Двери лифта открылись и дверь квартиры тоже, в коридор вылетел сенбернар Рашель и кинулся к нам.
- Привет, моя радость! – присела на корточки и обняла пса моя сестра.
Меня как обычно облизали с ног до головы, а папочку и Ники проигнорировали. Не знаю, чем руководствовалась собака, но папу Эн и моего дядю просто не замечала, а вот отца обожала точно так же, как нас с Дже.
- Добро пожаловать на праздник жизни семейства МакКанс-МакФирс, и как же забыть собственную фамилию! – засмеялся дядя Габриэль.
- Привет! – в один голос поздоровались мы с Джейн.
- И не забывай, Габриэль, - усмехнулся Николя и пожал протянутую руку Габи.
Мы прошли мимо него и оказались в светлом холле, квартира семейства Кар была огромной, больше нашей в три раза. Но этому было объяснение: у Оливера, отца Шелли, была клаустрофобия, поэтому даже шкаф был отдельной комнатой с ярким освещением.
Как только я помог Дже снять пальто, в коридор, приторно улыбаясь и в тоже время смущенно краснея, вышла Шелли.
- Привет, - и смотрит только на меня.
Я вздохнул.
- Привет, Шел.
- Ты как всегда, так сух, Дей. Но на самом деле, это неважно, так как я уже девочка взрослая и переросла свои безответные привязанности, - прошелестела она.
Джейн рядом хмыкнула:
- А взгляд все такой же.
- О, прости, Джейн, я тебя не заметила, - лукаво посверкивая глазами.
Я уже не обращал на них внимания, мне было неинтересно и совершенно не лестно ее притязание и неумелые ужимки. Моя сестра умела делать все тонко и почти не заметно, доводила ее до слез, особо не напрягаясь, и старалась, чтобы девчонка не очень сильно надоедала мне.
Мы прошли в гостиную, и я тут же получил объятия от мамы Бари.
- Мои дорогие, - улыбнулась, - как же я рада вас видеть.
Она все еще очень красивая, такая же яркая и улыбчивая, немного упрямая и абсолютно счастливая женщина.
- Привет, мама, - уткнулась ей в плечо Дже.
У нее с Барбарой не были уж очень доверительные отношения, потому что Дже считала, что роднее меня у нее никого нет, и самые свои сокровенные тайны она доверяла только мне. Так что эти объятия, как дань родному человеку.
Бари отпустила нас и тут же обняла папу. В коридоре послышались ироничные нотки приветствия – это отец и Габи.
Если дядя Габи относится к папе с какой-то толикой нежности, то к отцу совершенно по-другому.
- А где Билл? – спросил я у мамы.
- Спустился вниз к Стивену, сказал, что хочет сделать тебе какой-то подарок. Но я ничего не говорила, - улыбнулась она в ответ.
Дже рассмеялась, но так, чтобы не привлекать внимание.
- Братик, расслабься, увидишь ты его.
- Просто думал…
Дверь хлопнула в третий раз, и я застыл.
Не видел его почти сутки, так давно, и так чудовищно соскучился по моему наваждению. Но вопреки всему я почувствовал странную неуверенность. Пусть по телефону он говорил такие приятные вещи, но возможно, наяву, при родителях, он не захочет улыбнуться мне. Это меня так напугало, что, видимо, я побледнел.
Дже покачала головой и легонько подтолкнула меня обратно в коридор. Я обошел о чем-то шутливо разговаривающих отца и дядю Габи, и остановился в арке.
Сегодня Билл был в черных джинсах и зеленной кофте легкой вязки, на запястьях несколько браслетов и кулон, который я подарил ему в прошлом году.
Я улыбнулся, а мой брат легко подхватил меня и покружил по коридору. Не знаю, что он хотел этим сказать, но его глаза сказали мне намного больше. В них было столько страсти, и искорки веселья делали их очень светлыми.
- Пойдем, - тихо шепнул он мне. – Мам, мы ко мне, к ужину позовите! – уже громче в сторону гостиной.
- Ладно! – ответила Барбара.
И Билл поставил меня на гладкий пол и, взяв за руку, повел по коридору в самый его конец.
Как только мы вошли, и он кинул на кровать коробочку, я потерялся в его жарких объятиях и сладких губах. Билл просто накинулся на меня, прижал к двери, ласкал так неистово и страстно. Сминал мои приоткрытые губы, тихо шепча между поцелуями:
- Моя Грушка, сладкая, сочная, вкусная, любимая…
- Билл, - попытался я.
- Не волнуйся, сюда никто не войдет, - хрипло ответил он.
Я покачал головой, давая понять, что не в этом дело.
- Что? – немного отстраняясь, спросил он.
На его лице было точно такое же выражение, что и у меня – неуверенность. И я вдруг понял, что чувства одинаковые, может быть с разным окрасом и интенсивностью, но все равно очень похожи.
- Я люблю тебя, - с улыбкой ответил я.
- Деймон, - и он уткнулся мне в шею, задышал часто-часто. – Я так накрутил себя со вчерашнего дня… Хотел, чтобы ты был ближе, так близко… только на расстоянии вдоха и выдоха. Чтобы дышать тобой, слушать твой голос бесконечно долго, быть для тебя… всем.
Он замолчал. А я закусил губу, чтобы не закричать от восторга, вызванного его словами, не дать себя захлебнуться его тихой и интимной речью.
Я медленно вжался в него, так, чтобы он почувствовал мое трепещущее существо, мое упоение им.
- Билл, почему же так долго?
- Что? – с улыбкой спросил он, отстраняясь от меня.
- Почему так долго до вторника?
- Потому что делать тебя своим здесь совершенно глупо, - поцелуй в уголок губ. – Я хочу сделать это нежно, медленно проникая в тебя, покрывая поцелуями твою сладкую кожу, даря тебе свою страсть и наслаждаясь твоим ответом. Черт!
Он медленно отпустил меня и сел на край кровати.
Комната в доме его детства, была все такой же, видимо, Бари не стала переделывать, в надежде, что однажды Билл вернется домой.
Полуторка была укрыта атласным покрывалом цвета морской волны, точно такое же покрытие было на полу, а вот стены были бежево-молочные. Привычных с детства игрушек, или же плакатов и рамочек с фотографиями, не было. Он все забрал в квартиру. Но здесь все еще витал свойственный именно ему аромат.
Я оттолкнулся от гладкой поверхности двери и сделал несколько шагов к нему, Билл расставил ноги и протянул руки, обнимая меня за бедра и подтаскивая к себе.
- Я бы мог сказать тысячу слов в ответ, но скажу лишь несколько, - я сделал паузу и немного наклонился, запутал руку в волосах моего парня. – Я очень долго мечтал услышать от тебя нечто подобное, такое откровенно-сексуальное, нежное, интимно-сладкое. Я сходил с ума от неразделенных чувств, уже не знал, как лучше выбрать момент…
- Дей, ты обещал мне всего несколько слов, - с улыбкой и, приподнимая лицо, остановил мою речь любимый.
- Я…
- Я все понимаю.
- Ты уверен?
- Да, - его руки с силой сжали меня в объятиях, медленно и, наслаждаясь каждым мгновением, он привстал и снова накрыл мои губы.
- Знаешь, я не смогу дожить до вторника, - прошептал я в приоткрытые губы Билли.
- Тогда давай в понедельник вечером?
- Давай.
В дверь постучали, и немного недовольный голос Шелли осведомил:
- Уже на стол накрыли, а вы все не идете.
- Спасибо! Мы сейчас, - крикнул Билл сестре, и уткнулся мне в живот, вздохнул.
Отстранился и взял в руки коробочку.
- Что это?
- Это подарок, - я с удивлением смотрел, как Билл немного покраснел, и открыл коробочку. – Долго думал, и ничего лучше не нашел… конечно, это скорее девчачий обычай, но все же…
В коробке, на атласной синей поверхности лежали два браслета, они были выполнены в японском стиле, и на каждом была подвеска с иероглифом «AI».
Я даже разволновался.
Да, это было как-то несвойственно Биллу, ну не походил он на романтика, делающего такие вот подношения, но для меня сейчас весь мир сошелся на этом браслете.
- Билл…
- Да, понимаю, но хочу, чтобы ты носил его. Для меня.
Я закусил губу и сел на корточки, протянул руку, и он легко застегнул мне браслет на запястье. Я поднес руку к лицу, рассматривая маленькую серебреную подвеску.
- Любовь.
- Потому что это правда, - нежно мне в висок прошептал он.