— Арма! — позвал он и склонился поцеловать ее.

Но, к его удивлению, Арма отвернулась.

— Ты же знаешь, что я не извергаю огонь изо рта, как те демоны, про которых рассказывают, — сказал Алан, наполовину шутливо, наполовину с болью. — И я не буду выпивать твою душу поцелуями.

— Ты это уже сделал, — ответила она, отвернувшись.

— Арма!!!

— Да, ты это сделал! Иначе почему я последовала за тобой, когда ты бросил меня и попытался сбежать на «Птице»? И почему я все еще хочу следовать за тобой и быть с тобой, даже если эти башни превратятся в твои как — там — ты — их — называешь и ты уплывешь на них в небо? Почему — ведь ни одной нормальной человеческой женщине этого не захочется? Ответь!

Она тоже приподнялась на локте и повернулась к Грину. Алан едва узнал ее: так исказились ее черты, и таким мертвенно-бледным стало ее лицо.

— Сто раз за время этого путешествия я хотела, чтобы ты умер. Почему? Да потому, что тогда мне не нужно было бы больше думать о том времени, когда ты навсегда покинешь этот мир — и меня! Но когда тебе грозила опасность, я сама чуть не умирала от страха, и тогда я понимала, что на самом деле я не хочу твоей смерти. Это просто говорила моя уязвленная гордость. И я не могу думать о твоем уходе! На самом деле ты должен происходить из какой-то высшей расы, из народа, который ближе к богам, чем к демонам! Я уже не знаю, что и думать! Демон ты, или бог, или просто человек, ставший чем-то большим, чем любой из людей, которых мне доводилось знать? Я могу не обращать внимания на твои раны, которые заживают куда быстрее, чем им положено, и не оставляют после себя шрамов. Но я не могу не обращать внимания на то, что ты знал, что Ага будет убита, если прикоснется к той стене в пещере на острове каннибалов. И не могу не обращать внимания, что твои зубы, выбитые во время побега с острова, выросли снова. И на твой горячий интерес к двум демонам, которых держат пленниками в Эстории. И на...

— Арма, потише, — перебил ее Грин. — Ты же всех перебудишь.

— Ну да, конечно. Лучше помалкивать и притворяться дурочкой. Но я больше не могу, и больше не намерена так себя вести. Так... что же ты собираешься делать дальше, Алан?

— Что я собираюсь делать? — с несчастным видом переспросил ее Грин. — Ну, я собираюсь как-нибудь освободить этих двух несчастных чертей и бежать на их космическом корабле.

— Чертей? Так они на самом деле демоны?!

— Да нет, это просто такое выражение. Я назвал их бедными чертями, когда подумал, что они должны были испытать в плену у этих варваров. Оказаться отданным на милость жрецов этой несчастной планеты ничуть не лучше, чем попасть к каннибалам.

— Так вот, значит, что ты о нас думаешь? Что мы все — убийцы, грязные, зловонные дикари.

— Ну, не все, — возразил Грин. — Ты не такая, Арма. Ты по любым меркам замечательная женщина.

— Но тогда почему?..

Арма прикусила губу и отвернулась. Она не хотела унижаться и упрашивать Грина взять ее с собой. Это он должен был сделать ей предложение.

Грин не знал, что и сказать, хотя понимал, что что-то сказать нужно.

У него просто в голове не укладывалось, как Арма сможет приспособиться к земной цивилизации.

Как приучить ее к тому, что если кто-то тебе не нравится, то это еще не повод пытаться разорвать его на части? Или что если ненавистный тебе человек слишком силен, чтобы справиться с ним самому, ты все же не должен обращаться к наемному убийце?

Как научить ее любить то же, что любит он сам — музыку и литературу, созданную его культурой. Слишком разными были те культуры, в которые они уходили корнями. Возможно, Арма не сможет понять то, что кажется очевидным ему, или ее не будет волновать то, что волнует его, или она не сможет уловить тонкости, которые улавливает он, но которые не принято различать здесь. Она будет чужой в мире, который не сумеет сделать своим.

Конечно, и на Земле, и в основанных землянами колониях было множество женщин, которые не разделяли его взглядов. Но тут дело было просто в разнице вкусов. В чем-то эти женщины все же могли понять Грина, уже просто потому, что они дышали тем же воздухом и говорили на том же языке, что и он. Не то чтобы ему хотелось связать свою жизнь с кем-то из этих женщин — нет. Но Арма, такая желанная, просто не могла понять, что происходит вокруг нее или в сознании тех, рядом с кем она должна была жить.

Грин посмотрел на Арму. Она лежала ничком, и ее дыхание было ровным, словно женщина погрузилась в глубокий сон. Алан очень сомневался, что она действительно спит, он решил принимать вещи такими, какими они выглядели. Он не мог сейчас ответить на ее вопрос, хотя знал, что утром снова увидит его в глазах Армы, даже если она ничего не произнесет вслух.

Грин подумал, что зато Арма отвлеклась и перестала интересоваться тем, что он делал этой ночью. Уже хорошо. Он не хотел, чтобы кто-нибудь об этом знал. По крайней мере, до тех пор, пока не придет время действовать.

Если, конечно, ему удастся что-то сделать тогда... Этой ночью Алан обнаружил некоторые вещи, которые могли стать залогом его спасения, если он сумеет ими воспользоваться.

В этом-то все и дело, как сказал какой-то поэт.

Пытаясь вспомнить, кто же именно это сказал, Грин почувствовал, что засыпает. Витание в облаках всегда было любимым занятием Грина, при условии, что окружающие оставляли его в покое и не препятствовали. Вот в этом-то все и дело. Его никогда не оставляли в покое.

ГЛАВА 25

Вскоре после того как рассвело, яхта подняла паруса и двинулась в сторону Эстории, лежащей в сотне миль к западу. Дул сильный бриз, примерно тридцать пять миль в час, — предвестник бурь, бушующих над Ксардимуром во время сезона дождей. Грин приказал поднять все паруса, какие только можно, и сам встал к штурвалу. Теперь править судном было куда сложнее, чем раньше, потому что движение в этих местах было довольно оживленным. За час Грин увидел не меньше сорока парусников, от маленьких торговых суденышек размером не больше их яхты, до огромных трехпалубных военных кораблей из далекого Батрима, сопровождавших еще более огромные, богато разукрашенные торговые суда с высокой кормой. А после того как до места назначения осталось не более пятидесяти миль, количество маленьких прогулочных яхт стало просто неисчислимым. К тому времени как они увидели белые ракетообразные башни, протянувшиеся от одного края горизонта до другого, Грина уже бросало в пот от бесчисленных судов, снующих взад-вперед под самым носом у его яхты.

— Целый народ окружен этими белыми башнями, — сказал Миран, — а между ними рассыпано множество укреплений. Внутри огромного круга башен располагается множество богатых ферм. Но, однако, благосостояние города зиждется на трех блуждающих островах, которые были захвачены при помощи магии много веков назад.

Услышав это, Грин приподнял бровь:

— В самом деле? А где то судно, на котором спустились с неба два демона?

Миран, хотя и знал о горячем интересе Грина к так называемым демонам, посмотрел на землянина озадаченно:

— Ну, оно находится неподалеку от королевского дворца, но не холмах. Оно опустилось на равнину.

— Гм. И этих чужаков должны будут сжечь во время праздника Солнечного Ока?

— Если они будут к тому времени живы, то да.

Грину не нравилась мысль об их возможной смерти. Если они на самом деле умерли, то все решится само собой. Он останется на этой планете и постарается устроиться здесь как можно лучше.

Ну что ж, это было вполне допустимо. К тому же тот факт, что его женой была Арма, делал положение вещей совсем не таким бедственным, каким оно могло показаться. С ней было так интересно, что время должно было идти быстро, даже в таком варварском месте.

Но в таком случае, почему же он колеблется, брать ли ее с собой на Землю, если представится такая возможность? Вне зависимости от того, где находился Грин, Арма понимала, что жизнь была водоворотом событий. Арма только начала постигать ее глубины. Подумать только, какой она может стать, если дать ей образование!