ЖАН. Это как же так?

ЖАННЕТТА. Там увидите. Доброго пути.

ЖАН. Прощайте, Жаннетта. Никогда я вас не забуду! (Смотрит ей вслед и роняет плащ и кошелек. Из кошелька выкатываются три монеты. Он подбирает их, чтобы положить в кошелек, и останавливается пораженный.) Сестрица! Жаннетта! Я нашел здесь третий золотой!

ЖАННЕТТА (в дверях, оборачиваясь к нему). И третий будет для вас не лишний. Желаю вам счастья. (Машет рукой и скрывается в домике.)

ЖАН. Вот девушка!… Умирать буду — вспомню. А если жив останусь, всё верну ей сполна — и плащ, и кошелек, и золотые. И еще целый воз подарков пришлю в придачу. Только бы мне добраться скорей до столицы и разыскать Людовину. Да кто его знает, сколько мне еще идти придется. (Накидывает на плечи плащ.) Вот бы очутиться сейчас перед королевским дворцом, перед самыми воротами…

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Картина седьмая

Ограда королевского дворца. Ворота и решетки украшены гирляндами из зелени. У ворот стоят привратники, вдоль решетки — королевская стража. У всех на алебардах и на шляпах цветы. Дворец пышен, но как будто немного потерт. Сошла позолота с гербов и решеток, повытерлись галуны на кафтанах дворцовой челяди.

Перед дворцом стоит Жан в красном плаще, подаренном ему Жаннеттой. Он растерянно озирается по сторонам.

ЖАН (обращаясь к привратникам). Скажите на милость, где я?

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. Ты что, слепой? Не видишь разве, что стоишь перед самым дворцом короля?

ЖАН. Какого короля?

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. Да, уж конечно, нашего, а не африканского, если только я еще не спятил! Но сдается мне, что спятил кто-то другой.

ЖАН. Вот так чудеса! А скажите, почему у вас нынче весь город разукрашен? Может, праздник какой?

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК (первому). Парень-то, видно, с неба свалился. (Жану.) Да ты что, неужели не слыхал, что сегодня у нас ждут принцессу Людовину?

ЖАН. Принцессу Людовину? Вот оно как! Выходит, что я обогнал ее. Это Жаннетте надо сказать спасибо. Плащ у нее прямо-таки волшебный.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Ты что там бормочешь?

ЖАН. Это я так, про себя. И что же, она издалека возвращается, ваша принцесса?

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Из монастыря. Ее высочество принцесса Людовина три года пробыла в обители святой Маргариты.

ЖАН. А что же она делала в монастыре?

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. Ишь, какой любопытный! Всё ему расскажи! Ясно, что делала: обучалась молитвам и рукоделиям.

ЖАН. Это принцесса-то Людовина?

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. Ну да, да, принцесса! Людовина! Ее высочество!

ЖАН. Так это, верно, какая-нибудь другая принцесса, если она рукоделиям обучалась.

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. Ты что, в своем уме? Что же тут удивительного? Ведь я тебе не говорю, что она обучалась на голове ходить.

ЖАН. Да ведь для рукоделий-то руки нужны… Нет, это, верно, не та принцесса…

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. Вот что, парень, ступай-ка ты восвояси. Тебе выспаться как следует надо.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Да и чего ты тут вертишься? Проваливай отсюда! Того и гляди принцесса приедет.

ЖАН. Да я принцессу-то и жду, — если только это она. Я ее с первого взгляда узнаю.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Так тебе и позволят глазеть на принцессу! (Замахивается на него алебардой.) Уходи, пока цел!

ЖАН. Полегче, полегче, приятель! Смотри не пожалеть бы потом.

ПЕРВЫЙ ПРИВРАТНИК. А чего жалеть-то? Вас, бродяг, не пережалеешь. Мало мы таких видали…

ЖАН. Может, и совсем не видали.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Да что же в тебе особенного? (Оглядывает Жана с головы до пят.) Сапоги стоптал, мундир износил… Один плащ, да и тот в заплатах.

ЖАН. Мой плащ и в заплатах подороже всех ваших галунов. Да что с вами разговаривать! Если это та самая принцесса, так она сама меня узнает, а если не та — так мне здесь и делать нечего.

ОБА ПРИВРАТНИКА. Пошел! Пошел!

Жана толкают, он сопротивляется. В это время издали слышатся литавры, стук приближающейся кареты. Вдоль шеренги привратников и дворцовых слуг проносится говор: "Принцесса едет! Принцесса едет! Принцесса едет!" Потом все дружно кричат: "Да здравствует принцесса Людовина!" На середину улицы выезжает маленькая карета. На козлах и на запятках — карлики. Жан валит с ног привратников, которые держат его, и бросается к окошку кареты. Из окошка выглядывает Людовина.

ЖАН. Она! Та самая! С добрым утром, принцесса Людовина.

ЛЮДОВИНА. Ты кто такой? Что тебе нужно?

ЖАН. Честное слово, это я, Жан Бесстрашный, собственной персоной. Неужели не узнаёте? Хоть я и проспал, а явился к сроку. Даже обогнал вас. Теперь вы довольны мной, дорогая невеста?

ЛЮДОВИНА. Прочь! Гоните этого оборванца!

Карета проносится мимо Жана, задевает его колесом и сбивает с ног. Привратники поднимают его и, подталкивая в спину, выпроваживают.

ВТОРОЙ ПРИВРАТНИК. Ну что, узнал принцессу?

ЖАН. Видно, она меня не узнала… или не захотела узнать.

Привратники смеются.

Картина восьмая

Гостиная в королевском дворце. В кресле с королевским гербом на спинке сидит королева и вяжет что-то золотым крючком. В другом кресле, со спинкой повыше и с гербом побольше, сидит король. Он в домашнем халате, расшитом гербами. Перед ним — золоченый столик. Рядом, на тумбочке — корона, скипетр и держава. Король раскладывает карты. И король и королева выглядят так, как полагается сказочным королям и королевам. У короля розовое лицо и седые кудри. Королева величава. У нее очень пышная прическа с высоким золотым гребнем и пелерина, подбитая горностаем. Возле нее — высокое зеркало, на подзеркальнике — золотой колокольчик.

КОРОЛЕВА. Ну что, ваше величество, выходит?

КОРОЛЬ. Нет, ваше величество, не выходит.

КОРОЛЕВА. Опять? Ах, как это досадно! Я так надеялась, что хоть на этот раз ваш пасьянс выйдет!

КОРОЛЬ. А что такое?

КОРОЛЕВА. Я загадала, будет ли у нас в доме нынче свадьба или не будет.

КОРОЛЬ. Что же вы мне раньше не сказали? Уж я бы устроил так, чтобы пасьянс вышел. (Раскладывает карты.) Десятку долой. Тройку — под сукно. Короля наверх. Туза — наверх. Ну, вот и вышло, ваше величество. Довольны вы?

КОРОЛЕВА. Это не считается. Вы подтасовали карты.

КОРОЛЬ (посмеиваясь). Что правда, то правда. Немножко подтасовал. Да что ж поделаешь! Не подтасуешь — и пасьянс не выйдет, и дочка замуж не выйдет.

КОРОЛЕВА. Вот вы всегда так! Хитрите, где надо и где не надо!

КОРОЛЬ. А где же не надо хитрить?

КОРОЛЕВА. Да там, где за это приходится расплачиваться.

КОРОЛЬ. Что вы хотите сказать, ваше величество?

КОРОЛЕВА. Вы сами прекрасно понимаете. Если бы не ваши уловки, Людовина не просидела бы столько лет за каминной решеткой, а давно была бы женой какого-нибудь короля или даже императора, и мы бы уже разделались со всеми долгами.

КОРОЛЬ. По-вашему, это я во всем виноват?

КОРОЛЕВА. А кто же?

КОРОЛЬ. Вы, ваше величество. Фея Маглора — ваша троюродная тетка, а не моя.

КОРОЛЕВА. Но это не я научила Людовину украсть у моей троюродной тетки волшебный перстень.

КОРОЛЬ (махнув рукой). Вы всё свое! Я никогда не говорил Людовине, чтобы она взяла у феи волшебный перстень. Мне был нужен только один маленький камешек. А в перстне их целая сотня. Но принцессе всего мало…

КОРОЛЕВА (вздыхая). Как бы там ни было, а бедная наша девочка очень дорого поплатилась за ваш маленький камешек. Подумать только — три года! Да и сейчас еще я за нее не спокойна.

КОРОЛЬ. Опять что-нибудь натворила? И когда только успела! Ведь она и дома-то всего третий день.

КОРОЛЕВА. О нет! Принцесса ведет себя примерно. Но этот солдат… солдат…