— Они здесь, monsieur. Ваши носилки, те же самые.

— Мои носилки здесь? Почему?

— Тс!.. Ради вашей супруги. Ваш тогдашний спутник…

— Что с ним?

Говоривший взглядывает на своего товарища, а тот на него.

Оба продолжают держать свои руки на плечах Вендэля.

— Он прожил несколько дней в первом убежище, monsieur. Погода была то хорошая, то плохая.

— И что же?

— Он прибыл в наш Странноприимный дом третьего дня, подкрепил силы, соснув на полу перед очагом, закутавшись в свой плащ, и решил идти далее до наступления темноты в следующий Странноприимный дом. Он очень боялся этой части пути и думал, что на завтра она будет еще хуже.

— Ну?

— Он пошел дальше один. Он прошел галерею, когда лавина — в роде той, которая упала позади вас близ Гантеровского моста…

— Убила его?

— Мы отрыли его задохшимся и совершенно истерзанным в клочки! Но, monsieur, относительно madame. Мы принесли его сюда на носилках, чтобы похоронить. Мы должны подняться по улице с той стороны. Madame не должна видеть. Будет очень нехорошо пронести носилки под аркой, перекинутой через улицу, пока madame не пройдет под ней. Когда вы будете спускаться, мы все, сопровождающие носилки, опустим их вниз на камни второй улицы по правую руку и станем перед ними. Но не позволяйте madame поворачивать голову по направлению ко второй улице справа. Уже нельзя терять времени. Madame будет встревожена вашим отсутствием. Adieu!

Вендэль возвращается к новобрачной и берет ее руку под свою неизувеченную руку. У главных дверей церкви их ожидает красивая процессия. Они занимают в ней свое место и спускаются вниз по улице среди звона колоколов, выстрелов из ружей, развевавшихся флагов, звуков музыки, восклицаний, улыбок и слез взволнованного города. Головы обнажаются, когда она проходит, ей целуют руки, все благословляют ее: «Пусть покоится благословение Небес на этой милой девушке. Смотрите, как она идет в сиянии своей молодости и красоты; она, которая так благородно спасла ему жизнь!»

Около угла второй улицы справа он заговаривает с ней и обращает ее внимание на окна на противоположной стороне. Когда угол благополучно пройден, он говорит: «Не оглядывайся, моя любовь, я имею некоторые основания просить тебя об этом», — и сам оборачивается. Тогда, бросив взгляд назад вглубь улицы, он видит, что люди с носилками поднимаются одиноко под аркой в то время, как он с Маргаритой и их свадебный кортеж спускаются вниз к сияющей долине.