Промашка вышла. Я специально оставил его в живых, чтобы полицейским не пришлось долго бегать в поисках убийцы, но понятия не имел, что он летает так высоко. Я даже фамилию нашего губернатора не помню, не говоря уж о его заместителях.
- Наверняка он уже давно в Ореховске? – поинтересовался я.
- Если бы, - вздохнул Лошаков и опрокинул в себя ещё одну рюмку. Шмыгнул носом и подцепил на вилку кусок котлеты. – Здесь живёт зараза. Снял дом в Бору. Говорит, никуда не уеду, пока убийцу не найдёте. Но мало нам проблем, это только начало. Знаешь, кто вернулся?
Я покачал головой, а блондин прожевал котлету.
- Сынок Прицепа из Москвы приехал. Не может забыть старую зазнобу. Вынь да положь душегуба. А где мы его возьмём? Хитрая жопа. Нигде не светится, свидетелей не оставляет, если не считать этого золотожопого. А на нас теперь губернатор насел и бандюки давят. Дело дрянь. Вот такая ситуация.
- Тяжело вам, - посочувствовал я.
- А то, - Егор посмотрел на свет графинчик, в котором плескались остатки водки. Плеснул в свою рюмку, счастливо булькнул и решительно отставил пустой графин. – Хватит на сегодня.
- Ну так найдите ещё крайнего. Мало ли лохов на свете.
Лошаков мрачно посмотрел на меня.
- Тоже мне умник. Без тебя бы додумались, слава богу. Но в этот раз не прокатит. Областное начальство обмануть – раз плюнуть. Им всё равно, главное, чтобы отчётность была в норме. А бандюки не купятся, они систему знают. Они теперь сами убийцу ищут. Метельцев весь в соплях явился к Еланцеву и пообещал что угодно, если тот маньяка найдёт.
- Удачно?
Лошаков задумчиво посмотрел на меня и зажёг сигарету.
- Издеваешься? Я же говорю никаких зацепок. Маньяк не будь дураком, как в воду канул, ни ответа, ни привета. Лёг на дно, понимает, что натворил сука. Последний раз нас так нагинали пару лет назад из-за этого тупого ублюдка Борисова. Помнишь?
- Нет, наверное пропустил.
Полицай помахал рукой с зажатой между жёлтыми пальцами сигаретой.
- Тёмный ты человек, Серёга, совсем отсталый.
- Может, просветишь?
- Ну, ты помнишь, весь город говорил об этом.
- В газете ничего не было.
- Про нашу газету ты всё лучше меня понимаешь.
- Ладно, с этим ясно. Так что случилось?
- Борисов этот, бизнесмен недоделанный. Довыёживался придурок. Так спокойно было, никаких эксцессов. Все платят, все довольны. Нет, надо было этому ежу взбаламутить воду. И себе неприятности огрёб и нам раскрываемость испортил. Платить бандитам отказался наотрез. И магазины ему жгли, и самому популярно объясняли, что не фиг умничать. Всё в тупую. Ну, Еланцев и прислал к его жене трёх отморозков, чтобы они показали, кто есть кто в нашем городе. Те покуражились по полной программе. Красивая тётка была. Два часа её трахали, а потом добили от лишнего усердия. Но знаешь, что самое интересное?
- Откуда же?
Вот гад, тогда ничего не рассказал, всё в секретность играл, а сейчас на откровенность потянуло.
- Её десятилетняя дочка всё это время в шкафу пряталась и всё слышала. Можешь себе представить! Вообще озверели отморозки.
- И что посадили?
- Кого? – Егор с недоумением посмотрел на меня.
- В смысле кого, отморозков.
Лошаков громко рассмеялся.
- Как ты себе это представляешь? Я вхожу к начальнику полиции и говорю: Александр Семёнович, ваш дружбан Еланцев послал трёх мудаков, чтобы растерзать жену одного бизнесмена. Ты так себе это представляешь? Тем более никаких бандитов в нашем городе не существует в природе. Ты в курсе?
Я подцепил вилкой кусок шашлыка.
- В курсе.
Он коротко махнул рукой, словно отгоняя привидений.
- Как прикажешь ловить маньяка, если официально утверждено, что нет никакого маньяка! Как ловить бандитов, если они друзья твоего шефа и вообще никакие не бандиты, потому что русские бандиты – это выдумка голливудских сценаристов!
Я пожал плечами. Да уж, ловить так, чтобы никого не поймать – это великое искусство, которым наши правоохранительные органы овладели в совершенстве.
- Вот к Голливуду все претензии. Придумали русских бандитов, теперь пусть придумывают, как от них избавиться.
Он рассмеялся.
- Точно.
Я, конечно, мог бы ему сказать, что для поимки преступников нужно всего лишь честно выполнять свои обязанности, но зачем? Он всё равно не поймёт, зато смертельно обидится. Чем хуже человек работает, тем легче обижается на малейшую критику или даже намёк на неудовольствие его скверной работой. И зачем? Не дай бог, наша полиция вдруг начнёт работать на всю катушку. К счастью, полицейские настолько не любят расследовать преступления, что хватаются за любой, малейший повод не делать этого. «Дайте полицаям шанс!» - вот мой девиз. А если уж убийство обставлено как ограбление или хулиганство, можешь спать спокойно. Им даже в голову не придёт, что действует маньяк. Конечно, моим сексуально озабоченным коллегам приходится труднее, но даже там есть простор для воображения. Так что меня вполне устраивают нынешние полицаи. Я с нежностью посмотрел на Егора. Он мой герой.
- И что было дальше?
- Да ничего. Поймали пару залётных домушников через две недели, и они во всём сознались.
- Вот как?
- Ещё бы. Еланцев на дыбы встал. Они ведь без его разрешения в городе партизанили. Им тонко намекнули, как они могут загладить свою вину. Так что всё путём, статистику они нам не испортили.
- А с Борисовым что?
- Пришлось свои магазины на Еланцева переписать в качестве возмещения морального ущерба. Сам Борисов запил и буквально сгорел за полгода. Вот собственно и всё.
Семь часов. Позже приедут музыканты, а пока в кафе включили магнитофон. Заиграла лёгкая танцевальная музыка.
- А дочка?
- Что дочка, у неё всё нормально. У бабушки живёт. Хватит об этом.
Егор с любопытством посмотрел на трёх девчонок, которые вышли в центр кафе и начали отплясывать. Все в чёрных коротких платьях, агрессивном макияже и высоких сапогах на шпильках.
- Есть темы поинтереснее. Пойду, уроню свой моральный уровень.
- Ладно, а я пойду, убью кого-нибудь, - улыбаясь, сказал я.
Он рассмеялся.
- Только улики не забудь уничтожить.
Я поднялся.
- Ещё бы.
- Ты самый лучший подозреваемый, - сказал он.
Я улыбнулся и протянул руки.
- Надевай наручники. Помогу тебе повысить раскрываемость.
Он рассмеялся.
- Приберегу тебя на чёрный день.
Я шутливо наставил на него руку в форме пистолета. Он махнул в ответ.
- Давай! Официантка, ещё графин водки.
Я выходил из кафе, в котором звучала музыка, и пьяный полицай танцевал с одной из красоток. А меня ждала грустная тьма и пряная осень. Я не собирался никого убивать, просто неторопливо гулял по пустынным улицам.
Как-то, ещё в институте, пригласил в гости одного приятеля. Мы приехали в субботу на вечерней электричке. Был октябрь как сейчас. Мы вышли на абсолютно пустой станции и окунулись в тишину. Всего семь вечера, но на улицах не было ни души. Над головой растянуло полотно тусклое небо. Серый ветер поскрипывал деревьями, гонял обрывки каких-то бумажек и прочего мусора. Здания казались бесцветными и неподвижными, какими они выглядят, когда рядом нет людей. Мы были, словно последние люди на земле. И казалось, что мы идём не по реальному городу, а среди поблекших декораций фильма ужасов про живых мертвецов. Не хватало только пронзительной тревожной музыки для полноты картины. Мы молчали, друг потрясённо смотрел по сторонам, но минут через десять не выдержал и сказал:
- Ну блин, тут у вас и Твин-Пикс!
Я улыбнулся. Позже я использовал те впечатления для создания атмосферы в романах. Видел бы тот парень город сейчас. С появлением маньяка людей на улицах осенью совсем не прибавилось. Я неторопливо шагал под сводами полуголых деревьев. Рядом по дороге шелестели в обе стороны машины. Призраки мимо призрака в призрачном городе. Подобные прогулки пробуждают во мне поэтические настроения. Жаль я не пишу стихи. Такую тёрпкую негу увядания и одиночества может передать лишь хороший поэт, либо гениальный фотограф.