Гризкветр ненадолго умолк, потом продолжил:

— Если там есть вход в пещеру, почему туда никто не ходит?

— Потому, что эсторианские жрецы объявили ее табу для всех без исключения. Мне кажется, это было так давно, что жрецы уже и сами забыли, почему они запретили людям туда входить. Но исторические предпосылки восстановить нетрудно. Я полагаю, когда-то остров был населен каннибалами. Потом эсторианцы захватили остров и истребили аборигенов. Они нашли вход в пещеру, которая была для дикарей священным местом. Потом, решив, что в пещере живут демоны, — в некотором смысле так оно и есть, — они построили стену вокруг входа в пещеру и установили там статую Богини — Рыбы, — она смотрит внутрь и держит в руке символ, который должен воспрепятствовать заключенным в пещере демонам вырваться наружу. Этот символ, конечно, — тот же самый амулет, который продается на улицах Эстории, который окружает всю страну и остров Шимдуг. И это тот же самый корабль, который приземлился рядом с королевским дворцом.

Грин окликнул рикшу и, пока они ехали по забитым толпой улицам, продолжал рассказывать. Вокруг было так шумно, что Грин решил, что, если говорить негромко, никакой опасности не будет.

К тому времени когда они добрались до северного конца ветрозащитной стены, Грин рассказал Гризкветру все, что тому, по мнению Алана, стоило знать. Позже, если путешествие в Шимдуг пройдет успешно, он расскажет побольше.

На настоящий момент перед ними стояла проблема, как раздобыть транспорт. К счастью, они почти сразу отыскали симпатичную маленькую яхту со стремительными обводами корпуса и высокой мачтой. Должно быть, судно принадлежало какому-то богачу, судя по сторожу, который сидел у разведенного рядом с эллингом небольшого костерка. Грин подошел к вахтенному и, когда парень поднялся, потянувшись за копьем, ударил его в челюсть, а потом добавил правой в солнечное сплетение. Гризкветр завершил работу, навернув сторожа по голове куском подобранной с земли трубы.

Грин опустошил кошелек сторожа и с радостью обнаружил там несколько крупных монет.

— Возможно, это все его сбережения, — сказал Грин. — Жутко не хочется его грабить, но нам позарез нужны деньги. Гризкветр, помнишь тех рабов, которые сидели у гостиницы «Полосатая обезьяна», выпивали и играли в кости? Сбегай туда и предложи им шесть данкенов, если они помогут отбуксировать яхту за стену. Скажи, что плата такая высокая за работу поздно ночью и за то, чтобы они держали язык за зубами.

Гризкветр улыбнулся и умчался. Грин оттащил обмякшее тело сторожа за хижину, связал его, заткнул рот кляпом и прикрыл тело куском брезента.

Гризкветр вернулся, ведя с собой шестерых шумных и пошатывающихся крепко сбитых мужчин, по которым было видно, что буксировка парусников для них дело привычное.

Сперва Грин думал, что надо бы как-то убедить их держаться потише, потом решил, что более естественным будет позволить им вести себя так, как они привыкли. Этой ночью в городе царило праздничное настроение, и не одна яхта отправилась на прогулку под лунным светом.

Выбравшись в степь, Грин бросил обещанные деньги рабам и крикнул:

— Желаю хорошо повеселиться!

Себе же под нос он пробормотал:

— Потому что завтрашний день может оказаться для вас последним.

У него уже были некоторые предчувствия по поводу того, что может произойти, если он успешно справится со своей ночной работой. Неизвестно, какие силы он выпустит на свободу. Как он уже сказал Гризкветру, это были демоны, заключенные в глубинах острова Шимдуг.

ГЛАВА 26

Перед самым рассветом яхта остановилась у высокой каменной стены, окружавшей северный край острова Шимдуг. Грин спустил парус и, точно рассчитав скорость, так развернул судно, что оно едва не проехалось бортом по стене. Как только парусник остановился, Грин положил Госпожу Удачу в притороченную к поясу сумку и предупредил ее, что надо сидеть тихо. Потом он начал взбираться на мачту, Гризкветр — за ним следом. Они проползли по перекладине, и Грин привязал к концу перекладины длинную веревку. Потом Алан спустился на землю с другой стороны стены.

После того как Гризкветр тоже спустился, они несколько мгновений помедлили, пригнувшись и готовые пуститься наутек при первом признаке того, что их заметили. Но никаких окриков не послышалось.

Большая луна хотя и спустилась к самому горизонту, все же давала достаточно света, чтобы беглецы могли быстро передвигаться. Грин пустился в путь по холмам, окольной тропой подбираясь к самому высокому из них. Дважды он останавливался и предупреждал Гризкветра, что впереди находятся башни, на которых стоят часовые. Госпожа Удача, похоже, понимала, что должна вести себя тихо. Кошка сверкала глазами, скалилась и еле слышно шипела.

Беглецы видели разведенные часовыми костры и слышали голоса солдат, но те их не заметили. Сомнительно, чтобы солдаты вообще кого-нибудь высматривали — им и в голову не могло прийти, что нормальный человек будет бродить во тьме, где, как всем известно, глупых смертных подстерегают призраки и демоны.

Перед тем как начать взбираться по склону нужного им холма, Грин прошептал:

— Этот остров устроен так же, как и тот, о который мы разбились. Я думаю, все острова более-менее похожи, все лежат на металлической платформе по полторы мили в диаметре. Она покрыта землей, камнями и деревьями и населена птицами и животными. Я полагаю, их создатели придали им такой вид из эстетических соображений. В конце концов, металлический щит с несколькими сооруженными на нем постройками будет не очень-то хорошо смотреться и к тому же ослепительно сверкать на солнце.

— Угу, — гукнул ничего не понявший Гризкветр.

— Знаешь, кажется, в первый раз, когда я в насмешку предположил, что блуждающие острова и есть те самые прославленные газонокосилки, я, как ни странно, был прав.

— Что?

— Да, вначале их должно было быть намного больше, чем сейчас, достаточно, чтобы степь выглядела чистой и хорошо ухоженной, трава была подстриженной, леса не выходили за отведенные пределы, и так далее. Но когда больше не осталось подготовленного персонала, способного поддерживать острова на ходу, они принялись один за другим останавливаться, и теперь их осталось, наверное, всего несколько сотен. Хотя, может быть, и больше, не знаю. В любом случае всякий раз, когда один из островов по той или иной причине останавливался и выходил из строя, его вскоре уничтожал один из оставшихся островов.

— Уничтожал?

— Да. Совершенно очевидно, что острова не только подстригают траву, они еще устраняют с равнины ненужные препятствия. А мертвый остров является как раз таким препятствием.

— Не знаю, отец, может быть, я еще пойму тебя, — тихо сказал Гризкветр. — Наверное, я глупый.

— Вовсе нет. Всему свое время, ты научишься. Так или иначе, я должен был понять, что они действительно существуют, когда услышал от матросов все эти истории. Помнишь, один из них рассказывал о большой дыре, проделанной метеоритом? И как эта дыра загадочно исчезла, когда они возвращались обратно? И еще была история про разбившиеся парусники, которые исчезают бесследно, до последнего гвоздя и до последней косточки погибших. И история про Самдру, портного, который стал матросом — как он побывал в металлических залах внутри острова. Большой белый глаз, через который он смотрел, что происходит на поверхности острова. И другие чудеса. В них нет ничего волшебного, хотя легенды и называют это чудесами. Любой землянин сразу узнает телевизор, радар, циферблат, аппаратуру наблюдения.

— Расскажи мне об этом побольше.

— Расскажу, когда мы переберемся через эту стену.

Грин остановился перед каменной стеной, достигающей в высоту сорока футов. Эта мрачная корона окружала всю вершину холма.

— Сюда будет нелегко залезть, вон там известковый раствор, скрепляющий камни, раскрошился, и вьющиеся растения взобрались до самого верха стены. Держись следом за мной. Я точно помню путь, по которому взбирался в прошлый раз.