- Что? – недоуменно спросил я.

- Твой взгляд, – он улыбнулся и нежно провел мне по колену. – Грушка, Ники очень красивый мужчина, но совершенно не в моем вкусе.

- Зачем ты мне это говоришь?

Его взгляд резко изменился, стал нежным, мягким, проникновенным, и его тихий ответ застал меня врасплох.

- Потому что последние сутки, ты делаешь потрясающие вещи, и заставляешь меня открывать давно забытый и забитый ящик с эмоциями.

Я не успел спросить, что это значит, дверь открылась, и в комнату вошел папочка.

- Джейн сказала, что тебе плохо, что случилось? Привет, Билли.

- Здравствуй, Энжей, – он встал с колен и вышел за дверь, позволив нам с папочкой остаться наедине.

Если бы он знал, как я хочу быть всегда с ним. Ушел бы?

- Дей?

- Папа, как распознать любовь?

Мой отец печально улыбнулся и присел на подлокотник кресла, обнял меня за плечи и тихо прошептал:

- Если бы я знал ответ на этот вопрос, то в моей жизни было бы меньше боли и глупостей, Грушка.

- Я влюбился, но как доказать это - не знаю, как сказать, как…

- Деймон, поверь, если ты любишь, то обязательно нужно сказать об этом, не тянуть и не ждать подходящего момента, – папочка вздохнул и тихо прошептал: - Вот если взять Ники. Он всегда был импульсивным, но в тоже время знал, когда говорить, когда лучше потопать ногами и когда заменить слова лаской. Я всегда немного боялся, что он не сможет найти себе достойного человека… - он говорил это с какой-то потаенной печалью, и я невольно вспомнил слова сестры. – Но он встретил Хидеки, и тот сумел объяснить ему свои чувства, это было сложно… очень.

- Пап, а Ники, перед тем как встретить Хиде, был влюблен?

- Был, – еще тише ответил он.

- И до сих пор, иногда, в самые сложные моменты, вспоминаю этого человека, – раздался голос от двери.

Я не ожидал, но папочка резко вскинул голову и застыл.

- Вишенка?

- Там чай готов, может, моему племяннику будет лучше в другой компании, такой хмурой и сероглазой… хотя постойте, у нас тут полон дом сероглазых… - и засмеялся.

Папа тоже расслабился и потрепал меня по волосам.

- Хочешь чаю?

- Нет, – ответил я, наблюдая, как они смотрят друг на друга.

Говорят, влюбленные люди видят больше, и я сейчас видел.

Видел эту потаенную нежность в их глазах, видел почти интимную улыбку на губах дяди и видел чуть прикрытые, блестящие зеленью глаза моего папочки.

Я видел то, что раньше мне казалось странным и необъяснимым.

Губы кусаю - мелкая дрожь.

Я еще не раскрылся и ты не возьмешь.

Тают минуты, часы на стене…

Ты не влюбленный, а сердце в огне.

Странные мысли, как будто предел.

Мелкие строчки по ровной бумаге,

Ты не увидел, недоглядел…

Значит, не время, но точки не ставим.

Я негромко кашлянул, и эта почти интимная атмосфера в моей комнате лопнула. Ники снова заулыбался, а папочка повернулся ко мне и с нежной улыбкой проговорил:

- Все же лучше до обеда не перебивать аппетит, но чай с имбирным печеньем не помешает. Пойдем?

- Я подойду чуть позже, - ответил я, пытаясь улыбнуться.

- Хорошо.

Папа вышел, а Ники вздохнул и присел на корточки передо мной, мягко провел по моему колену.

- Как в школе? – начал он. – Хотя не отвечай, Дже уже мне все рассказала и даже показала.

- Что именно? – вспыхнул я.

- Журнальчик, - задорно улыбнулся Николя.

Я прикрыл пылающее лицо ладонями и застонал, Ники же фыркнул и убрал мои руки.

- Надеюсь, это видел только ты.

- Не волнуйся, ты же знаешь, я могила, – вдруг его взгляд на меня немного изменился, и он тихо проговорил: - Но вот то, что я увидел в коридоре, всего несколько минут назад, немного озадачило… и насторожило.

- Ники… - я не знал, что сказать, как оправдаться.

- Не нужно, я знаю, ты у нас очень умный мальчик, и в состоянии разобраться в себе. Но, Дей, не забывай, что у каждой медали есть две стороны. У твоей тоже есть эта обратная сторона, и возможно, что именно та ее часть, которую ты пока не видишь, сделает тебе больно.

Он чуть приподнялся и обнял меня, перетащил к себе на колени, уселся на пол, и стал укачивать меня, как в детстве.

- Думаешь, у меня получится?..

- Что именно? – просто спросил он.

Такой обычный вопрос, такой простой, но я не зал на него ответа. Что именно я желал больше всего – оставить все как есть, тешить себя надеждой на взаимность и знать, что она может быть в реальности? Или же сделать шаг и заглянуть на противоположную сторону иллюзорной медали, знать, что он мне отвечает, и видеть в его глазах страх разоблачения, постепенно отдаляться от родных мне людей… приклоняться перед ним, давать и получать… любить открыто.

- Любить… любить его, - я уткнулся в его плечо и вздохнул нежный и одновременно терпкий аромат моего любимого дяди.

- Дей, я не тот человек, который может посоветовать тебе что-либо. Я сам ошибался, терял себя, ходил по кругу, давился слезами, сгорал от страсти по несбыточной мечте… и только однажды смог получить её – и сгорел. Почти истлел на руинах. Боль – это неизменная подруга Любви, но еще у Любви есть сестра Слепота и брат Страсть.

Я тихо засмеялся.

- Ты как всегда со своими сказками.

- А почему нет? Все в нашей реальности относительно. Даже боль можно повернуть себе во благо, сделать так, чтобы закалилась нервная система, и чтобы от его взгляда не капала слюна, сделать так, чтобы сны были не только о его восхитительном теле, но и видеть в царстве Морфея нечто иное, например кроликов.

Мы засмеялись уже вместе.

- Ники, неужели ты до сих пор любишь того, кто был перед Хиде?

Я знал, какой вопрос задаю.

И наступившая тишина, и серьезный взгляд ртутных глаз, не стали для меня неожиданностью. Ники медленно разжал объятия и грустно улыбнулся.

- Тот человек для меня был всем, – глаза заволокло мечтательной дымкой, но он очень тихо продолжил: - Всем – значит всем, Деймон. В те времена моего становления личности, я был эгоистичен и неспособен на понимание всей серьезности ситуации. Тот мужчина имел отношения, и все в его жизни было решено и слаженно, но я, как истинный подросток с максимализмом выше статуи Свободы, настаивал на близости. Сейчас понимаю, но все равно не до конца, что был неправ, хотя прощения попросить не смогу, потому что до сих пор замираю, увидев его. Вспоминаю нежные губы и ласковые руки, его улыбку и самые невероятные глаза, – Ники вдруг очнулся и посмотрел на меня внимательно и как-то настороженно. – Любил ли? Да.

Просто закончил он, а я сидел и смотрел на него, и что-либо сказать не мог, ведь слова сестры до сих пор шумели в голове.

- Ники, но почему ты отказался от него? Почему сейчас не попробовать сначала и не сделать счастливым и себя, и этого мужчину…

- Дей, не все так просто, – голос у дяди был совершенно спокойный, но в глазах отражалась вся гамма чувств. – Когда у тебя почти нет выбора, ты выбираешь прямую к Судьбе, но и она оказывается совершенно не той дорогой. Тебе кажется, что соперник должен быть растоптан, ты даже подумываешь о предательстве, но в итоге… ты всего лишь мальчишка с маниакальным желанием взять чужое, – он усмехнулся и снова притянул меня к себе, погладил по голове. – Это я сейчас так рассуждаю, а тогда мне казалось, что мир рушится, а я падаю в бездну из крови и мглы. Казалось, что одиночество теперь мой спутник, но потом, в один прекрасный день, я увидел его улыбку в объятиях любимого человека, зелень его глаз от интимных поглаживаний чуть пониже спины, и понял, что разрушать вот это я просто не имею права. Каждому свое, Деймон.

- Ты… Ники, как ты относишься к Билли? – этот момент меня тоже очень волновал.

- О! – рассмеялся дядя. – Не волнуйся, я лягу, а ты меня переступишь.

- Николя! Я серьезно же!

Он притянул меня чуть сильнее и подул в ухо, а потом прошептал: