– Стойте!!! – заплаканная Ксения бросилась наперерез Форду. Отчего-то она улыбалась, – Он смешной… Просит о снисхождении. И я для него прошу.

– Мы не можем, Ксюш. Все вместе ж решали засадить на десять дней…

– Да не про то я! – отмахнулась Ксения, даже обидевшись, – Кир до такой просьбы в жизни не унизился бы. Как вы могли подумать?! Он просит передать ему бумагу и печатную машинку. У него есть идея. А теперь вот и время тоже есть. За что спасибо нам огромное… Во ненормальный, да?

Неприкрытый восторг в последних словах Ксюши отчего-то ужасно развеселил нас.

– А кто здесь нормальный?

Машинку было решено выдать. Тюремное заключение таким образом из мучительного превращалось в исправительно-трудовое. Сей факт кардинально изменил всеобщее настроение.

– Послушайте, – робко начал Тигра, – А ведь это – всё. Конец истории. Мы справились. Причем без потерь.

– У-р-р-а!!! – неожиданно для самой себя вдруг закричала я. Причем не на связках, а животом, как положено. Дурной пример заражал эту компанию еще до собственного рождения, – По-о-бе-е-да! – подхватили мои пассажиры.

Голосящий Форд пулей промчался по центральной улице Города.

Эпилог.

Спустя два месяца после описанных событий должна была состояться премьера спектакля «Рассказы для животных».

Зал аплодировал стоя. Героя и Героиню – Кира и Ларису – забросали цветами. Зинаиду Максимовну – благодарностями и поздравлениями. Хомутов, как автор исходного материала, дал развеселое интервью одной из самых приятных газет нашего города.

После спектакля все мы отправились в «Бульк» отмечать премьеру. Я поздравляла, вглядывалась в ставшие уже родными лица, ловила обрывки разговоров и никак не могла избавиться от глупого, но приятного ощущения непреодолимой радости.

– Не поверишь, после тех десяти дней он стал совершенно другим человеком, – я прислушалась, это Ксения горячо доказывала что-то Алле, пользуясь тем, что Кир отплыл к барной стойке за заказом, – Агрессия ушла. У него теперь есть Вещь. Настоящая, хорошо написанная… Даже Зинаида похвалила. Это сказка о гордыне, которая съела всех друзей и умирает с голоду в одиночестве. Он ведь уже на третий день признался, что ему и в голову не приходило, как сложно на самом деле все время находиться под землей… Да, а собственно, к чему я это все? А, вот. Мы собираемся пожениться. Представляешь? Ты не поверишь, но мне кажется, что я буду счастлива.

– Не поверю, – твердо говорила Алла, улыбаясь, – Но поздравляю.

В этот момент к их столику вернулся Кирилл с шумной компанией очередных празднующих премьеру зрителей. И Аллочка вдруг моментально похорошела. И заулыбалась, демонстрируя уютные ямочки на щеках, и зарделась румянцем. И включила за широко раскрытыми глазами свои сияющие лампочки. И смотрела ими тожественно и ласково. А тот, на кого смотрела, так же смотрел в ответ, не замечая ни людей вокруг, ни Кира, ни Ксении.

– Как хорошо, что я тебя тут застал. Знаешь, я даже от работы сегодня отказался, чтобы с тобой встретиться. Соскучился уже, – дрожащим от волнения голосом говорил нашей Алле влюбленный ДиДжей Киллер.

А Алла молча кивала, улыбаясь, и все смотрела, смотрела, смотрела на галантно уже рассказывающего что-то Киллера. А на официанта Артура, деловито подруливающего к столику, не смотрела. Не из вредности. От отсутствия интереса.

Легкая мелодия телефонного звонка заставила отвлечься от наблюдений. Звонила мама.

– Настасья делает успехи, её хвалят учителя. Настасья прониклась к расшифровавшей мой блокнот мамочке невиданным уважением и теперь очень хорошо ведет себя дома. Настасья организовала в школе кружок детективов-любителей и занимается с младшеклассниками изучением рассказов о Шерлоке Холмсе. Занятия проводит, снимая с себя наушники. Ты, Котька, молодец. Хорошо её настроила.

Непомерно гордая, я положила трубку и продолжила оглядываться. Вокруг царило доброе веселье. Зинаида Максимовна обещала Тигре главную роль в новом спектакле.

А за всем этим, отчего-то не за столом, а прямо на бортике, свесив ноги в прозрачную воду фонтана, восседал с достоинством г-н Шумилов. И он тоже беззаботно смеялся вместе со всеми. Забыв на сегодняшний вечер обо всех графоманах, рекламодателях и налоговых инспекторах, он целиком посвящал своё внимание даме – темноволосой нимфе со звонким смехом и таким же, как у самого Шумилова, наивным взглядом человека с другой планеты. Вот и разъяснился так мучавший нас с Жориком вопрос о наличии у издателя обручального кольца.

Кстати, о Жорике. Я обернулась к своему спутнику. Не сговариваясь, мы занимались одним и тем же делом – рассматривали окружающих и радовались за них. Георгий дружески помахал рукой Шумилову. Успех совместного дела истребил всяческий антагонизм и детектив с издателем теперь искренне симпатизировали друг другу.

Как хорошо, что все хорошо кончается.

– Катерина! – улыбаясь, зашептал мне Георгий, – Катерина!!!

На этом замечательном месте я и проснулась.

«Ну что ты будешь делать,» – заныла мысленно я, – «Ну, почему, если все хорошо – значит во сне… А?»

– Катерина! – оказалось, что Георгий и впрямь звал меня, – Слушай, я тут сейчас подумал. Знаешь, я вчера тебе не сказал – сейчас скажу. Шумилов просил передать тебе ворох благодарностей. Извинялся, что не верил в тебя. Да и от себя хочу сообщить. Ты – молодец! Ты – хороший детектив. Пожалуй, я даже буду доверять тебе вести самостоятельно серьезные дела…

– Упаси боже! – окончательно проснулась я, – Ни за что! В жизни я больше не стану что-то решать самостоятельно.

Вот так всегда! Когда мне жизненно важно раскрутить какое-то дело – он мне не доверяет. Но как только я принимаю решение навсегда избавить себя от ответственности, – Георгий моментально перекладывает на меня все самое серьезное.

– Ты шутишь? Ну ладно, не буду доверять.

Ну, уж нет! Отсутствие доверия мне тоже не понравилось. Я кинулась спорить и запуталась в собственных желаниях.

Мы с Георгием до сих пор не можем определиться, какую же все-таки роль я должна играть в нашем агентстве. Как только я прихожу к какому-то конкретному решению, Жорик мгновенно начинает настаивать на противоположном. Он, правда, считает, что происходит по-другому. Будто, как только он смиряется хоть с каким-то моим решением, оно тут же видоизменяется и перебегает во вражеский лагерь. Наша, ныне уже почти взрослая, дочь, смеясь, называет эту тему «необходимым камнем преткновения». Мол, этот спор для того и существует в нашей семье, чтобы мы никогда не могли его закончить и приступить к выяснению отношений в более серьезных вещах.

P.S. Спустя два месяца после нашего благополучного выхода из подвала состоялась премьера спектакля «Рассказы для животных».

Зал аплодировал стоя…