Я тоже аккуратно надел на его руку браслет, и поднес ее к губам, накрыл участок кожи между рукавом и браслетом.

Билл улыбался и смотрел на меня.

- Ты прав, вторник так далеко, - прошептал он, когда мы уже выходили из его комнаты.

Перед дверью стояла Шелли. Руки сложены на груди, нахмуренная и явно зла.

Но мне было все равно. Я никогда не воспринимал ее как женщину, она для меня маленькая девочка, которая не очень-то и любит своего брата, только в тех случаях, когда ей было удобно и хотелось использовать его в своих целях.

Я понимал, что с каждым годом ее влюбленность в меня крепнет, точно так же как моя в ее брата.

Барбара и Оливер воспринимали это как детскую шалость, и кто я такой, чтобы переубеждать их. Они ведь не чаяли души в своей младшей дочери, и доказывать им что-либо было бы очень глупо с моей стороны.

Тем более, Шелли пока только смотрела и иногда больно колола мою собственную сестру, что наводило на мысль о тотальной ревности к окружающим меня людям.

Но пока она ничего не предпринимала, я старался вести себя с ней очень прохладно, но не опускать ее в ледяную воду моего безразличия.

Мы втроем прошли в обеденную залу при кухне и сели рядом – по правую руку оказалась Шелли, по левую Билл, а вот Дже села напротив, страховала она меня всегда, за что я был ей безмерно благодарен.

- Сегодня решила сделать рыбу под маринадом и для детей торт-мороженое! – с улыбкой проговорила мама Бари. – Дей, Дже, как в школе?

Пока Джейн рассказывала, как проходят наши занятия, избегая важных подробностей, я наблюдал за взрослыми. В свете последних событий у меня на многое открылись глаза.

И я даже не удивился, когда заметил эти, на первый взгляд странные, переглядки между дядями Николя и Габи, немного затравленный взгляд папочки, и уверенная рука, сжимающая его пальцы. Мой отец был как гарант его спокойствия, и я точно знал, никогда не предаст его доверия.

- А где Адри, дядя Габриэль? – вдруг спросила Джейн.

- У него с субботы открылась выставка, сами понимаете, я теперь совершенно брошенный человек, - со смешком ответил он, поднося к губам кусочек рыбы. – Потрясающе вкусно, Бари.

- Я старалась, - с точно такой же улыбкой.

Не было напряженной атмосферы, не было косых взглядов, не было упреков или чего-то подобного. Мы все были семьей. Пусть немного странной, и со своими тараканами, но эти теплые улыбки, эти нежные взгляды… семейность.

Я аккуратно отложил вилку и потянулся за куском хлеба к корзинке. Тонкие ручки Шелли приподняли ее, и я взял один.

- Спасибо, - вежливо.

- Не за что, Деймон, - чуть с придыханием.

Бывают такие девочки, которые не видят очевидных вещей, которые считают свое благо выше чужого благополучия, которые совершенно не считаются с мнением других людей. Это все зависит не от воспитания, так как мы все же воспитывались в одинаковых условиях, а от амбиций.

Я помню, как Бари привела ее к нам в секцию, и как через занятие она сказала, что будет заниматься только с тем условием, если начальный курс ей буду преподавать я.

Сенсей тогда отвел меня в сторонку и сказал, что я должен объяснить девочке, что я по мальчикам сразу и не тянуть до того, пока она не сможет жить без меня.

В тот день я и поговорил с ней.

И ничего не добился.

Мне иногда казалось, что Шелли видит только то, что захочет.

Разговор продолжался, иногда разбавляемый хохотом и ироничными высказываниями Николя. Дядя Габи сокрушался о том, что ему нужно завести собаку, мама Бари предлагала ему мышку, а папочка сказал, что:

- Габриэль, думаю, тебе пора обзаводиться потомством.

- А? – дядя даже забыл проглотить непрожеванную рыбу. – Ты о чем? Потомство только тогда происходит, когда есть кого скрещивать, а у меня вот, никого нет… пока.

- Ох, Габи, он о детях.

- Так и я о… О чем? – дядя отложил вилку и в упор уставился на папочку.

- О том самом. Ты у нас один остался, кто об этом еще ни разу не думал, Габриэль, - спокойно ответил папа.

- И ты мне предлагаешь воспользоваться суррогатным материнством? Я не вы, ребята, - как-то неуверенно проговорил он. – Да и не место об этом говорить.

- Отчего же? – улыбнулся отец. – Наши дети все прекрасно знают, и совершенно нормально к этому относятся. А тебе нужно действительно отходить от своих продюсерских дел и подумать о продолжении рода.

- У меня, в отличие от вас, совершенно нет отцовских инстинктов, - упрямо ответил он на реплику отца.

Я улыбнулся, а Билли хмыкнул.

- Я не согласна, - точно с таким же хмыком ответила Бари. – Ты прекрасно воспитал моего старшего сына.

- Вы не подумали о том, что у меня парень очень занятой человек, что мы, за все эти пятнадцать лет, ни разу не задумались о таком шаге…

- А может он уже думал, а сказать так и не решился? – тихо спросил папа. – Я вот очень долго собирался…

- Это ты, Энтони, - отпарировал дядя Габриэль.

С такой нежностью в голосе назвав папу по имени, что я невольно заслушался.

Так странно. Я знаю, что папа Энжей учился с Габи в одном университете, но потом перевелся. Неужели у них что-то было?

Как же тесен мир.

Как многогранны выборы. И как печально, что иногда мы даже не осознаем, как его делаем. И тот человек, который остается за бортом нашего выбора в жизни, не всегда согласен с ним, но отлично делает вид, что смирился.

Я не верил в то, что дядя Габи до сих пор любил папочку, но что-то у него было такое, как будто как налет на серебряной поверхности, который легко отчистить, но избавиться невозможно, и стоит отложить украшение и не носить некоторое время, он снова появляется.

Интересно, Дже имела в виду именно это?

Нашу семейную идиллию нарушил звонок в дверь, и Габи в тишине встал и пошел открывать. Через минуту в кухню вошел немного усталый Адри, и Габриель с нежностью, уже немного другой, более глубокой, смотрел в усталые глаза своего мужчины.

Они были чем-то похожи с папой, но не сильно. И я даже одно время был уверен, что дядя Габи выбирал его именно по этой причине. Но… они любят друг друга.

- Я думал, ты приедешь только в среду, цветочек?

- Не смог оставить тебя так надолго… - с улыбкой ответил ему Адри.

Мама Бари тут же засуетилась и поставила ему тарелку, налила вина в бокал. Он пожал руки Ники и отцам, обнял Дже.

И когда подходил ко мне и Биллу, вдруг остановился и ухмыльнулся, потрепал его по волосам, а меня поцеловал в щеку, так же как Шелли.

Та покраснела.

А я лишь с запозданием понял, что те, кто действительно знает куда смотреть – все видят.

Отвечай на мои чувства

Благодарностью или холодом!

Мы с тобой наравне мыслим,

Только тебе опять все равно.

Ты меня не заметил снова,

Отвернулся, не стал слушать.

Ну, а я умираю от голода

Я хочу все и твою душу!

Неспешная беседа перетекла на обсуждение выставки Адри, и мы вызвались помыть посуду, пока взрослые ушли в гостиную.

Шелли встала рядом со мной и тихо спросила:

- Чем займемся?

Я проигнорировал, пытаясь не думать о том, чей взгляд прожигал меня чуть пониже спины.

И не дождавшись ответа, она выпалила:

- Может, сходим в торговый центр, там открылся новый магазин, я бы очень хотела погулять там… с тобой.

- Отличная идея, сестренка, я бы тоже сходил в торговый центр, - с улыбкой в голосе ответил вместо меня Билл.

- А тебе там, что понадобилось? Все твои железки для мотоциклов продаются в другом месте, - развернулась она к брату.

Странные у них были отношения. И дело было даже не в возрастной пропасти, шесть лет - не так уж и много. Но Шелли не шла на контакт с Биллом не потому, что видела в нем соперника, а потому что не любила.

Я отложил очередную тарелку и посмотрел на спокойную и уверенную в себе Джейн, улыбнулся. Они были такими разными, как небо и земля, хотя мать у них одна.