти.

  - А по мне так все едино. Раз он правит государством, значит государь, а умных на княжение и раньше всем городом звали. Не ново это.

  Я замолчал. По сути, нет разницы, как называть власть, главное, что хуже от этого не было.

  - Вот он нам кнут и показал, сказал, что в темнице тебя со свету сживут без его помощи. Сейчас едем пряник смотреть. Ежели хоромы хорошие, то можно и подумать над службой по чести и совести.

  Я скривился.

  - Дед, ты давно такой бесстрашный стал? То ко мне в услужение просился, а теперь как барин, блин.

  - А я что? Я токма добра тебе желаю, - насупился домовой.

  Дальше ехали молча. Мимо мелькал город Новониколаевск. За мокрым от осенней мороси стёклами пролетали картины незнакомых улиц. Серые здания советской эпохи перемежались с новостройками, украшенными витринами магазинов, казавшимися яркими кляксами посреди типового однообразия.

  Город почти не имел старинных строений. Возникнув незадолго до революции, он стал транспортным узлом на пересечении железной дороги, тянущейся с запада на восток, и судоходной реки Топь. В годы Великой Отечественной в Новониколаевск было эвакуировано много фабрик и заводов вместе с рабочими. После Великой победы далеко не все труженики горели желанием вернуться из не тронутого бомбёжками и боями сибирского города в пострадавшие порой до состояния пепелищ и руин западные регионы страны. В итоге, через некоторое время на сибирских равнинах вспыхнул яркой звездой мегаполис с полуторамиллионным населением.

  Машина объехала пробки по переулкам и выскочила на Галечную магистраль, а вскоре свернула к ощетинившемуся шпилями новостроек жилмассиву. Говорят, здесь раньше был воинский гарнизон. Но части передислоцировали, а территорию застроили. Казармы либо снесли, либо приспособили под нужды мирного населения. Снесли и замшелый частный сектор, мозоливший глаза всем кому ни попадя почти в центре города.

  Машина пару раз подпрыгнула на 'лежачих полицейских' и подъехала к десятиэтажке, ютившейся среди тех самых редкостных в своей старине кирпичных трехэтажек, что доставшихся городу в наследство ещё от царской эпохи. Улица, на которой стоял дом вместе с подобными ему, в честь былых заслуг сохранила гордое название Военный Городок.

  Подъезд нашли быстро, а потом поднялись лифтом на самый верхний этаж. Там нас встретила голыми стенами двухкомнатная квартира. Под кривые усмешки вместо кошки первой в дом пустили Ольху, которая до сих пор была в человеческом обличии. Она осторожно прошлась по линолеуму, касаясь пальцами бежевых обоев.

  Следом двинулся дед Семён. Домовой деловито простукал и пощупал каждый сантиметр нового жилища. Помимо двух комнат, в квартире нашлись средних размеров кухня, раздельный санузел, обустроенный под ключ, и небольшая лоджия.

  Из ванной комнаты раздалось журчание воды. Я посмотрел. Оксана в чём мать родила завалилась под холодную струю, ожидая пока ванна не наполнится до краёв.

  - Закрываться не учили? - задал я свой вопрос.

  - Мне всей равно, я мёртвая. Если тебя это беспокоит, можешь представить, что я аквариумная рыбка.

  - Ты не мёртвая, ты циничная язва.

  - Меня избили, изнасиловали, а потом утопили, связав моим же ремешком от джинсов. Я всплыла чёрт знает где, ожила, а потом блуждала в чертовом лесу хрен его знает сколько месяцев, пока не наткнулась на людей. Я не помню своего прошлого и у меня нет будущего. Да, я циничная язва, другой мне не получится быть.

  Она опустила голову на дно ванны, которая уже успела набраться больше чем наполовину и уставилась на меня оттуда своими бледными глазами.

  - И надолго ты так заляжешь?

  Она кивнула в ответ.

  - Ты только соседей не залей, хватит нам одной утопленницы.

  Девушка улыбнулась в ответ.

  - Полотенце принести?

  Она снова кивнула из-под воды, а я вышел. Из зала выскочил домовой.

  - Как тебе? - спросил я у него.

  - От земли высоковато, а так добротно. Стенки тёплые, крыша не протекает, да и соседи не самые плохие.

  - Уже и о соседях узнал?

  - Я же домовой. В своём жилище могу очень много, а это теперь моё жилище. Печи только не хватает, - ни с того ни сего закончил фразу дед.

  - Зачем тебе печка?

  - Ну а где мне жить? В палатке и то была печь, никчёмная, но была.

  - Ты вроде бы за холодильником жил раньше.

  - Нету холодинника.

  - Купим, - заверил его я, - разберёмся что к чему и сразу купим. Я так понимаю, Оксану поселим в маленькой комнате, ты на кухне, я в зале. Ольха где будет?

  - А ей вроде бы светлица маленькая понравилась вон тама, - крякнул дед и махнул дед в сторону зала.

  - Лоджия, что ли?

  - Она самая.

  Я кивнул головой, соглашаясь с домовым. Захотелось сесть на пол, прислонившись спиной к стене. Не совсем так я представлял своё будущее несколько месяцев назад. Мне тогда казалось, что я вечно буду начальником лаборатории при ГИМ, вечно буду созерцать суетящихся студентов и преподавателей, а потом уйду на заслуженную пенсию. Сейчас все не так. И странно то, что я уже не знал, хочется мне прежней жизни или нет. Даже когда я лежал в палате сомнений не было, мне хотелось все бросить и вернуть старое. Там была бы безопасная и безоблачная скука и рутина. Компьютерные игры и телевизор по вечерам, пиво с немногочисленными товарищами по выходным, редкие поездки на природу.

  Сейчас совсем не так. Слегка ноющий шрам от пули говорил, что прежней жизни не будет. Надо лишь с разумной осторожностью двигаться дальше. Природы мне хватило на годы вперёд, особенно после ночной охоты на кровожадную тварь, компьютерные игры ничто после занятий по боевой подготовке с настоящей боевой магией. А вот от пива я бы не отказался.

  Размышления прервал стук в дверь. Я глянул на домового, тот тут же испарился. При этом захлопнулись двери в ванную и на лоджию, заперев их посетителей.

  Я осторожно открыл дверь. За ней стояло несколько человек.

  - Егор Олегович Соснов? - начал высокий мужчина звероватого вида.

  - Да.

  - Здравствуй, извини если не вовремя. Мы познакомиться пришли. Тебя назначили нашу группу.

  Я промолчал, глядя на него. Как говорится, новый поворот событий.

  Мужчина поднял на уровень глаз удостоверение личности. Рассмотреть надписи у меня не получилось, хотя я сильно и не старался, успел только фотографию сличить. На ней изображался человек куда моложе и тоще владельца документа. Одно это служило гарантией достоверности, ну не станет преступник клеить не похожее на оригинал старое фото.

  - Это вы меня извините. Мне вас разместить негде, квартира пустая пока.

  - Ничего, ничего. Я, вообще, предлагаю в кафе сесть.

  C одной стороны познакомиться нужно, но после выписки и переезда никуда больше не хотелось отправляться. И видимо, мужчина прочитал это на моём лице.

  - Мы вас торопить не будем с выходом на службу, у вас будет неделя для обустройства. Однако, нам нужно представить вас коллективу, обменяться контактами, довести ряд требований. Это хотелось бы осуществить в неформальной обстановке. В то же время у нас имеется служебное помещение, где можно осуществить то же самое. Выбирайте, что вам по душе.