Отчаянная бессмысленная любовь скрутила меня намертво. Вот что значит не переболеть любовью в юности, иммунитет отсутствует. Моё сердце приговорили к казни путём повешения. Оно болтается на верёвке, хрипит, задыхается и не может освободиться.

    Теперь я выделял её из толпы, и каждый день встречал у входа. Она бывало скользила взглядом по моему опухшему лицу с покрасневшими глазами, но мой образ тут же соскальзывал с её зрачков.

    Я ненавязчиво поговорил с санитарками, психологом, вожатой, плотником, всеми до кого мог дотянуться. Разговорить людей несложно. Учитывая микроскопические зарплаты работников школы, достаточно сказать: видел эту богачку, её на новой машине сегодня подвозили, проклятые буржуи. А в школе персонал знает про учеников то, что сами детишки почитают тайной. Так я выяснил, что она из молодых да ранних. Курит за углом школы, пьёт пиво на вечеринках и спит с парнем на год старше из того же круга, сынком местного бандюгана. Но мне было всё равно. Мне даже понравилось, что она не бесплотный ангел, а вполне живой человек. Это давало надежду.

    Да, первый месяц я был окрылён надеждой. Я представлял, как спасаю девушку от жутких чеченцев, которые решили захватить нашу школу. Бью их дубинкой по головам и разгоняю с помощью нескольких удачных пендалей. А она улыбается мне и обнимает со словами «Ты мой герой». Или вступаюсь за неё перед бандитами, и она видит насколько я лучше этих мерзких негодяев. Но чеченцы вряд ли знают о существовании нашего захолустного городка и никак не торопились ничего захватывать или взрывать. А её хахаль оказался вполне милым, вежливым парнем и похоже не собирался идти по стопам отца. Так что все мечты рассыпались в прах. Я даже сердился, ведь по телевизору показывают сплошные кошмары, а в жизни одна скучная однообразная действительность. Я ещё не подозревал, что вскоре сам стану кошмаром этого городка.    

    Пару раз я пытался заговаривать с ней. Ненавязчиво, просто перекидывался парой слов. Она что-то вежливо отвечала, но тут же забывала о моём существовании.

    Однако во мне кипел энтузиазм. Для меня ещё ничего не поздно. Мне всего-то двадцать шесть. Да, я не Ален Делон, но и не урод. Нужно потерпеть всего три года до её восемнадцатилетия. Ведь я не педофил и вообще, у меня совершенно честные намерения в отличие от её коварного соблазнителя, который известно – поматросит и в море.

    Это даже хорошо, что надо подождать. Что я могу предложить ей сейчас кроме слов «Пойдём забухаем!» Нужно время, чтобы привести себя в порядок, а потом моя безграничная любовь найдёт путь к её сердцу. И когда-нибудь я проснусь в первый день медового месяца, вдыхая аромат её волос и пойму, что я самый счастливый человек в мире. Впервые за многие годы я засыпал с улыбкой. Я нашёл свою цель и смысл жизни.  

    Я придумал целый план. Бросаю пить и снова начинаю заботиться о здоровье. В школе я занимался боксом, хорошо держу удар и сам могу хлёстко врезать. Во всяком случае, раньше мог. А в институте одно время качался и на моих тонких костях даже появились мускулы. Но усердные занятия выпивкой входили в противоречия со спортом, и одно из дел я бросил. Благодаря водке я снова сжался до своей обычной худощавости. Когда брошу пить, она увидит, что я нормальный человек, а не запойное чудовище. Уйдёт одутловатость и красные глаза. Я стану симпатичным и подтянутым.

    Затем нужно найти хорошую работу. Сказки сказками, но богатая девчонка никогда не посмотрит в сторону бедного поклонника, тем более на десять лет старше. Не потому что дурная или испорченная, а просто потому, что живёт в другом мире и низкий статус автоматически исключает тебя из числа претендентов.

    Я начал думать, чем заняться, но вдруг оказалось, что я ничего не умею кроме как сидеть целый день и ничего не делать. Диплом я уже давно зашвырнул подальше и даже в институте плохо представлял чему учусь.

    И тут мне пришла в голову гениальная идея – написать гениальный роман. Писать статейки – это единственное, что у меня получалось легко и непринуждённо. Я не великий стилист, но пару слов связать умею. Даже три, если очень постараюсь.

    Быть писателем это круто. Не так престижно как в советское время, когда писатели были элитой общества, но для нашего городка вполне сойдёт. Только нужно написать бестселлер, чтобы крыши у всех посрывало. И заработать на этом денег. Я стану известным, а дальше дело техники. Вряд ли красотка окажется равнодушной перед искренней любовью, тем более не какого-то полуспившегося охранника, а известного писателя.

    Всё казалось стройным и логичным. Я не находил в плане ни малейшего изъяна, но жизнь быстро поставила меня на место. Я никак не мог бросить пить. Вечером в воскресенье торжественно обещал себе, что с утра понедельника больше ни капли спиртного, держался пару-тройку дней, но неизбежно напивался. А лечиться у нарколога, значит навсегда поставить на себе клеймо алкоголика. Для писателя это не страшно, а вот для ухажёра смертельно. К тому же проще сдохнуть, чем обратится к любому мозгоправу. Не могу отдать себя в руки других людей. Не говоря уж о том, что они могут во мне обнаружить.

    Таскать гантели трясущимися руками, когда тебя прошибает холодный похмельный пот, тоже не получалось.

    Что касается романа, оказалось, что кропать статейки и написать книгу – это две большие разницы. Каждый вечер я садился за письменный стол, мучительно грыз ручкой бумагу, но из под пера выходили только шедевральные строки типа: «Было темно. Шёл мартовский дождь. Он стоял в тёмном подъезде и смотрел на её окна напротив. На его лице было выражение ледяной решимости». И прочее в том же духе. Я комкал бумагу, булькал в стакан водку и мрачно проглатывал свою безнадёгу. Потом долго лежал в распаренной темноте и сознавал, что я алкоголик и графоман. Моё место под забором, а не в постели любимой девушки. Лежал и думал, почему другим всё, а мне ничего. Например, эти подростки упакованы с рождения. У других есть мозги и талант, чтобы сделать карьеру. Так почему у меня ничего нет? Неужели я обречён на никчемную одинокую жизнь пока не сдохну в блевотине!

    И я начал ненавидеть свою любовь. Пока ещё не девушку, но само безжалостное, яростное чувство, которое разрывало меня на куски, и не давало ни малейшей надежды. Тогда я понял, что любовь – это ад, из которого нет выхода.

    Иногда, в моменты особо сильного опьянения, я представлял, как беру её силой, мну бёдра и грудь, впиваюсь губами в губы. Но тут же брезгливо отбрасывал эти мысли. Я нуждался не только  в её теле. Ирония судьбы, но у будущего кровавого маньяка была очень чистая, честная любовь. Больше чем войти в неё, мне хотелось увидеть её глаза полные любви. Или хотя бы интереса и уважения для начала. А без этого ничто не в радость. Я сам не заметил, как ослепительная надежда сменилась злым глухим отчаянием.

    Всё рухнуло ноябрьским мглистым днём. Меня вызвала директриса и уволила за пьянство. Я вышел словно во сне. Мне казалось нереальным, что я больше не буду видеть Её. Но в то же время чувствовал облегчение, потому что никогда бы не смог оторваться от девушки по доброй воле.

    Я залпом выглушил чекушку водки и взял ещё две. Они лучше помещаются в карманы. Я блуждал по грязным улочкам, сидел на сырых лавках, периодически отпивая из горла, не замечая вкуса. Надо мной тоскливо гудели мёртвые голые деревья. И тут на меня наткнулась одна знакомая. На пару лет старше. Крашеная блондинка, плотная, улыбчивая. Мы с ней пересекались пару раз в гостях. Она навязчиво кокетничала, а я глупо ухмылялся. Теперь вот стукнулись лбами в пустом полутёмном парке.

    - Как печальный пёс, - это она так сказала. – Сидишь как бездомный, печальный пёс.

    Кажется, ей было жалко меня, не знаю. Она присела на лавку, разговорились за жизнь, точнее её безысходной видимости. Начал моросить колкий мелкий дождь. Она пригласила в гости, мне было всё равно.

    Я купил вина, конфет, каких-то фруктов. Что-то пили, что-то ели, болтали. Она курила. Опять флиртовала, играла глазами, а у меня не было настроения. Я смотрел на вульгарную полненькую девку, и в голове бродили мутные мысли. Почему другие умеют не только влюбляться, но и вызывать ответные чувства? Почему мою любимую, красивую, чудную девушку трахает какой-то придурок, а я навсегда обречён на пошлые намазанные рожи, обвислые животы и дряблые бёдра? Чем я заслужил такое отношение!