РАЗНОСЧИК (во все горло). Сливы!

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК (роняет алебарду). Ох, напугал! Ты чего орешь?

РАЗНОСЧИК.

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. Прочь отсюда! Нашел где сливами торговать! Перед королевским дворцом!…

РАЗНОСЧИК. А что же? Место хорошее, бойкое. Таких покупателей, как здесь, нигде не найдешь.

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК (тычет в него алебардой). А этого не видал?

Разносчик скрывается за занавесом и появляется на этот раз с левой стороны.

РАЗНОСЧИК. Сливы! Червонец за штуку! Два червонца пара.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК (огорошенный). Червонец за сливу?

РАЗНОСЧИК. Два червонца пара.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Да что ж у тебя за сливы такие?

РАЗНОСЧИК. Купи, тогда узнаешь.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Нет, это мне не по карману.

РАЗНОСЧИК. Дешевле не продаю.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК (хочет заглянуть в корзину). Золотые они у тебя, что ли?

РАЗНОСЧИК (получше прикрывает товар листьями). Золотые не золотые, а дороже золота мне обошлись.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Это как же так?

РАЗНОСЧИК. Долго рассказывать.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. А нам торопиться некуда. Время у нас не покупное. Пока не сменят, стоим. Рассказывай.

РАЗНОСЧИК. Я-то расскажу, да ты-то не поймешь.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. А может, и пойму.

РАЗНОСЧИК. Ну, Слушай. Был я там, где теперь меня нет. Видел то, чего никто не видал. Пришел туда не по своей воле, не в гости и не за делом. Дом у меня там был не высокий, зато глубокий пол и стены земляные, а по потолку ночью луна ходит, а днем солнце.

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК (подходя). Да ты что его слушаешь! Гони, и всё тут!

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Постой, не мешай. (Разносчику.) Ну, рассказывай дальше.

РАЗНОСЧИК. Вошел я в тот дом не ногами, а вниз головой. Лежал без рук, без ног на колючей перине, на каменной подушке. Лежал смерти ждал. А она всё не приходит. Ну, думаю, без смерти не помрешь. Надо отсюда выбираться. Добыл я себе руки и ноги, встал и пошел. Да не столько шел, сколько полз, не столько полз, сколько падал.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Что-то я тебя и в самом деле не пойму.

РАЗНОСЧИК. Понять все это, милый, трудно, а на своей шкуре испытать и того трудней. Сколько я там прогостил, и сказать тебе не могу! Дни да недели были у меня не считанные. Сперва меня дождиком поливало, а потом снегом посыпало, а потом и солнышком опять обогрело.

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. Да чего же ты оттуда не уходил?

РАЗНОСЧИК. А ты спроси муху, почему она из паутины не улетает.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Бывает, что и вырвется.

РАЗНОСЧИК. Вот и я вырвался. Зато уж теперь как есть, ничего на свете не боюсь.

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. Уж так-таки ничего и не боишься?

РАЗНОСЧИК. Пожил бы ты, где я жил, так тоже бы от всякого страха отучился. Соседи у меня были — знаешь, какие? Кто на четырех лапах, а кто совсем без лап, на брюхе ползает. Кто в лохматой шкуре, кто в скользкой чешуе. Кто норовит с тебя голову сорвать, а кто в пятку укусить. Днем ходи с оглядкой, да и ночью не спи. Такое, братец, было у меня житье-бытье.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Да, житье не сладкое.

РАЗНОСЧИК. Вот потому-то и сливы у меня дороги. Это ведь не то что наши, которые в саду растут. Мои сливы чудесные. Поест их человек — и себя не узнает.

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. А что же с ним будет?

РАЗНОСЧИК. Купи да съешь, тогда увидишь.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Нет, уж мы и без твоих слив проживем. Поди-ка ты лучше к тем боковым воротам. Может, кто из придворных у тебя и купит. Они побогаче нас.

РАЗНОСЧИК (на бегу).

Картина десятая

Дворец. Комната Людовины. В глубине — альков с тяжелой занавесью. Посреди комнаты — длинный стол, заваленный целыми ворохами материй. Несколько девушек сидят за столом. Две шьют, две плетут кружева.

ДЕВУШКИ (поют все вместе).

ЖОЗЕФИНА.

АННА-МАРИЯ. Ты что такое поешь?

ЖОЗЕФИНА. Да ничего. Вот послушай:

Все вместе.

Входит королева.

КОРОЛЕВА. Меньше недели осталось, а у вас еще ничего не готово! Всё только поете да болтаете. Ну-ка, покажите вашу работу. Анна-Мария! Жозефина! Шарлотта-Луиза!

Девушки по очереди показывают ей шитье.

Так и есть! Ничего не сделано! Не откладывать же из-за вас свадьбу. Смотри, Анна-Мария, если я услышу еще хоть слово, я прикажу отрезать вам языки. (Уходит.)

Некоторое время девушки работают молча. Потом постепенно начинается разговор.

АДЕЛЬГУНДА. Подай мне булавки, Луиза.

АННА-МАРИЯ (самая старшая из всех). Тсс!…

ЖОЗЕФИНА. Шарлотта-Луиза, опять ты куда-то девала золотые нитки!

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА (толстая, рябая, неуклюжая). Да вот же они. А вот вам и булавки. Ай, палец уколола!… И куда это они так торопятся со своей свадьбой!

АДЕЛЬГУНДА. Ты бы на месте нашей принцессы тоже поторопилась.

ЖОЗЕФИНА. Как не торопиться! Из двенадцати женихов только один и остался — этот самый Гильом, собачник.

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. А мне что-то не нравится принц Гильом.

ЖОЗЕФИНА. Чем же он тебе не угодил?

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. Да он рыжий.

ЖОЗЕФИНА. А сама-то ты какая?

Все смеются.

АННА-МАРИЯ. Тише вы! Жозефина! Адельгунда!

АДЕЛЬГУНДА. Мы тихо.

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. А любопытно бы знать, почему это принц Гильом все думал, думал, а теперь вдруг взял да и посватался.

ЖОЗЕФИНА. А ты у него спроси.

ШАРЛОТТА-ЛУИЗА. Нет, правда, почему?

АДЕЛЬГУНДА. Кабы у тебя, Шарлотта-Луиза, был такой кошелек, как у принцессы, он бы и на тебе женился.

ЖОЗЕФИНА. Не посмотрел бы, что ты у нас немножко хромая.

АДЕЛЬГУНДА. И малость рябая…

ЖОЗЕФИНА. И чуточку кривобокая…

АДЕЛЬГУНДА. И рыжая вдобавок…

Шарлотта-Луиза вскакивает и с плачем убегает.

(Вслед ей.) Шарлотта-Луиза, ну куда же ты? Вернись! (Вздыхает.) Кажется, она обиделась.